и местами паломничества184. У Ворот Курукшетры находится тиртха известной якшини185; трое якшей охраняют другие ворота: Мачакрука, Тарантука и Арантука 186. Вместе они образуют священный прямоугольник. Священная география Индии состоит из прямоугольников, охраняемых с четырех сторон якшами. Это могущественные существа, которые поддерживают богатство почвы и питают растения. Супруги якшей называются якшини. Их тяжелых фигур, вытесанных из камня, особенно много в северной и центральной Индии. Они древнее Махабхараты, и некоторые все еще существуют, хотя поклонение якшам уступило место поклонению другим богам187. Одна тиртха Великой Богини называется Шакамбхари. Здесь Богиня тысячу небесных лет питалась растениями188. Тиртха привлекла много аскетов-риши. Так как Богиня угощала их растениями (sdka), она известна как Шакамбхари 189. Питался ли риши Манканака, сиддха или мудрец, обладавший магическими силами, растениями, чей сок стал пульсировать в его теле, увеличивая его силы и возбуждая в нем экстаз 19°? Желал ли он, как Трита, упавший в колодец191, увидев свисавшее вниз растение, чтобы его сок стал Сомой, эликсиром бессмертия192?

Махабхарата подробно повествует о встрече Шивы и риши Манканаки. Однажды, когда Манканака порезал палец травинкой куша и из его раны полился сок растения, его радость была безмерна и он пустился танцевать.

Очарованные искусством его танца, все существа и растения присоединились к нему. Боги отправились к Махадеве и попросили его остановить танец риши. Именно тогда Великий Бог явился риши и спросил о причине охватившей его радости193. Риши показал причину своей радости и танца: из раны течет растительный сок. Шива порезал себе палец, и из его раны заструился пепел, белый как снег. Риши упал к ногам Господа Шивы и поклонился ему как творцу и покровителю Вселенной, в которого все возвращается в конце юги194. В легенде, дважды изложенной в Махабхарате 195, Шива показал Манканаке белоснежную гору пепла, высыпавшегося из его тела. В ранней версии легенды Шива не танцевал, не являл свой танец Времени и Смерти, в отличие от Манканаки, эгоистично выражавшего свою радость. Откровение Шивы было спокойным, хотя пепел, струившийся из его тела, свидетельствовал о более интенсивном жаре внутреннего аскетизма, чем расцвет витальных энергий и эмоциональный порыв риши.

Сиддха Манканака питался соками растений или напитком Сомы, и соки сохранили свою чистоту в теле сиддхи. Когда Манканака увидел текущий из его тела растительный сок, он почувствовал свободу от привязанности к крови. Однако струя пепла из тела Махадевы продемонстрировала большую степень чистоты, чем у риши, трансформировавшего свою кровь в сок. Шива принял в себя весь мир во время уничтожения196. Он проявил себя как Кала и создатель Калы, огня, обращающего в пепел мир с его грехами197. «Агни есть пепел; воздух есть пепел... весь этот (феноменальный мир) есть пепел; ум, глаза и все это есть только пепел; Авьякта, из которого все исходит, есть также пепел»198, — гласит Пашупата Врата, мантра владыки всех существ199. Элементы или объекты чувств, чувства, ум и его ткань сжигаются один в другом в последнем пожаре, который символизируется образом Калагнирудры и танцем

Шивы. Манканака, трепеща, склонился перед Господом200. Шива просветил мудреца, позволив его взору проникнуть за пределы возбуждения чувств и ума и узреть, как Шива, Огонь, вытанцовывает космос из существования и не остается ничего, кроме Шивы201.

5. ПРОРЫВ ОТ ВРЕМЕНИ К ВЕЧНОСТИ

Когда боги впервые с изумлением следили, как солнце в равноденствие двигалось от одной звезды к другой и как вместе с ним начало года отодвигалось от Ориона, они наблюдали на эклиптике прецессию равноденствий, величайшее космическое движение времени. Рудра, Дикий Охотник, целился в Праджапати, год. Намеревался ли он прекратить или отменить движение времени, как прежде он намеревался воспрепятствовать истечению жизни из Не-проявленного? Мифический образ Праджапати — антилопа, тогда как ритуальной формой его является год. В проекции на звезды эти две формы совпадают. Созвездие Ориона рассматривалось как образ Праджапати, антилопы. В этом качестве Праджапати занимал фиксированное положение на небе, тогда как на земле зримым символом Праджапа-ти-года была архитектоника ведического алтаря. Кажется, однако, что движение точки равноденствия, отмечавшей начало года (т. е. Праджапати), из Ориона в Альдебаран (Рохини), и есть смысл звездного мифа.

Главным героем его был Рудра, чей безымянный союзник-антагонист — Время. Время началось в резонансе с Ру-дрой, в их совместной неопределенности. Неопределенность Калы должна была стать определенностью Смерти. Рудра как Шарва, свирепый стрелок, ввел ее, а Рудра как Мри-тьюнджайя освобождал от нее. Мир Рудры, Неистового Бога, был согласованным. Его образец был установлен на заре мироздания, когда он стал Пашупати, Владыкой Животных.

Рудра — это Агни, Огонь. Огонь — охотник. Время — пламя, которое прожигает себе путь, прокладывая его сквозь жизнь; Калагни, огонь, который есть время, сжигает жизнь, завершая ее. Кала, Время, есть Смерть. В своем космическом измерении он есть Калагни, огонь судного дня, полностью поглощающий творение.

Действуя как Дикий Охотник, Рудра привел время в движение. По видимости оно препятствовало непосредственному намерению Рудры, хотя обеспечивало измерение, в котором проявлялись его действия. Рудра и Кала были сизигией, толчок которой давал Рудра. В конце юг огонь, который есть Смерть, как Калагни поглощает все, включая время. «Поклонение Черному Кале; поклонение разрушителю Калы»202. Шива в полном проявлении своей природы есть огонь, поглощающий тьму (тамас) времени и само время. Шива — перводвигатель, в качестве Калакалы 203, Времени вне времени, исполненный высочайшего блаженства, он танцует при разрушении мира 204. Окруженный языками пламени, он растворяет все формы своим неистовым танцем, и их сущность поглощается космическим сознанием, Шивой. Во время пралаи, растворения, проявление спит, пока его дремлющая потенциальность не проявится на рассвете нового творения. Затем она прорастает из Вечности во время.

Поле действия Времени, противника и alter ego Шивы, — проявленный мир. В форме аюса, продолжительности жизни или проживаемого времени, оно стоит как «ось в гнезде Высочайшего» 205. Этот знак — один из пограничных столбов, отмечающих границу между человеческим пониманием и абсолютной трансцендентностью. «Гнездо Высочайшего», где рождается жизнь, находится, как и бык-корова, образ Агни, на тончайшей и незаметной линии, которая преграждает вход в высшую реальность. Сама по себе не поддающаяся измерению, она находится за пределами понимания человека, ради которого и ставятся знаки на границе.

Первый выстрел Рудры стал сигналом, что творение временного мира, сферы движения и действия началось. Парадоксальным образом его стрела уклонилась от рождающегося мира существ. Рудра целился в том направлении, откуда семя собиралось извергнуться. Итак,