вот «валенка на заборе». Стена в нем — это не граница между двумя мирами, а нагромождение кирпичей, скрепленных цементом. Пианино — всего лишь музыкальный инструмент, который практически никак не обыгран в фильме, хотя случаи использования пианино в качестве выразительного кинематографического образа имели место еще совсем недавно — вспомните хотя бы картину Джейн Кэмпион, и как решался мотив пианино в ней. Здоровенная деревянная машина с черно-белыми клавишами, как сказал бы герой Харви Кайтела в том фильме, становилась центром всего психологического конфликта. Я не требую от «Пианиста» слишком многого, хотя само название подсказывает — фильм скорее о человеке, чем о музыке или чем-то еще. Ведь именно это «что-то» могло бы послужить смыслообразующим элементом, которым сам главный герой, к сожалению, не является.

«Пианист» рассказывает историю знаменитого польского музыканта Владислава Шпильмана, еврея. Все начинается в 1939 году с взятия Варшавы немецкими войсками. Всем евреям приказано носить на руках белые повязки со звездой Давида. После массовых расстрелов в городе строится стена, за которую выселяют еврейское население. За стеной оказывается и Шпильман со своей семьей. Явно навеянные личными воспоминаниями Полянского о гетто, они представляют собой, по-видимому, очень точную картину. Евреям в лучшем случае запрещали ходить по тротуарам, сгоняя на проезжую часть. В худшем — расстреливали без разговоров. Трупы валялись прямо на мостовой, а женщины в поисках мужей подходили к каждому встречному.

Эта проблема — соотнесение реальности и вымысла — оказала медвежью услугу не одному фильму, основанному на действительно имевших место событиях. Подлинные истории, будучи интересными для рассказа в компании или для пересказа на бумаге, не всегда оказываются таковыми на экране. С Владиславом Шпильманом то же самое. Когда в центре картины — масса и происходящие вокруг события, все еще вроде бы неплохо. Но когда центром становится сам пианист, когда он попадает по ту сторону от гетто и остается наедине с собой, смысл теряется. «Я теперь иногда даже не понимаю, с какой стороны стены нахожусь», — эту мысль следовало бы развить, но она так и остается одной из многих неиспользованных возможностей авторов фильма. Картина остается пересказом. Помог бы закадровый текст, но такого нет. Лишь в одной сцене начинает происходить что-то важное — пианист пытается вспомнить навыки игры на своем инструменте, давно проданном семьей ради денег на еду. Он закрывает глаза и нажимает на воображаемые клавиши в воздухе. Посмотрите, как это сделал режиссёр Тим Роббинс три года назад в своем фильме «Колыбель будет качаться» — и подобная сцена в «Пианисте» покажется очень неоригинальной.

Картина Полянского распадается на части из-за отсутствия связующего звена. Сам Шпильман — для этого недостаточно прописанный образ. Таким звеном могла бы стать тема стены, с каждой стороны которой ждет ужас. Можно было сделать акцент если не на самом пианино, то хотя бы на музыке вообще. В кульминации есть намеки на нечто подобное: немецкий офицер, прослушав Шопена в исполнении Шпильмана, отпускает того и отдает свою шинель. Волшебная сила музыки, способная сблизить фашиста и еврея — самая глубокая мысль «Пианиста». К сожалению, для того, чтобы до нее добраться, зрителю приходится в течение почти двух часов искать точку опоры, в результате чего его внимание постоянно уходит то в одну, то в другую сторону, что оставляет ощущение сумбурности происходящего.

В противоположность фильму Полянского, новая лента Иштвана Сабо «Выбирая сторону» — пример цельности, когда тема заявляется с первых кадров и проходит лейтмотивом до самого финала. Эта тема — музыка.

В Берлине первых послевоенных лет начинается денацификация, организуются процессы против членов нацистской партии. В причастности к этой организации обвиняется знаменитый дирижер Вильгельм Фуртвенглер (Стеллан Скарсгор), которого Геринг сделал государственным советником Пруссии, а Геббельс — вице-президентом культурной палаты рейха. Дело ведет американский майор Стив Арнольд (Харви Кайтел). Он убежден в своей правоте относительно виновности Фуртвенглера и делает все, чтобы доказать это.

«Выбирая сторону» — фильм о том, как упорство в достижении цели, граничащее с безрассудным упрямством, может приводить к печальным последствиям. Противоборство разных сторон — в данном случае Америки и Германии — приобретает неожиданную окраску, немыслимую для по-голливудски правильного «Пианиста».

Сабо выдвигает на первый план нравственную проблему — политика и искусство, главные области, в которых развиваются «Выбирая сторону», оказываются несовместимыми. Политику представляет Арнольд. По его мнению, факт причастности дирижера к высшим фашистским кругам (Фуртвенглер даже руководил оркестром на Дне рождения Гитлера) доказывает правоту обвинения. Но майор не замечает, что является всего лишь исполнителем в руках мощной идеологической машины, которая запрещает американским солдатам «брататься с немцами», требует быть подозрительными. Главное доказательство Арнольда — ужасающие документальные кадры трупов, которые немцы скидывают в ямы. Пока Фуртвенглер «махал палочкой», его друзья убивали людей, поэтому дирижер виновен — никаких других «мнений» Арнольд не признает.

Он не может понять, когда стенографистка Эмми заявляет, что Арнольд обращается с Фуртвенглером так же, как нацисты относились к ее репрессированному отцу. Он не может понять, когда дирижер объясняет, что был вынужден приспосабливаться к сложившейся в стране ситуации, идти против себя, балансируя посередине между ссылкой и лагерями. Вторую сторону — искусство — помимо Фуртвенглера представляют Эмми и молодой лейтенант Дэвид Уиллс (Бляйбтрой). Они считают, что Арнольд действует слишком жестко и не признает мнения другой стороны. В отличие от Арнольда, которого очень точно характеризует брошенная фраза «Еще раз назовешь меня „сэр“ — заставлю слушать Бетховена», они любят музыку и принимают сторону Фуртвенглера. Неслучайно точное (хотя и несколько режущее слух) название фильма звучит как «Выбирая сторону». Майор Арнольд считает, что лейтенант, еврей, должен быть заведомо против Фуртвенглера: «Ты на чьей стороне, парень?». Но молодой лейтенант ратует за справедливость, и в кульминации, когда раздавленный напором Арнольда дирижер уходит из кабинета майора, ставит пластинку с симфонией Бетховена и включает граммофон на полную громкость. Не замечая рассерженных криков своего начальника, Уиллс продолжает слушать музыку, которая доносится своими драматическими нотами и до слуха Фуртвенглера.

Если «Пианист» Полянского — фильм о событиях, которые раскрывают людей, то «Выбирая сторону» — о людях, которые раскрывают события. Неудача первого в том, что после интересного первого часа с развернутой картиной ужасного мира гетто, он уходит в сторону и концентрирует свое внимание на одном-единственном герое. Образ Шпильмана оказался слишком слабым, чтобы вытянуть на себе полтора часа повествования. А вот картина Иштвана Сабо не изменяет себе, следуя намеченному уже в первых кадрах курсу.

По следам Московского кинофестиваля

Фестиваль завершился. На закрытие попали