делам

И по закону назначать уроки.

Они же в сварах бешеных жестоки,

Господь наш, ненавистник кутерьмы,

Мечом и смертью пресекает склоки,

Наслав на нас проклятие чумы.

Карай наш край, терзай, но знай наш глас:

Оборони, храни народ от мора,

Умери гнев, по вере меря нас,

Яви нам дар любви, язви не споро,

Людей жалей, печаль милей укора,

Моля, земля слегла от злейших зол:

Дай срок, нам впрок зарок от приговора,

Не жертвуй тем, что жертвою обрёл.

Пресветлый Княже, даже если Ты

Воздать решил, страдать уже нет силы,

Коль живы — диво, но из темноты

И верным скверным злом грозят могилы, —

Беда, и вереда черны и гнилы.

В том, что никто из смертных не сборол,

Взыскуем, Отче, Божьей мочи, хилы:

Не жертвуй тем, что жертвою обрёл.

Умери брань, и рань молящий люд,

Но не убий, прими литий прошенье!

Рабы греху, слабы, но этот суд

Верши, не дав души в поживу тленью!

Одной своей виной мы жертвы мщенью,

Но дай нам срок, и так оброк тяжёл!

Отрини, Божий Сыне, прогневленье —

Не жертвуй тем, что жертвою обрёл!

Перевод Я. Старцева

Похвала старости

В саду, где розан цвел душистый,

Я услыхал, как старец пел седой,

Напев был весел, голос лился чистый,

И сердце грелось радостью большой.

«Постиг я, прозвучал напев такой,

Что младости желать душе невместно

И домогаться власти всеземной:

Чем дольше век, тем ближе свет небесный.

Сей мир притворен, полон перемен,

Погряз в грехе, завален кучей зла,

Бал правит ложь, а правду тронул тлен,

К рукам все блага низость прибрала.

Свобода в путах, бедам несть числа;

В том подлость виновата повсеместно.

Доволен я, что молодость прошла:

Чем дольше век, тем ближе свет небесный.

Я ныне младость не ценю нимало,

В сем возрасте опасностей не счесть,

Ведь, кровь покуда не отбушевала,

Душевного покоя не обресть.

Не вечно будет с нами впредь, Бог весть,

Что сердцу ныне кажется любезно.

Всё суета сует спешит известь.

Чем дольше век, тем ближе свет небесный.

Не след нам миру доверять гнилому:

Земную радость горе сокрушит.

Не быть надежным никакому дому:

Сегодня царь, а завтра коркой сыт.

Лишь Бог десницей нас от бед хранит,

Стыдя за подлости наградой лестной,

И Божьей славе служит честный стыд.

Чем дольше век, тем ближе свет небесный».

Перевод А. Парина

James Ryman (ca. 1450 — after 1492)

Farewell Advent!

Farewele, Advent; Cristemas is cum;

Farewele fro us both alle and sume.

With paciens thou hast us fedde

And made us go hungrie to bedde;

For lak of mete we were nighe dedde;

Farewele fro us both alle and sume.

While thou haste be within oure house,

We ete no puddinges ne no souce,

But stinking fisshe not worthe a louce;

Farewele fro us both alle and sume.

There was no fresshe fisshe ferre ne nere;

Salt fisshe and samon was too dere,

And thus we have had hevy chere;

Farewele fro us both alle and sume.

Thou hast us fedde with plaices thinne,

Nothing on them but bone and skinne;

Therfore oure love thou shalt not winne;

Farewele fro us both alle and sume.

With muskilles gaping afture the mone

Thou hast us fedde at night and none,

But ones a wyke, and that too sone;

Farewele fro us both alle and sume.

Oure brede was browne, oure ale was thinne,

Oure brede was musty in the binne,

Oure ale soure or we did beginne;

Farewele fro us both alle and sume.

Thou art of grete ingratitude

Good mete fro us for to exclude;

Thou art not kinde but verey rude;

Farewele fro us both alle and sume.

Thou dwellest with us agenst oure wille,

And yet thou gevest us not oure fille;

For lak of mete thou woldest us spille;

Farewele fro us both alle and sume.

Above alle thinge thou art a meane

To make oure chekes bothe bare and leane;

I wolde thou were at Boughton Bleane!

Farewele fro us both alle and sume.

Come thou no more here nor in Kent,

For, if thou do, thou shalt be shent;

It is enough to faste in Lent;

Farewele fro us bothe alle and sume.

Thou maist not dwelle with none eastate;

Therfore with us thou playest chekmate.

Go hens, or we will breke thy pate!

Farewele fro us both alle and sume.

Thou maist not dwell with knight nor squier;

For them thou maiste lie in the mire;

They love not thee nor Lent, thy sire;

Farewele fro us both alle and sume.

Thou maist not dwell with labouring man,

For on thy fare no skille he can,

For he must ete bothe now and than;

Farewele fro us both alle and sume.

Though thou shalt dwell with monke and frere,

Chanon and nonne ones every yere,

Yet thou shuldest make us better chere;

Farewele fro us both alle and sume.

This time of