Во время всей этой суматохи Джонти Маккей не перестает сиять от гордости.

— Это была моя мама, — без конца повторяет он, пока Карен плачет в истерике, а Хэнк оторопело наблюдает за происходящим, — все только из-за нее!

— Со мной будет то же самое, — завывает Карен, в то время как Хэнк качает головой и обменивается взглядами с Мораг, которая, как и он, готова на все, чтобы оказаться где угодно, только не здесь.

— Но ведь мамы больше нет, Карен, она больше не сможет потакать твоему обжорству, — приободряет ее Джонти, — точняк, не сможет.

— Может, и так… — горько стонет Карен, в то время как пожарные продолжают сражаться с огнем, а машина «скорой помощи» увозит с собой Крейга, на обгоревшем лице которого застыл кусок Марджори Маккей.

Терри отходит к воротам крематория и мрачно обозревает сцену. Он знает, что сегодня ночью ему снова будут сниться кошмары.

0

0

0

0

0

;-);-);-);-);-);-)

;-);-);-);-);-);-);-)

;-);-);-);-);-);-);-);-);

;-);-);-);-);-);-);-);-);-

;-);-);-);-);-);-);-);-);-)

;-);-);-);-);-);-);-);-);-)

;-);-);-);-);-);-);-);-);-)

;-);-);-);-);-);-);-);-);-)

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу…

свободу… свободу… свободу… с…

свободу… свободу… свободу… с…

свободу… свободу… свободу… св…

свободу… свободу свободу… сво…

свободу… свободу… свободу… сво…

свободусвободусвободусвободусвободу

свободусвободусвободусвободусвободусвободусво

бодусвободусвободусвободусвободусвободусвободусвоб

одусвободусвободусвободусвобо

дусвободусвободусвободусвободусвободу

свободусвободусвободусвободусвободусвободусвободу

свободусвободусвободусвободусвободусвободусвобо

дусвободусвободусвободусвободусвободусвобо

дусвободусвободусвободусвободусвободу

свобо воб оду свободусвобо свобо 0

свобо во ду свобосво своб 0

своб о у ободусо сво 0

своб о у ободус сво 0

воб о у ободу св 0

0 0 0 0 0 0 0

0 0 0 0 0 0 0

СВОБОДА!

— Это был, сука, худший сон в моей жизни! Мой ебаный член… то есть мой пенис, смотрел на меня и кричал, а потом оторвался от тела и стал летать по комнате. А потом он взял и начал кружить у меня за спиной, как самонаводящаяся ракета, и влетел прямо мне в задницу!

— Любопытно… — говорит этот чувак, психотерапевт.

Акцент иностранный: датский, как у Ларса и Йенса. Лохматый такой парень, у него редеющие светлые волосы, на висках уже седые, и холодные зеленые глаза, как будто не с этого лица. Сука, неудивительно, что мне снятся странные сны после того дерьма, которое случилось вчера на похоронах! Я не хотел идти ни к какому, сука, мозгоправу, но пришлось. Потому что это уже просто, сука, пиздец: недотрах и все остальное. У меня крыша едет, я схожу, сука, с ума, без всяких!

А этот придурок просто откинулся в кресле, и хер он клал на мои проблемы.

— Собственно говоря, это типичный сон, вызванный волнением и десексуализацией, очень распространенный случай для людей в вашем положении. Волноваться здесь не о чем, все довольно предсказуемо; удаление пениса, закупорка ануса пенисом, поскольку анус, разумеется, тоже является крайне сексуаль…

— Ну нашел кому рассказывать. Я в свое время так чпокал эти коробочки с шоколадными конфетами… только с пташками, разумеется…

— Мистер Лоусон, вы должны прекратить эти…

— Что прекратить? Вы говорили, я должен рассказывать о том, что чувствую…

— Да, но наши сеансы превратились в непрекращающийся поток подробностей о вашей сексуальной жизни…

— Прошлой сексуальной жизни, в этом-то, сука, и проблема, приятель! Это и есть то, что я чувствую. — Я качаю головой и смотрю в потолок. — На кой хер мне все это нужно? — спрашиваю я сам себя, правда вслух, а потом смотрю парню прямо в глаза. — Единственное, что мне поможет, — это тупая, сука, езда, а ее вы мне подогнать не можете. Все, что вы делаете, — это пичкаете меня таблетками. Я продолжаю их принимать, но моя жизнь превратилась в дерьмо и с каждым днем становится все дерьмовее!