– Делай, что должно. И тогда в задуманный момент Божественное проявит себя через твою работу.

Этот разговор глубоко врезался в мою память, я много раз повторяла эти слова. Как будто учила их наизусть. А ночью приходили сны. Один из них, в котором была целая история, оказался особенно важным.

Сон о боли земли

«Это место выглядело бы интересно и даже романтично, но мешают грязные колодцы с водой, – думала Ольга. – Есть в них что-то совсем больное и угрожающее».

Вообще, сбежать от городского шума в заброшенную деревню только сначала показалось такой уж удачной идеей. Доехать до места на машине не получилось. Пришлось остановиться прямо на дороге, прежде чем она окончательно превратилась в лесную тропу. Оставалось надеяться, что в этих глухих местах ранней весной не бродят любители автоугона.

Ольга поправила лямки рюкзака. Вещи для ночевки в итоге взяли с собой. Палатку и большую часть продуктов нес Сергей. Девушке достались спальники и всякая мелочь. Но за два часа пешей прогулки по пересеченной местности даже эта ноша стала казаться серьезной. И еще вода в колодцах по дороге портила настроение.

Сергей был настроен решительно и оптимистично. Он был по-мальчишески любопытен. Странное место, похоже, рождало в нем вызов. Парень с большим вниманием облазил весь дом, где жил и умер последний деревенский старожил.

Здешняя история началась во времена перестройки. Молодой предприниматель решил открыть здесь, в заброшенной деревне, агробизнес. Приехал с деньгами и красавицей-женой. Быстро восстановил для себя самый большой деревенский дом. Нанял народ в помощники. Местные сначала не хотели работать здесь вообще, отнекивались, ссылались на всякую чушь, типа, «места тут гнилые». Но хорошая зарплата помогла решить вопрос. Расчистили и заложили будущие поля, стали строить хозяйственные здания.

Что уж там пошло не так… То ли деньги кончились, то ли навыков управления сельским населением не хватило… Только через некоторое время ресурсов для продолжения работ у этого предпринимателя не стало. Все остановилось. Народ подождал немного для приличия и разбежался, прихватив кто что мог. Незадачливый хозяин остался один на десятках гектаров земли.

Но к этому моменту земля уже захватила его сердце. Уезжать он не захотел. А вот жена его с облегчением вернулась в город.

Иногда забредали случайные гости.

Говорили, что предприниматель стал грязен телом, но удивительно чист душой. Обсуждает странные вещи, которые потом надолго западают слушателям в душу. Что-то про землю рассказывает, про то, как она разговаривает с нами, и про то, что нужно вернуть ей чистое имя.

* * *

Перед заброшенным домом бывшего хозяина земли Ольга увидела могилу, заросшую весенними первоцветами. Надпись: «Здесь тот, кто услышал и не смог уйти». И даты довольно короткой жизни. Видимо, все же позаботились о незадачливом создателе аграрного бизнеса. И он нашел покой прямо тут, на своих владениях. Говорят, умер от сердечного приступа. А, может быть, от некачественного алкоголя. Конец человека и истории.

Между тем погода стала резко портиться, на небо набежали тучи. Дождь сначала заморосил, а потом освоился и полил в полную силу.

Нужно было решаться: или двигаться обратно как можно быстрее, или ночевать здесь. Плечи у Ольги ныли от рюкзака. К тому же, она натерла ноги резиновыми сапогами. Но они с Сергеем так и не смогли найти нормальной воды… Да и ночевать в доме, где весь пол был завален догнивающими вещами… Нет, это уж слишком.

– Я хочу здесь остаться на ночь. Мы даже церковь не посмотрели еще, – сказал Сергей, решительно вытряхивая из рюкзака палатку.

Перспектива осматривать разваливающуюся церковь под проливным дождем в стремительно наступающем свете сумерек Ольгу точно не привлекала. Но оставаться одной рядом с холодным домом и любоваться на могильные первоцветы тоже не хотелось.

Девушка со вздохом стала помогать ставить палатку, а потом, с таким же вздохом, полезла через заросли молодой крапивы на холм с церковью.

Здесь тоже ждала история. Церковь эта по легенде была построена русской царевной, которая сбежала в эти места от гнева своего брата. Тот непременно желал сослать сестру в монастырь. А добрые люди приютили ее тут, вдали от зорких государевых глаз, в лесной глуши. После, в благодарность, царевна приказала заложить церковь…

* * *

Только сейчас мало что напоминало о былом величии этого места. Каменные стены обрамляли пространство, наполненное остатками перекрытий и все тем же гниющим мусором. Впечатление дополняли довольно свежие кресты на кладбище рядом, без табличек и дат. Видимо, наследие «лихих девяностых», когда добрые люди иногда просто исчезали. А другие добрые люди проявляли о них заботу, устраивая неприметные похороны на святой земле лесного кладбища.

– Пойдем отсюда, пожалуйста. Мне совсем тут не нравится, – Ольге, кажется, стало все равно, как она будет выглядеть. Ей действительно было совсем не по себе.

– Перестань. Это же так интересно! – Сергей как раз предпринимал попытку расчистить проступающую на большой каменной плите надпись.

Почему Ольга не настояла на своем? Наверное, сказалась усталость. А может, не хотелось выглядеть изнеженной истеричкой. Ну, это ладно. А вот зачем они попили воды этой мутной, больной на вид? Волны тошноты подкатывали и подкатывали. Голова кружилась. Сергей держал девушку горячей рукой и пытался успокоить, но сам выглядел не лучше. Полог палатки распахнули, несмотря на ночной холод. Было очень душно, содержимое желудка без конца просилось наружу.

И вдруг Сергей отпустил руку подруги. Он взял светильник и направил свет вперед. Там, недалеко от палатки, кто-то стоял.

Это была пожилая женщина в белом платке, опирающаяся одной рукой на большую палку. А в другой она держала мешок, в котором что-то шевелилось.

– Посмотреть пришли, значит. Порадоваться, – глаза женщины странно блеснули. – А нечему радоваться-то больше. Смерть вокруг. Гниль.

От этих странных слов странной женщины опять накатила тошнота. Когда ребята немного оправились, старуха с палкой была прямо перед ними. Она присела на корточки и вытряхнула на землю содержимое мешка.

– Нате, радуйтесь!

Тут Ольга вскочила и завопила во весь голос, а Сергей глухо выматерился, инстинктивно пятясь назад и увлекая за собой подругу.

На земле перед ними лежали, корчась, три огромных червеобразных зародыша. Существа лязгали зубами, извивались и истекали чем-то похожим на кровь и слизь.

– Это земляные червецы. Они рождаются, когда земля не может больше выносить горе.

Этот, первый, зародился во время последней войны, когда люди в серой одежде с крестами закапывали в полу белой церкви детей.

А этот – когда сюда из большого города привезли железные ящики. От них пахло ядом. Люди потом уехали из деревни насовсем. Тогда же умерли все собаки, а у женщин выпали косы.