Лейдон удерживает его дальше от него, борясь. Шидан атакует, наносит удары, его хвост размахивается и падает на монстра сверху. Не задумываясь, я хватаю ближайший предмет и размахиваюсь, хлопая им по существу. Когда я подключаюсь, раздается приятный стук, затем по рукам пробегает вибрация отдачи, вызывая онемение.

Эта штука визжит, высокий звук царапает мои нервы, как ногти по классной доске. Лейдон отталкивается, затем он взмахивает хвостом и ударяет его. Шидан расправляет крылья и прыгает в воздух, а затем врезается в существо. Что-то щелкает, и наступает тишина. Существо падает с Лейдона и приземляется с глухим стуком. Моё сердце колотится, и я дышу прерывистыми вдохами.

— Ты в порядке? — спрашивает Шидан, хватая меня за плечи.

— Ага, — говорю я, поднимая глаза. — Просто… чёрт.

Он кивает, прежде чем повернуться и предложить Лейдону руку.

— Спасибо, — говорит Лейдон, поднимаясь на ноги.

— Что, чёрт побери, это было? Я вас спрашиваю.

Шидан пожимает плечами.

— Зверь.

— Я ненавижу это место.

Они оба смотрят на меня так, будто я сошла с ума. Может, для них это и нормально, но я не привыкла, чтобы на меня нападала всякая чертовщина, выходящая из тени. Это неправильно. Лейдон роется в рюкзаке на боку и вытаскивает факел, зажигая его пламенем изо рта. Это всё ещё ново для меня. Огнедышащие люди-драконы просто странные. Как с ними вообще целоваться? Глядя на Шидана, меня охватывает желание, и я уже не в первый раз задаюсь вопросом, какими могут быть на вкус его губы.

Лейдон размахивает факелом, отгоняя тени. От света у меня сжимается желудок. Место разрушено, и здесь не осталось ничего полезного. Что бы это ни было, похоже, оно пыталось съесть всё в этой комнате. Всё оборудование имеет видимые следы укусов. Металлические контейнеры с откусанными кусками.

— Вы уверены, что эта штука мертва? — спрашиваю я, глядя на причиненный ущерб.

Оба мужчины смотрят через плечо на мертвое тело.

— Да, — отвечает Шидан.

— Хорошо. Вот только всё оборудование тоже дохлое, — вздыхаю я, ковыряясь в технике. — Здесь всё разрушено.

Глава 4

Шидан

— Если говорить прямо, то мы на сто процентов облажались, — говорит Амара.

Розалинда кивает. Лейдон мечется по комнате. Человек, известный по имени Гершом, улыбается с самодовольным выражением лица. От него у меня чешутся чешуйки, и мне приходится сопротивляться желанию выбросить его в окно. Он груб с Лютиком. Мне было бы очень приятно доказать его ошибочность его суждений. Хоть мне и приходиться сдерживать себя. Я не должен знать, о чём он говорит, так как я не хочу, чтобы Амара узнала, что я изучаю её язык.

— Мы должны помочь ей, — шипит Лейдон, скрестив руки на груди.

Его волнение проявляется в его позе и движениях. Его контроль достоин восхищения, если бы Амара была в такой же опасности, как его сокровище, я бы не был так спокоен.

— Джоли нашла какой-то механизм за пределами купола, — говорит Амара. — Я отправилась исследовать его несколько месяцев назад, но потом появились Шидан и Астарот. С того дня, я не возвращалась к нему. Я была занята, пытаясь заставить работать генераторы разных механизмов внутри купола.

— Так что ты предлагаешь? — спрашивает Розалинда.

— Я пойду туда проверить его. Мы слишком многого не знаем. Может быть, где-то проходит подземная линия, может быть, это усилитель накопителя или, может быть, это ключ к чему-то еще. Я узнаю, для чего он нужен.

— Очень много вариантов для неизвестности, — замечает Розалинда.

— На общем, пожалуйста! — вмешивается Гершом.

Мои весы терпения перевешивают при звуке его голоса. Я подхожу к тому месту, где он сидит, и наклоняюсь, чтобы нависнуть над ним. Достаточно, чтобы заставить его нервничать. Он ёрзает на своем месте. Амара улыбается, и моё сердце бьётся в груди так быстро и сильно, что я удивляюсь, что никто не услышал этого.

Розалинда переводит взгляд на Гершома, но я замечаю, что она не сообщает ему всех подробностей, а только краткую версию. Он не жалуется и кажется довольным, что меня забавляет. Он ещё больше приседает в своем кресле, а я продолжаю свою игру, нависая над ним.

— Может ли кто-нибудь переместить своего питомца-монстра?

— Передвинь его сам, — говорит Амара.

Всё тело Гершома содрогается, затем, собравшись с силами, он поворачивается на своём сиденье ко мне лицом. Он кладет обе руки мне на грудь и толкает. Его сила незначительна и никак не повлияла на меня. Я смотрю на него и склоняю голову.

— Проблемы? — спрашиваю я на змае, улыбаясь.

— Что эта тварь сказала?

— Он говорит, что хочет тебя съесть, — говорит Амара.

— Амара! — огрызается Розалинда. — Он спросил, не случилось ли чего с тобой.

— Да! Он навис надо мной. Разве они не слышали о личном пространстве? — спрашивает Гершом.

Амара смеётся, и мои сердца поют. Розалинда смотрит на меня, и я думаю, она знает, что я делаю это нарочно. Мне всё равно. Смех Амары того стоит.

— Шидан, оставь человека в покое, — говорит Лейдон.

Боль и грусть в его голосе лишают меня удовольствия от игры. Взглянув на Амару, я отхожу от Гершома.

— Мне не нравится, когда ты выходишь за пределы купола, Амара, ты слишком ценна. Ты больше всего похожа на инженера, который у нас остался.

— Вот почему это я должна выйти за пределы купола, — отвечает она.

Розалинда смотрит вдаль, прежде чем резко кивнуть.

— Ты права, у нас нет выбора.

— Я пойду с ней, — говорю я.

Розалинда поворачивается и смотрит на меня. Её глаза смотрят сквозь меня, оценивая, пока, кажется, не находят меня достойной кандидатурой. Она так же резко кивает.

— Почему ты киваешь? — спрашивает Гершом.

— Амара выйдет из-под купола, чтобы исследовать механизм. Нам нужно посмотреть, связан ли он с городскими системами каким образом.

— И я полагаю, что один из этих инопланетян пойдет с ней? — спрашивает Гершом.

— Да, — говорит Розалинда.

— Я хочу, чтобы с ними пошел человек, — говорит он.

— Амара — человек, — отмечает Розалинда.

Гершом смотрит на неё искоса.

— Я не доверяю этим инопланетянам, я хочу, чтобы с ними был кто-то, кто имеет более… ясную точку зрения.

— Ты шутишь, что ли? — Амара поднимается со своего места, и её лицо становится ярко-красным, когда она кладет кулак на стол.

Гершом смотрит на неё.

— Почему это? Очевидно, что они знают больше, чем делятся с нами. Они что-то скрывают от нас, а также проникают в наши ряды.

— Ты высокомерная задница с мелким умишком в своей черепушке, — говорит Амара.

Я смотрю на Лейдона, но он не знает Общего также, как я. Он