Вышла из палатки. Вокруг лагеря клубился густой туман. Все разом исчезло – горы, лес, само небо. Костер едва тлел. Катя увидела спящего Горбаткина, свернувшегося на пеньке улиткой. Глухой стук топора… Гектор рубил хворост для костра – приготовить завтрак в ожидании проводника. Катя полетела на крыльях к мужу. Гектор выпрямился, отложил туристский топорик. Шагнул к ней. Они провели целую ночь врозь!

– Привет, – он обнял ее. – Жар-птица моя… Отдохнула?

– Все мы, сурки, дрыхли, кроме тебя. Гек, а как ты поступишь дальше с Горбаткиным? – тихо спросила Катя.

– Придется теперь взять его с собой, – ответил Гектор. – Влип он капитально. В арендованной им тачке полно его ДНК, в багажнике его идиотская маскировка. Но у тачки киргизские номера, местные менты станут искать ее у соседей. И вообще, пока саму тачку с покойником обнаружат в здешней глуши, улитка едет… У птицемана есть пара-тройка дней удрать обратно в свою альма-матер. Он пойдет с нами и проводником, прежней дорогой через кишлак ему все равно теперь нельзя возвращаться, но из Комирши имеются и другие пути. Проводник покажет. Птицеман доберется до Алматы и свалит первым рейсом в Москву.

– Ты ему поможешь скрыться? Мы же его в убийствах подозреваем. – Катя смотрела на мужа.

– Спокойствие, только спокойствие. Главная наша задача – отыскать грот, – ответил Гектор. – С неприятностями разбираемся, не отвлекаясь от основной цели.

Катя не спросила его: кто же убил Абдулкасимова? Вопрос витал в тумане над их головами.

– Схожу за водой, – объявила она. Гектор кивнул и вновь принялся за рубку хвороста.

Катя взяла у костра складное ведро и пошла к речке. На берегу громоздились скользкие замшелые камни, она брела по течению, ища удобное место зачерпнуть воды. Туман слегка поредел – Катя увидела с берега бастионы Комирши. Шум – стук копыт и песня! Из тумана медленно выплыл всадник на лошади – низенькой и пузатой. Он покачивался в седле и пел громко на незнакомом языке. Песню глушил туман, но всадника ничего не смущало. Катя поняла – проводник Имин Хислат пожаловал и предупреждает их песней по обычаю горцев: еду с миром! И, словно в подтверждение, всадник остановился, завозился в седле, извлек из кармана подпоясанной брезентовой куртки флягу и присосался к ней. Выпив, он вновь загорланил песню и пустил коня рысцой. Катя помахала ему рукой, наклонилась, зачерпнула ведром воды из речки.

Стук камней…

Она обернулась. На дорогу перед всадником упали два булыжника. Конь отпрянул в сторону, метнулся к скале, нависшей над тропой и… Со скалы на всадника спрыгнул человек в черном. В занесенной для удара руке его был нож! Незнакомец вознамерился сбить проводника на землю, но пузатая лошаденка в панике лягнула задними копытами, задев нападавшего, и тот упал на проводника плашмя, опрокидывая и его, и лошадь на бок. Нож отлетел в сторону.

Катя швырнула ведро! Кинулась к барахтавшимся на земле – она находилась всего в нескольких метрах от них, в отличие от Гектора, тоже услышавшего песню и шум в тумане. Проводник, придавленный лошадью, силился выпростать ногу из стремени, а нападавший – черный призрак в балаклаве – рванулся к нему, одновременно пытаясь дотянуться до ножа. Катя, визжа, подскочила и схватила его за обе ноги. Резко дернула на себя, оттаскивая прочь от проводника.

– Гек!!

Она старалась удержать нападавшего за ноги хоть несколько секунд, а он извивался, вырывался, обернулся, намереваясь достать ее кулаком. Но лошадь дернулась, вставая на передние ноги, и отбросила его. Катя от толчка тоже упала, выпустив одну ногу нападавшего. В другую она вцепилась намерво.

– Пусссти меня! Убью!! – шипел черный призрак. Он гибко изогнулся, приподнимая верхнюю часть туловища – словно кобра, на мгновение забыв про проводника, намереваясь навалиться и подмять под себя Катю.

В этот момент подбежавший Гектор ударом ноги отшвырнул его прочь. Прыгнул, схватил за грудки, рванул вверх и ударил локтем в лицо. Первая вскочила с земли лошаденка, тряхнула спутанной гривой, заржала победно. За ней встала Катя. Проводник Имин Хислат, охая, поднялся на ноги, держась за бок, потирая поясницу.

– Какой шайтан меня сшиб с коня? – осведомился он, распространяя вокруг себя водочное амбре. Катя поняла – их проводник пьян. Оттого его реакция на нападение и шоковую ситуацию поразительно безмятежная. Ее же всю трясло.

Гектор, удерживая оглушенного ударом нападавшего, сдернул с его головы черную балаклаву. И Катя увидела Адиля Кашгарова.

Вопрос, витавший в тумане, – кто убил советника посольства… получил ответ. Она еще ночью в душе страшилась своей догадки. Кашгаров был без сознания. Из его носа, раздробленного ударом Гектора, текла кровь. Гектор встряхнул его, словно черную куклу. Адиль Кашгаров открыл глаза – мутный взгляд.

– Ты потомок Дэв-хана? – спросил Гектор.

Кашгаров смотрел на него в упор, перевел уплывающий в беспамятство взгляд на Катю, проводника… Слабая, почти нежная улыбка тронула его окровавленные губы – будто распустился алый цветок.

– Ты из рода Дэв-хана? – громче повторил Гектор, рывком поднимая его. – Ты всех убил?

– Я – Шад. Принц по крови… Дэв-хан – мой прадед. Я и вас убью. Вы не дойдете.

И Адиль плюнул кровавой слюной в лицо Гектора. Тот стер плевок со щеки и поволок его, сопротивляющегося, в лагерь. Швырнул у костра, ногой перевернул на спину и наступил ему на грудь, прижимая к земле. Разбуженные шумом и криками полковник Гущин и Горбаткин ошеломленно взирали на окровавленного Кашгарова. Проводник держал лошадь под уздцы и прикладывался к фляге. Катя чуть отстала, она искала нож Кашгарова у скалы. Нашла. Обернула кисть бумажным носовым платком и подняла с земли. Гущин и на нее воззрился, когда она, вся в пыли, с запутавшимися в волосах сухими травинками и с охотничьим ножом в руке, подошла к ним.

– Потомок Дэв-хана не опустится до лжи? – спросил Гектор, нажимая ногой в кроссовке на грудь Кашгарова. – Принц крови тысячелетнего рода… убийц и фанатиков… не станет вилять собачьим хвостом? Да, Адиль-Шад? – Он наклонился низко над Кашгаровым. – Ну, расскажи нам все. Ты же сам того желаешь. И всегда хотел. С первой нашей встречи. Ты ж считаешь свои деяния подвигом во имя предков. Про подвиги песни складывают, не только байки у костра. Ты убил инженера Шахрияра?

– Я. А ты сейчас раздавишь мне сердце, – Адиль дернулся на земле. – Ты – воин, а не палач, Гектор. Пусти меня.

Гектор выпрямился и убрал ногу с его груди. Кашгаров, подавляя стон, сел.

– Катя, пожалуйста, принеси мне из кузова веревку, – попросил Гектор.

Катя забрала веревку из джипа. Отдала мужу.

– Руки вперед, принц, – скомандовал Гектор, и Адиль протянул руки для пут. Гектор быстро связал его – не только запястья, но и примотал руки к туловищу, затянул у шеи петлю с узлом.

– Рассказывай, Шад, все.