с четырнадцати движение денег по этому счёту меня бы уже не выдало, потому что я открыла себе другой счёт, о существовании которого мои родители до сих пор не имеют не малейшего представления.

— Понятия не имею, о чём ты! — честно смотрю ему в глаза. — И, как видишь, за руки я тебя не держу и рот тоже не затыкаю. Хочешь, пойди и просвети наших отцов на счёт того, какая я нехорошая! — язвительно-гордо заявляю я, изображая святую невинность всем своим видом!

— Ты же прекрасно знаешь, что они мне не поверят! И, если серьёзно, мне действительно это интересно. Я, можно сказать, восхищён твоим вероломством!

Продолжаю делать «ничего не понимающие» глаза, слегка добавив в них щепотку грусти и крупиночку отчаяния. А затем дрожащим голоском с едва уловимой толикой магического убеждения выдаю: — Ваше высочество, за что вы меня так не любите? Я же вам жизнь спасла! И планирую и дальше спасать, — и потупила взор.

— Ну ты и актриса! — принц смеялся, явно наслаждаясь моим представлением. — Диана, хорошо, на сегодня проехали! Не хочешь рассказывать, как тебе удаётся дурачить своего отца, — сегодня можешь не рассказывать. Рано или поздно я всё равно узнаю. Меня другое тревожит: могу ли я тебе доверять? Так как то, что я ЗНАЮ о тебе и наши отцы ДУМАЮТ о тебе — это две разные истории!

Вот это было открытие! На него не действовало моё магическое убеждение. Безусловно, можно было бы попытаться усилить воздействие, а вдруг сработало бы, но это было рискованно. А это был не тот случай, когда риск был бы оправдан.

— И что из того, что ты знаешь обо мне, заставляет тебя думать, что ты не можешь мне доверять? — искренне поинтересовалась я.

— Твоя двуличность, разумеется.

— Ах, это… возможно, ты просто завидуешь? Согласись, ты бы многое отдал, чтобы твой отец не знал о всех твоих проделках! Может, дело в том, что ты королевский отпрыск и потому всегда на виду. А я дочь ведьмы, и все ожидают от меня поведения, достойного ведьмы. И да. Я не всегда веду себя… как… благовоспитанная и добропорядочная… паинька. Но слышал ли ты когда-нибудь, чтобы меня хоть кто-нибудь обвинил в непорядочности?

— А тебе не откажешь в умении звучать убедительно, — сузив глаза, он изучал моё лицо. И меня посетила тревожная мысль, что он подозревает о моём даре убеждения.

«— Н-нет! — без толики сомнения заявил Меркурий. — Не мог он догадаться! Разве ты не понимаешь, что он намеренно питает твою паранойю?! Точно также как сегодня в лифте.

— А Меркурий прав, — согласился Сатурн. — Принц играет с тобой в психологические игры, чтобы ты сама себя выдала».

— И, кстати, насчёт преподавателей, ты не прав. Я круглая отличница в отличие от тебя, — не сдержалась, не смогла не уколоть. — Поэтому, возможно, твой отец и решил, что тебе не помешают дополнительные часы на втором курсе университета…

— Наслаждаешься?

— Пока только констатирую факты, а наслаждаться я начну тогда, когда увижу тебя в аудитории с второкурсниками! — предсказала я его ближайшее будущее.

— Ты говорила у тебя жених есть…

— Да! И что?

— И как он тебя терпит? — он опять наблюдал за мной, сузив глаза, очевидно рассчитывая на то, что я поддамся на провокацию.

Я же решила проигнорировать его ненужный и глупый вопрос, но задать свой важный и необходимый:

— Лучше расскажи мне о попытке отравления. Где? При каких обстоятельствах? И как ты понял, что тебя пытаются отравить?

— Вау! А ты истинная дочь своего отца!

— Спасибо, но мне нужны ответы, а не твоя дешёвая лесть.

— Почему же дешёвая?

— Ваше высочество, я серьёзно! Мне нужно знать всё о первой попытке, чтобы как можно эффективнее предотвратить следующие.

— Диана, мы же жених и невеста! Что за церемонии? — насмешливо поддел он.

— Р-Р-Рауль, — прорычала я. — Я начинаю подозревать, что ты намеренно саботируешь предоставление мне информации. И ты, кстати, не оставляешь мне выбора. Мне придется обратиться за информацией к моему отцу, объяснив ему причину обращения, разумеется, — я отвесила ему мою самую сладкую улыбку.

— Мэт, Джон, Кэл, я и Луиза… мы зависали в «Чародеях», и кто-то передал мне в подарок бутылку очень дорогого вина. Но после случая с отцом я весьма осторожно отношусь к подобным дарам. Я не стал пить, но забрал с собой. Вот и вся история.

— И что за яд был использован?

— Зачем тебе это? Ты же не думаешь, что и в следующий раз они используют тот же яд?

— Вполне возможно, это раз. А во-вторых, оружие может многое рассказать об убийце. Так что давай рассказывай всё, что знаешь.

— Драконья желчь. Ровно столько, чтобы даже один глоток вина стал смертельным.

— Очень редкий и баснословно дорогой яд! Абсолютно без вкуса и совершенно без запаха. И только опытный зельевар смог бы точно отмерять дозу.

— Другими словами, даже ты бы не смогла его определить? — в его глазах вспыхнула надежда, вероятней всего на то, что он может себе позволить избавиться от меня.

— Я бы определила, что в состав вина были добавлены ингредиенты, нарушившие первоначальную гармонию вкуса и аромата. Этого было бы достаточно, чтобы отказаться от его употребления. Понимаешь, яд — он на то и яд, чтобы на астральном плане по своему цвету и переплетению энергий отличаться от безвредных веществ.

— Ты же говорила, что определяешь состав по запаху, а теперь выясняется, что ты считываешь его с астрала, — он подозрительно сверлил меня глазами.

— Знакомые составы я определяю по запаху, но когда я улавливаю неизвестный мне ингредиент, то, прежде чем тащить это в рот на пробу, — я считываю из астрала информацию о вредности или безвредности для моего здоровья элементов, составляющих данный напиток или блюдо.

— Логично, — как-то совсем уж обречённо согласился принц. Похоже на то, что обречённость эта была результатом окончательного признания им факта, что, чтобы выжить, ему таки придется завтракать, обедать и ужинать в моём присутствии. И это открытие его чрезвычайно опечалило.

— Если ты узнал всё, что хотел, то мне как бы уже давно надо идти…

— Ты в Универ?

— Ага! — не подумав, ляпнула я.

— Я с тобой…

— Зачем?

— Мне тоже надо в Универ. Я там учусь. Помнишь?

— А нам обязательно вместе идти? — опасливо поинтересовалась я.

— А ты что, стесняешься меня, дорогая? — насмешливо поддел он.

— Я бы хотела с Андрэ поговорить, прежде чем он увидит нас вместе…

— Он тебе действительно дорог?

— Я думаю, что люблю его, потому что… он самый лучший…

— Давай просто до лифта тебя провожу, тогда…

Он галантно распахнул