пришлось заткнуть его на скорую руку и залить запасную жидкость, но надолго этого не хватило бы, тачка попросту вскипела бы и не завелась после.

Рассчитался со слесарем, прыгнул в тачку и направился обратно. Двадцать минут пути по лесной не всегда хорошей дороге пролетели быстро, и вот я снова у хижины, и первое что вижу – распахнутую настежь дверь.

Сердце в груди ёкнуло, и я затормозил и выскочил из машины, даже не закрыв дверь водителя.

Через две ступени влетел на крыльцо, услышал что-то похожее на всхлип и обмер, на секунду зависая в дверях.

Какой-то хер скатился с Лауры, точнее она с усилием его столкнула и сжалась в комок на полу. Еще один мужик валялся поодаль, но я кинулся к тому, кто в сознании, и одним ударом его выключил.

Ярость. Такая резкая и сильная овладела мной, что даже не сразу понял, что за звуки раздаются рядом.

Еще раз для верности ёбнул по морде того типа, и отпустив его выпрямился. Дикий взгляд сфокусировался на фигуре на полу, и я опустился рядом с Лаурой и потянул на себя дрожащее тело.

Эта стерва, которая угрожала мне тесаком и пистолетом, несколько раз пыталась сбежать, и ей почти удавалось, девушка-боец по жизни, рыдала. Плакала так громко, что внутри все переворачивалось от боли. Обхватил тонкие плечи и заставил ее поднять голову. Лицо мокрое от слез, ресницы склеились как у куклы, глаза…

Глаза, цвет которых не замечал раньше оказались прозрачно серыми. Как расплавленное серебро, как летний дождь.

И пухлые губы дрожат.

– Тронули тебя? – стер с ее щеки слезинку. Лаура всхлипнула все еще дрожа, отрицательно мотнула головой, потом потянулась к лицу, закованными в наручниках руками вытирая влагу.

Я ощутил себя последней мразью и торопливо достал из кармана ключ. Браслеты щелкнули и упали на пол, я заметил алые потертости на запястьях пленницы и сердце сжалось. Верхний слой кожи был содран, видимо она сопротивлялась этим мразям и повредила руки.

– Ты вернулся? – она прошептала рвано, и я кивнул. Растер ее плечи и не раздумывая прижал Лауру к себе. Она одеревенела, но потом заметно расслабилась. – Я думала…не вернешься…

И снова заплакала. Я прикрыл глаза, с телом и нервами происходило что-то невообразимое, я с ума сходил от ее всхлипов, будто после каждого в меня вонзают маленький нож и проворачивают. Она была такой хрупкой, что казалось – сожми я сильнее, просто переломлю тонкий стан.

– Что здесь произошло? – произнес, переводя наконец взгляд на незваных гостей. Оба в тюремной форме с номерками, невысокие щуплые, бритоголовые. Типичные зеки. А я оставил ее одну, да еще и связанную…Легкая добыча.

– Я… я… – Лаура заикалась, поэтому не сразу смогла говорить внятно. – Услыш-шала как ты уехал, а потом вошли эти… – она кивнула на зеков. – Они пытались… я сопротивлялась, ударила одного по голове, и он упал, а второй…

Она замолчала, а я снова зажмурился и прижал ее теснее, чтобы хоть как-то забрать ту боль, что глодала ее душу.

– Все хорошо, тебя больше никто не обидит, – безотчетно коснулся ее макушки губами, и Лаура затихла, больше не плача, лишь изредка всхлипывая. – Но мне придется ненадолго отлучиться и сдать этих мудаков властям.

– Нет! – она испуганно вскрикнула и вцепилась в мою футболку как будто от этого зависит жизнь. – Не оставляй меня одну, пожалуйста, прошу тебя, я не смогу одна…

Её губы снова задрожали, и глаза наполнились слезами. Мне стало еще паршивее.

– Эй, – обхватил ее лицо ладонями и заставил на себя посмотреть. – Все будет хорошо, ты закроешься и посидишь тут, пока я не вернусь.

Она отрицательно замотала головой, но я упрямо продолжил.

– Я оставлю тебе пистолет. Стреляй в любого, кто войдет и не раздумывай!

Она покосилась на зека, который начал приходить в себя, и я ощутил, как дрожь ее тела усилилась.

– Лаура, – произнес шепотом, пленница посмотрела на меня затравленным зверьком. – Я не дам тебя в обиду, клянусь.

Поднялся, подошел к зеку, который начал подавать признаки жизни и вмазал ему по роже до смачной боли в костяшках. Жаль, что нет времени сделать этим животным внушение, чтобы никогда больше не смели трогать девушек против их воли, хотелось поскорее увезти их от Лауры.

Спустился в погреб, достал заряженный ствол и футболку.

– Оденься, это лучше, чем простыня… – протянул ей одежду. Лаура вцепилась в края своего импровизированного сари мертвой хваткой, но согласно кивнула и поднявшись с пола подошла к кровати, надевая мою футболку. Та сошла за платье, и пленница сняла с себя простынь. – Он заряжен. Обращаться умеешь, но без надобности не пали, – заглянул в серые глаза, дождался кивка, потом вложил в ее руки ствол и снова поморщился, заметив отметины на запястье. – Я скоро вернусь.

Пикап, рыча, несся по лесной дороге. Зеки валялись на заднем сиденье, руки им я связал, и изредка поглядывал в зеркало заднего вида, чтобы проверить – не очнулись ли они.

Лаура закрыла дверь хижины и вооружившись пистолетом осталась ждать меня там.

А я подогреваемый яростью, думал, на кой черт мне понадобилась эта гребаная запчасть в тот момент, когда я был так нужен в хижине.

Оставил ее одну. В лесу полном волков и зеков.

Пиздец.

То, что рядом есть колония-поселение я знал, но не придавал этому значения. Обычно в таких местах сидят заключенные, отбывающие наказание за нетяжкие преступления. Никаких насильников, маньяков и тем более убийц рецидивистов там не держат. Откуда только взялись эти двое?

Сзади послышался стон.

Я вцепился в руль и глянул в зеркало заднего вида на одного из заключенных, которого вырубила Лаура.

– Мужик, слышь… – он хрипло заговорил прокуренным голосом, и я подавил желание затормозить и вмазать ему. – Ты куда нас везешь?

– Рот закрой, – рявкнул на заключенного, тот затих, но от шума моего голоса начал приходить в себя второй, у которого рожа уже начала заплывать.

– Брат, погоди, слышь, – у второго урки голос был не лучше, точно такой же сиплый. – Ты не горячись…

Желание всечь им стало невыносимым. Начал оттормаживаться, урки напряглись.

– Там в хате ты не так понял, – зек попытался мне что-то втереть, но я затормозил и вышел из машины, хлопнул дверью и открыл заднюю рывком. – Мы девку твою не трогали, она сама…

Дернул урку за грудки, тот выпал из машины повисая на моих кулаках, я замахнулся.

– Это она замутила! – просипел громко, и что-то внутри заставило меня замереть. – Мы к Захару ходили за самогоном, мы дрова