– Мертвец! – Горбаткин задыхался. – Я не убивал, клянусь! Я его даже не знаю – какой-то местный. Он весь в крови… и я… тоже весь в его крови! Спасите меня!

Гектор забрал у Кати мобильный.

– Вылезай из тачки, птицеман. Не маячь на трассе. Спрячься, – скомандовал он. – Мы скоро будем.

– Полковник, вы прямо сейчас собрались его искать? Ночью? – Гущин поднялся с кресла.

– Здесь одна дорога. Огни, увиденные им, – уйгурский кишлак. – Гектор вылил на костер из котелка остатки чая, гася пламя. – Надо разобраться с орнитологом и трупом.

– Да он устроил нам ловушку! По приказу старой ведьмы из музея! – выпалил Гущин. – Он же поперся за нами в Комирши! Опять шпионит!

Но Гектор, на ходу натягивая толстовку, уже садился за руль, Катя спешила за ним в джип. Гущин плюнул в сердцах и последовал за ними. Гектор дал газ, они помчались мимо бастионов Комирши, Гектор выжал скорость под двести. Впереди мелькнул свет – фары легковой машины, съехавшей боком в кювет. Задняя правая дверь и передняя со стороны пассажира распахнуты настежь. Они затормозили, выскочили из джипа.

– Горбаткин! – хрипло окликнул Гектор.

Дальние заросли арчи затрещали – сквозь них будто хищник пробирался, привлеченный светом и добычей… Катя напряглась, Гектор заслонил ее собой. Он светил фонарем в чащу кустов. Из них медленно вышел Горбаткин. Вся его одежда, руки, лицо – в черных потеках. Кровь в свете фонаря…

– Я здесь! Петарду только не бросайте. У меня нет оружия и ножа нет! И это не я его прикончил! – сипел он, потрясая окровавленными руками. – Я даже не знаю, кто тот человек в машине! Он явно местный, но я…

– Стой, ближе пока не подходи, – приказал Гектор. – Федор Матвеевич, последите за ним.

Он вместе с Катей устремился к легковушке. У полковника Гущина, не спускавшего взгляда с орнитолога, возникло чувство – он уже видел подобное! Дежавю! В Липках на ночной дороге. Тачка… кровь… труп Шахрияра… Нет лишь одной детали – дорожки бензина и огня. Зато тоже имеется свидетель… или убийца?

Катя заглянула в салон – на заднем сиденье распростерся человек в куртке-бомбере. У него было перерезано горло от уха до уха. Рану нанесли с дикой страшной силой – почти отчленили голову. Свернутая набок, она держалась лишь на шейных позвонках. Гектор посветил фонарем – темноволосый затылок, мощные покатые плечи. Искаженный гримасой боли профиль…

Они узнали Абдулкасимова!

– Горбаткин, марш ко мне! – скомандовал Гектор. – Твоя тачка?

Внутри в салоне все залито кровью – сиденья, приборная панель, черно-багровые разводы на стеклах.

– Я ее арендовал у фирмы в Бишкеке по прилете. – Горбаткин приблизился на негнущихся ногах, стеная от ужаса. – Я очнулся… У меня голова страшно болит. А он сзади, из горла кровь хлещет, и я весь вымазан его кровью…

– Все по порядку выкладывай! – Гектор оглядел темную дорогу. В три часа ночи она пуста. Да и в остальное время тоже.

– Я утром рванул за вами в Комирши. У меня по пути за погранпостом спустило колесо, и я долго возился с ним. Но я смотрел карту – единственное шоссе в ущелье. Я собрался вас отыскать уже в нем, позже. Приехал на заправку, когда стемнело. Залил полный бак и решил поспать хоть немного, свернул на обочину.

– Здесь? – спросил Гектор. – Или у заправки?

– Нет, не здесь. Я проехал чуть дальше заправки, вперед. В темноте я не сориентировался толком. Задремал. Проснулся от стука в стекло – увидел фигуру. Мужик снаружи… я его не разглядел, он орал по-русски: «Ты где встал, идиот! Я в тебя едва не въехал!» Я спросонья даже не врубился, отключил блокировку, открыл дверь, высунулся и… больше ничего не помню. У меня затылок адски болит. Шишка. Меня, видимо, оглушили. – Горбаткин жалобно всхлипнул. – Очнулся я в темноте. А тот… мертвый сзади, и все в крови… Он вообще кто?!

– Тарпан в пальто. – Гектор ринулся к джипу, открыл багажник, начал рыться среди не выгруженного в лагере багажа. Извлек рулон черного полиэтилена. – Заберем тебя отсюда, птицеман. Но замотаю тебя в пленку коконом, не то ты и нам тачку кровью пометишь. Стой, не рыпайся. Катеныш, помоги мне его упаковать!

Вдвоем с Катей они быстро завернули Горбаткина в широкий полиэтилен целиком, примотав его руки плотно к туловищу. Он едва не упал, скованный. Гектор ножом рассек пластик у его лица, давая дышать, взвалил орнитолога, словно спеленатую мумию, на плечо, затащил в багажник джипа, уложив на пол.

– Документы твои где? Паспорт? – спросил он его.

– Сумка в машине, – прохрипел Горбаткин.

Гектор оторвал еще кусок полиэтилена, обмотал кисть, сунулся в салон, стараясь не задеть ничего. Катя светила фонарем. Она не задавала лишних вопросов, просто помогала мужу. Он спешили. Гектор вытащил сумку орнитолога. Оглядел в круге света от фонаря – к счастью, кровь на нее не попала.

– Валим отсюда! – объявил он. – Быстро!

– Кто же зарезал Абдулкасимова? По-вашему, это сделал не музейный шпион – лжец?! – буквально взорвался полковник Гущин, когда они на полной скорости возвращались в лагерь. – Черт возьми, откуда советник вообще здесь взялся?! Он же сотрудник посольсва в Москве!

– Ставки повышаются, полковник, – ответил Гектор. – Насчет дипломатии… для бедолаги Адбулкасимова она и прежде, по слухам, служила прикрытием.

В лагере они освободили Горбаткина от пут. Гектор велел ему полностью раздеться и разуться, отмыться в душе от крови. Всю его одежду, кроссовки и полиэтилен он сжег в костре. Пламя ревело, полыхало. Тени метались по окрестным скалам. Гектор дал орнитологу свою одежду и ботинки для трекинга – они оказались Горбаткину велики.

– Велики – не малы, Сева. Отмочишь финт, сломаю тебе ноги и брошу на съедение здешней фауне, – ободрил его Гектор. – Итак, планы на остаток ночи. Всем успокоиться и спать до утра. А я подежурю. Послушаю горы.

Катя заползла в их новый двуспальный мешок, ощущая себя песчинкой в вихре… сорванным листом, летящим по ветру… Все случилось слишком быстро. Неожиданно… Она содрогалась, вспоминая страшный труп советника Абдулкасимова, боясь признаться самой себе в подозрениях о его возможном убийце. Через открытый полог она смотрела на мужа. Он сидел на земле у костра – напротив палаток и скорчившегося возле огня на пенке под запасным одеялом Горбаткина.

Шорох… треск в зарослях… Гектор встал. Все стихло. Он подкинул хвороста в пламя. Костер горел всю ночь. Пока не померкли звезды над Небесной горой.

Глава 41

Туман

Катя проснулась от стука. Открыла глаза и спросонья в первый миг не поняла – где она? У самого лица по спальному мешку шествовал крохотный паучок. Катя резко поднялась на локте, села. Свод палатки над головой, приоткрытый полог. Гектора рядом нет. Она взяла мобильный – сколько времени? Набрала «Казахстан» с учетом разницы – оказалось 7.11 утра. Батарея телефона скоро