испугался смерти»104. Созидая, Праджапати растворился в многогранной Вселенной. Дыхание жизни и боги его покинули; он обратился к Агни с просьбой восстановить его105. Боги восстановили Праджапати и придали ему форму огненного алтаря 106. Кирпичик за кирпичиком, они восстановили в нем полноту года, время, в течение которого природа обновляется и снова увядает. Построение алтаря — парадигматический ритуал, при котором Праджапати символически воссоздается. Подобно богам, человек, жертвователь, должен построить огненный алтарь как олицетворение Праджапати107, В этой священной работе жертвователь магически освящает себя, рассчитывая пропорции алтаря по своим меркам108. Таким образом, огненный алтарь благодаря священным архитектурным ритуалам отождествляет человека с Творцом. Воссоздавая истощенного, растворенного Праджапати с помощью священного знания и священного действия, жертвователь восстанавливает Творца в его первоначальной целостности, воплощенной во временном цикле, единицей которого является год. Ослабевший Праджапати символизирует год109 и «Год... все равно что Смерть, потому что он [год, Праджапати]... посредством дня и ночи прекращает жизнь смертных»110. Дни и ночи берутся здесь не в своем циклическом обновлении, но в последовательности на стреле времени.

Праджапати и есть год. Истощенный творением, он боялся смерти, которую нес в себе. Время и смерть имманентны деятельности Творца и ему самому, поскольку он отождествил себя с творением. Без смерти год не имеет формы; не умирая, он будет бесконечным. Время пронизывает деятельность Творца и контролирует его.

Визуальный образ Праджапати, года, имеет форму кирпичного алтаря, где каждый кирпич наполнен символическим значением: символизируются времена года, а также смерть, что подробно разъясняется в Брахмане ста путей. Это не движение времени, а фрагменты года, единицы текучего времени; их последовательность во времени передается пространственным порядком, в соответствии с которым расположены кирпичи-символы. «Время» Прад-жапати (или Праджапати как Время) выражено пространственно, в архитектуре. Время Шивы отражается в движениях Шивы, Бога Танца. Скульптурные и архитектурные сооружения, каждое по-своему, символизируют время своей формой. Постройка ведического алтаря разъясняется в сопроводительных мантрах этого священного ритуала. Форма алтаря содержит время, воспринимаемое пространственно.

Праджапати жертвует себя в творение и ритуально воссоздается жертвователем, устроителем алтаря. Праджапати — это символ обновления жизни. Возведение алтаря — это средство, с помощью которого человек, как и Творец, восстанавливает свою целостность111. За падением Праджапати в изнеможении следует его возрождение. Символ его возрождения, алтарь, возводится кирпич за кирпичом; они подобны сезонам, составляющим тело года.

Другой миф о Праджапати не воссоздается человеком на земле в ритуалах; он был увиден богами в небе. Прад-жапати-антилопа стал жертвой Рудры. Пронзенная стрелой антилопа воссияла звездой в небе. Некоторые говорят, что звезда — это голова антилопы (Мригаширша) 112 и что Праджапати оставил свое тело, «поскольку тело есть только остаток (или жилище) (васту)» пз. Также говорится, что Праджапати принял форму жертвоприношения и принес себя в жертву114. Праджапати-антилопа как жертвенное животное и Праджапати-год как жертвенный алтарь эквивалентны. Мифы о Рудре, «приносящем в жертву» Праджапати, и о самопожертвовании Праджапати приводятся вместе.

Год, Праджапати, обновляется каждую весну, когда звезда весеннего равноденствия появляется перед восходом. Звезда, оповещающая о восходе солнца, на рассвете исчезает. Так начинается новый жертвенный год, новый цикл жизни. Священнослужитель, глядя на небо, провозглашает вашат (yasat) над благоприятной звездой и начинает выполнять обряды жертвоприношений нового года116. Для многих поколений звездой, возвещавшей восход солнца в весеннее равноденствие, был Орион; он же отмечал начало года. Но наблюдавшие за небом жрецы заметили, что солнце передвинулось, и другая звезда, Альдебаран, стала восходить в весеннее равноденствие перед рассветом. Начало жертвенного года переместилось из Ориона в Альдебаран; а Праджапати передвинулся к Рохини. Прецессия равноденствия, наблюдаемая в течение тысячелетия (4500-3500 гг. до н.э.)116, в мифе передавалась образом Праджапати, движущегося к Рохини. Рудра (Сириус), увидев, что Праджапати передвинулся к Рохини, прицелился в него.

Астрономическое время, или движение звезд, отмечает появление Рудры в изначальной сцене. На изначальной заре еще не существовало ни пространства, ни времени, поэтому мифологически Рудра появился в изначальное утро не «откуда-то» и не «когда-то», а прямо из Непроявленного. Его стрела летела, однако, во времени, которое перенесло ее к цели. Появление Рудры принесло с собой время. Его мерой стал полет стрелы.

Праджапати как воплощение ежегодного цикла растительной жизни сыграл свою роль на рассвете того первого утра. Астрономически началась новая эра — эра Рохини. Мифически, однако, это утро означало начало времени как такового, зарю творения. Ритуально Праджапати был возведен как алтарь. Его слоями были времена года: временные отрезки обозначались пространственно. Поэтически концепция времени предшествовала его символу. На языке мифов Время было отцом Праджапати.

Так, о Времени как об отце Праджапати говорится в Атхарваведе 117. Отец-Время пребывает в высочайшем небе118, за пределами космоса и Праджапати. Оно порождает прошлое и будущее119. Он — вечное настоящее, время вне времени, длительность без начала и конца, вневременная трансцендентность Непроявленного. Время — это источник бессмертия всех живых существ 12°. Время вышло за пределы Праджапати и стало его сыном, живущим с его творениями как их прошлое и будущее121. В повествовании Атхарваведы трансцендентное время спонтанно влилось в творение. Ни насилие, ни грех не сопровождали его нисхождение. Эпифания трансцендентного времени во временность сотворенного мира включала в себя Праджапати.

Хотя Шиве не отводится роли в гимнах времени Атхарваведы122, Шветашватара-упанишада знает Шиву как пребывающего за пределами времени. «Выше времени и отличен от него... Из него разворачивается Вселенная»123. «Он — начало, причина... за пределами времени, не имеющий частей»124. «В нем... в начале и в конце сосредоточена Вселенная»125. «Он — творец времени (Kalakara)»126.

Время в проявлении, когда первый луч солнца засиял над проявленным миром, было незримым союзником-противником Рудры. Их взаимодействие имеет исток в трансцендентном. Атхарваведа называет этот источник Кала-в-высочайших-небесах. Шветашватара-упанишада называет его Шивой.

Шива — это Время вне времени, нерасчлененное Время в его полноте, пребывающее за пределами творения. Трансцендентное Время, полнота вечности, пронизывающая Непроявленное. Время в Непроявленном — это скрытый источник причин, объединяющий Непроявленное с проявлением. В этой точке пересечения Рудра выпустил свою стрелу. Неподвижное «время вечности», которым наполнено Непроявленное, проявилось в творении как движение времени. Неистовый Бог вместе со своим антагонистом были его образом. Причина этого заключена в их именах. Кала-в-высочайших-небесах, иначе — Шива-Калакара, «Производящий время». Теофания Шивы как Времени включает в себя Калу-в-высочайших-небесах. Из него возникает мир, в нем причина мира, мира времени; он прядет ткань Вселенной и вовлекает ее вращающуюся ось обратно во вневременное царство.

Шива как трансцендентное Время именуется Махака-ла127, время