где? – с возрастающим интересом осведомился Гектор. – Федор Матвеевич, не трясите его, дайте Севе самовыразиться.

– Адель Викторовна и Покровская все дни вместе изучали записки Велиантова и Ланге. Затем они подняли в библиотеке подшивки журнала «Известия Всесоюзного географического общества» за тридцать второй и тридцать первый годы. За тридцать второй ничего не нашли, а в журнале, датированном августом тысяча девятьсот тридцать первого, они с Покровской наткнулись на последнюю опубликованную статью Велиантова «Материалы по авифауне горного узла района Хан-Тенгри». Представляете удачу? Он написал ее здесь, на Тянь-Шане, в июне, понимаете? И с почтой отослал в музей. А музей отдал статью в журнал, и ее поставили в верстку на август, она вышла уже после пропажи экспедиции. Велиантов в статье упоминает свои июньские наблюдения на озере Тузколь. Он в своих записках, в отчете тоже говорит про озеро, но складывается впечатление – они все еще на Иссык-Куле, где расстались с экспедицией альпинистов. Но нет, оказывается, уже к середине июня их группа в поисках Синей птицы переместилась в направлении озера Тузколь и ущелья Комирши! Именно в том районе они и находились перед своим исчезновением. Адель Викторовна полностью уверена: именно в районе Комирши следует искать то, что они открыли. Она мне заявила: «Дерзкий Гектор тоже догадается про ущелье, потому что это второе место, кроме Иныльчек, откуда виден пик Хан-Тенгри, главный ориентир». Я бы встретил вас в ущелье. Вы ведь туда отправитесь, да?

Гектор усмехнулся, покачал головой: ну, музейные «божьи коровки» – Адель и ее подруга Покровская, хранительница библиотеки! А Катя с невольным восхищением подумала: у ученых свои методы поиска, отличные от используемых полицией и даже бывшими элитными спецагентами. Ученые на основании малого способны делать выводы о большом, глобальном. Изучая крохотную часть, они представляют себе целое. Такова Адель… Возможно, подобным талантом исследователя обладала и Елена Краснова, желавшая заполучить «доказательство» самостоятельно, без Ковальчука.

– Есть еще факты, кроме записок Велиантова, укрепившие уверенность Адель Викторовны относительно научной сенсации? – спросила она у Горбаткина, вспоминая пятнадцатистраничный отчет профессора о наблюдениях птиц, некогда прочитанный ею самой в архиве. Оказывается, он описывал обитателей не Иссык-Куля, а озера Тузколь.

– Адель Викторовна выяснила: Краснова перед смертью справлялась, когда выйдет из отпуска заведующий нашей лаборатории исторической ДНК, – ответил Горбаткин. – Неизвестно, правда, зачем он ей понадобился. Слушайте, раз уж мы все здесь вместе: вы – дилетанты в науке – и я – представитель нашей альма-матер… Мы должны объединить наши усилия! Куда вы собрались утром? Я видел, вы паковали багаж в машину. Возьмите меня с собой!

– Ну да, чтоб вы нам в походный котел тайком яду подсыпали на природе! – хмыкнул полковник Гущин. – Наплевать мне на вашу ложь, Горбаткин! На Симоновом валу я вас искренне пожалел, но, видно, не зря Гектор Игоревич с вами жестко тогда обошелся. Теперь и я вижу вас насквозь! Потащились за нами в Каракол, шпионили, на деревьях маскировались, по указке спятившей властной ученой дамы. Отравите нас в горах и трупы спрячете – и опять никто ничего не найдет! И к первой пропавшей экспедиции прибавится вторая! С вас с Аделью станется.

– Вы мелете пещерную чушь! – отрезал Горбаткин и повернулся к Гектору: – Ты, крутой, едва меня не прикончил своим взрывом, но я… в интересах науки я готов тебя простить. Пожалуйста… я настоятельно прошу! Возьми меня с собой!

Гектор смотрел на него. Словно просчитывал варианты.

– Нет, ты лишний, Сева, – ответил он. – Катись.

Горбаткин наклонился, поднял из травы свой прибор ночного видения и поплелся к калитке.

Глава 39

Ущелье

Ночное происшествие на планы не повлияло – тронулись в путь в ущелье Комирши в семь утра после завтрака. Гектор специально сначала проехал по берегу Иссык-Куля, давая Кате возможность полюбоваться его грандиозной панорамой. Чистейший союз и гармония голубых небес и синей незамутненной воды в каменной чаше великого горного озера… Катя смотрела на Иссык-Куль – берега его бескрайние… Когда они проезжали указатель на Ак-Булун, Гектор, сидевший за рулем джипа, заметил:

– Адель Викторовна на первый взгляд блестяще вычислила район работы пропавшей экспедиции – аналитически. Маршрут экспедиции и для нас теперь прояснился, его основные пункты – Иссык-Куль, Ак-Булун (Светлый мыс) – склады, озеро Тузколь – статья Велиантова в географическом журнале, ущелье Комирши, открывающее вид на Хан-Тенгри. Я проверил в интернете: от озера Тузколь до ущелья чуть больше пятидесяти километров. Район поисков сужается. Но в аналитике хранительницы оссуария кроется подвох – все дело в ее личной гениальности или же… в обладании музейной бандой «божьих коровок» конкретного указателя к гроту? Вдруг все же она сама, или Горбаткин, или Покровская по ее указке отравили Краснову, а затем Горбаткин убил Осмоловскую? Он же ездил в тот день в Вороново – это факт. И его оправдания после слежки за нами вызывают еще большие сомнения. Если он завладел хранимым вдовой… У них перед нами большая фора.

– Я после ночной передряги уверен: Адель и ее подельники – отравители и убийцы, орудуют они сообща. А значит, старая ведьма послала Горбаткина не следить за нами, а устранить с дороги по возможности. Убить! – подхватил Гущин. – Вчера он ломал комедию: я простой доцент! А у него прибор ночного видения навороченный, он его на свою зарплату купил? Или они все щедро зачерпнули из музейных фондов? Ученый секретарь ведь ими тоже распоряжается. И общаком снарядили его, шпиона, чтобы прикончить нас. Здесь мы за границей. Поэтому должны проявлять осторожность ради нашего дела. Не милицию же киргизскую привлекать? Они начнут вопросы задавать.

Пограничный пост они миновали быстро и без проблем, въехали в Казахстан. Дорога была вполне сносной, после равнины Ак-Булун снова начинались горы, покрытые лесом. Вдали – пастбища с юртами и горные села.

– Тихо-мирно люди живут, жуют насвай[26], – усмехнулся Гектор. – В Москве они – мигранты, а здесь они дома и хозяева. А мы гости, смиренные чужестранцы. Мы – понаехавшие. Как вам, Федор Матвеевич, роль понаехавшего? – Он созерцал в зеркало заднего вида полковника Гущина. – Когда найдем пещеру Али-Бабы, делиться предстоит с хозяевами, а? Вы за дележ или против, полковник? Прикинули, сколько себе отожмем тайно?

Катя с трудом сдерживала смех, глядя в зеркало на Гущина, он – внешне бесстрастен, не поддавался на подколы, однако… Золотая лихорадка и его сразила? Он уже вошел в роль Индианы Джонса – в «адидасах» с лампасами, непродуваемом жилете, кроссовках и бейсболке. А она его прежде видела лишь в деловых костюмах.

Внезапно у Гущина тренькнул мобильный.

– Федор Матвеевич, Ковальчука вчера утром следователь отпустил из-под стражи по ходатайству его адвоката! – раздался огорченный голос оперативника. – Я вам вчера весь день звонил, вы были вне доступа!