— Пошляк — это тот, кто подумал, что между двумя голыми мужиками, которые катаются по полу, вцепившись друг в дружку, что-то есть! — парировал полуорк и, вернувшись к накрытому столу, плеснул себе вина в бокал. — Успокойся, перестань краснеть, как невинная девица, и выпей со мной за то, что между нами было!

— А что? Между нами действительно что-то было? — Я поспешил обвязать чресла полотенцем потуже, соорудив нечто вроде набедренной повязки.

— А как же! — заулыбался полуорк, протягивая мне второй бокал. — Крепкая мужская дружба!

Мы выпили, после чего крепко, до хруста в костях, обнялись, уселись к накрытому столу плечом к плечу и принялись планомерно уничтожать выставленную на нем снедь. Девочки все еще пребывали в шоке. Для них, очевидно, было внове наблюдать такую картину, но мы с полукровкой действительно дружили.

За три года, прошедшие с тех пор, как я совершил побег, бывало всякое. Оставаться в Вольных Княжествах мы не могли — единственный эльф бросался бы в глаза, как черная ворона на белом снегу. Возвращаться на север, на родину, я не хотел — моя родина была уничтожена, до человеческих государств доходили слухи о том, что орки завоевывают один Остров за другим и ничто не может им противостоять. Подаваться на восток тоже не стали — там совсем близко была империя змеелюдов, про которую никто и никогда не слышал ничего доброго. Пока змеелюды торговали с остальными расами, но на их территорию не рисковал соваться ни один купец, предпочитали встречаться с невероятными существами на нейтральной территории. Ехать на запад, в земли людей, нам тоже не улыбалось. Оставался юг — Калимшан и другие государства Полуострова.

Впрочем, нам и здесь не сразу повезло. Мы и ночевали под заборами, и делили пополам последнюю краюху, голодали, воровали — было дело. Однажды я даже отравился и два Дня лежал пластом, не имея сил доползти до отхожего места. Ухарь полгорода обегал, пока нашел непритязательного целителя, который за последний медяк согласился меня осмотреть. Причем ту дрянь ели мы вместе, но Ухарю от предков-орков досталась орочья живучесть, так что он отделался легкой рвотой. Зато после того случая, когда напарник не бросил меня одного, мы стали настоящими друзьями.

А еще через несколько недель нас нашел господин Хашша. Что заставило его обратить внимание на двух грязных тощих бродяг — осталось загадкой, но вот уже два с половиной года мы путешествовали вместе.

Господин Хашша — бывший купец, разорившийся потому, что кроме торговли любил вкладывать средства во всякие сомнительные предприятия. На сей раз он не прогадал — уже через пару дней, отмытые и слегка отъевшиеся, мы выступали на базарной площади, развлекая толпу фехтованием. Дальше — больше. Благодаря мне — вернее, моей «харизьме», как любил выражаться Ухарь, — мы стали широко известными гладиаторами. Для всех господин Хашша являлся нашим хозяином, но на деле он был партнером и компаньоном. Мы выступали во всех крупных и мелких городах Ка-лимшана, то показывая отработанные фехтовальные сценки, то сражаясь на настоящих гладиаторских поединках. Я стал известен как Данха-и-Нур, Убийца. Люди платили деньги, чтобы посмотреть, как я расправляюсь с очередным противником, и жили мы с некоторых пор роскошно. Лишь одно отравляло мне душу — воспоминания о доме, который потерял, и о жизни, которая никогда не вернется.

— Давай нападай!

— Как?

— Сначала как обычно — два верхних, два боковых и два нижних… Потом я сделаю верхний «слив», шагну вперед, а ты — вот сюда. Подшаг — и… Нет, чуть пониже, чтобы я успел вывести меч из нижней позиции в верхнюю. А потом снова — два верхних, два нижних и…

— А мы не слишком затягиваем?

— Да ты что! А впрочем, это уже было… Слушай, а если вот так — ты делаешь укол с «провалом»… Да делай-делай, я буду показывать… Вот твой укол, я встречаю меч, принимаю его на скрещенные клинки, а потом — р-раз!

— Ого! — Ухарь только охнул, когда, едва не вывернув кисть, меч вырвался из его руки и, описав дугу, шлепнулся на землю. — Ловко! А дальше что?

— Ну ты остаешься со щитом, просто им закрываешься и отступаешь, а я делаю три верхних и три нижних… Вот так, так и так! А потом…

— Нет, так не пойдет! — подумав, заявил полуорк. — Как ты меня убьешь из этой позиции?

— Да легко! После шести ударов будет седьмой боковой, и его ты пропустишь. Все!

— Некрасиво! И грубо! Ты можешь промахнуться?

— Я? Да никогда!

— А что, если я уйду от твоих мечей кувырком вбок и назад, а потом…

Ухарь стремительно кувыркнулся вместе со щитом, успев им прикрыться, и, оказавшись у меня почти за спиной, стряхнул щит с руки, одним прыжком запрыгнув мне на спину:

— Вот так!

— И что дальше? — поинтересовался я.

— А дальше — покатай, большая черепаха? — Приятель крепко обхватил меня руками и ногами.

— Чего? — Я попытался стряхнуть с себя полукровку, но не тут-то было.

— Н-но, лошадка! Вперед! — заорал Ухарь весело, пытаясь пришпорить меня пятками.

— Ну держись!

Бросив мечи, обхватил сзади приятеля за пояс и кувыркнулся вместе с ним, стараясь подмять Ухаря под себя. Тот заверещал, как подстреленный заяц, отчаянно брыкаясь, но не собираясь разжимать руки и крепче цепляясь за меня. Сопя, рыча сквозь стиснутые челюсти и дурашливо ругаясь, ми покатились по земле. Сидевшие на корточках у стены темнокожие «охранники» лишь переглянулись и покачали головами — мол, что с дикарей взять!

— Эй, молодцы! Вы что это тут устроили? Опять деретесь?

Ругнувшись в два голоса, мы застыли в живописной позе, которую можно было понимать как угодно — в силу природной испорченности или воспитанности — и одновременно повернули головы к господину Хашше. Причем я обнаружил себя стоящим на четвереньках, а Ухаря — выглядывающим у меня откуда-то из-под мышки.

— Чем это вы занимаетесь? — свистящим шепотом поинтересовался «хозяин».

— Отрабатываем приемы рукопашного боя, — слегка придушенно объяснил полукровка и двинул меня локтем ниже пояса.

— Немедленно прекратить! У нас гости!

Это заявление было встречено хоровым стоном. То есть я-то на самом деле застонал от досады, но одновременно с этим дал сдачи Ухарю, который испустил вздох уже от моего кулака.

— Что? Опять желающие посмотреть на «великолепного Данха-и-Нура» в нерабочей обстановке? — Я выпрямился, сел на пятки и позволил полуорку отползти в сторону. — Снова надевать ошейник и изображать тупого дикаря? Надоело! У меня, между прочим, за плечами рыцарское воспитание и… Я просто не хочу!

— Данкор, — полукровка отполз на почтительное расстояние и стал приводить себя в порядок, — ты тут старше нас всех вместе взятых, а ведешь себя как маленький ребенок!

— А что, если я и есть маленький ребенок? — обиделся я. — Мы, эльфы, живем в двадцать раз дольше людей и почти в пятнадцать раз дольше орков. Так, может быть, я просто медленно развиваюсь?