Тётя Валя постаралась, приготовила нам голубцы! Вку-у-усные! А какой тут хлеб! В Питере разные есть, но именно такого вкуса — нет. А ведь наверняка рецептуры стандартные, но здесь он иной. Может и похуже в чём-то, но такой родной, знакомый с детства: горбушка хрустит и крошится, а мякиш ноздреватый, слегка сероватого оттенка, упругий и как будто немного резиновый. Ко всему этому счастью шёл компот из сухофруктов.

— Вот, я тут вам всё сложила, — произнесла подошедшая к нам женщина и поставила на стол два подноса накрытых обычными вафельными полотенцами.

Я взглянула на них и удивилась — как она всё это в один заход до нас дотащила?

— Положила… — тихонько буркнула, вечно всех поправляющая Карина, но слава богу повариха не обратила внимания на её ворчание.

— Спасибо, — дружно откликнулись мы.

— Тарелки на раздачу поставите, — говорит. — И уходя свет выключите. Пойду я.

— Досвидания, — опять синхронно выдохнули мы.

Вскоре все закончили трапезу, Серёга прихватил фотоаппарат и поднос — с выделенными нам от щедрот душевных аж десятью треугольными пакетиками молока. Марьяна вызвалась помочь Анжеле донести её сумки. Карина как всегда словно и не заметив, что надо что-то взять, проплыла к выходу из столовой и уже успела выключить половину имевшегося освещения. В итоге, хочешь не хочешь, а мне досталась участь тащить второй поднос, на котором оказалась немалая горка пирожков.

До нашей с девчонками комнаты добрались без приключений.

— Ну-ка брысь, — Каринка строго зыркнула на Серёгу, и заметив, что парень явно опешил, пояснила: — Нам переодеться надо.

— А-а-а… — протянул он, и послушно вышел из комнаты.

Покопавшись на своей полочке, достала светло-серый хлопчатобумажный спортивный костюм, и тканевые тапочки-балетки с плоской гибкой подошвой. И вдруг поняла, что мне просто жизненно необходимо принять душ после двух суток в поезде. Откопала полотенце, мочалку, мыло, шампунь, зубную щётку с пастой.

— Я быстро, — бросила девчонкам и направилась в душ.

Управилась я и вправду шустро, к моему возвращению Серёга всё ещё мялся в коридоре. Вошла в комнату, окинула взглядом девчонок. Анжела как всегда дефилировала в шикарном шёлковом длинном халате нежного персиково-розового цвета, надетого поверх белоснежной комбинации. Карина натянула чёрные легенсы, и длинную, до середины бедра, опять же чёрную тунику. Марьяна, как и в детстве обрядилась в смешной гарнитур-ночнушку, состоящий из свободных красных бриджей в синюю полоску и в тон к ним футболку, с мультяшным котейкой на груди.

— Заходи, — выглянув в коридор, позвала Карина, и Сергей не заставил себя просить дважды.

Я тем временем достала из прикроватной тумбы расчёску, сижу, осторожно прочёсываю спутанные мокрые волосы. Жаль, что фена нет, но та модель что у меня сейчас никак не вписалась бы в картину воспоминаний о школьных днях, а какой-нибудь дешёвенький я купить не додумалась. Благо в комнатах тепло и замёрзнуть не грозит, а волосы… Волосы и сами неплохо высохнут.

— Как насчёт музычки? — потягиваясь на постели словно мартовская кошка, отчего халатик обтянул довольно соблазнительные изгибы её тела, промурлыкала наша мулатка, а мне даже смешно стало: десять лет прошло, а она всё так же перед Серёгой хвостом крутит.

— О-о-о… Да! — обрадовалась идее Марьяна.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Там, на полке магнитола и диски, — махнула ручкой в сторону встроенного стенного шкафа Анжела. — Справишься?

— А то?! — даже и не подумав обидеться, отозвалась Марьяна и вскоре по комнате разлились приглушённые звуки из репертуара наших школьных лет.

Сначала главным оратором была как ни странно Марьяна, она пересказывала в сценках якобы недавно прочитанную книгу, а меня так и подмывало сказать, чтобы не переигрывала. Ведь я, слушая её сейчас, нет-нет да ловила себя на том, что на долю секунды опережая ораторшу мысленно проговаривала те слова, которые она вот-вот произнесёт. И дело не во внезапно открывшемся у меня таланте провидца или телепата, просто это уже было! Реально, в последнюю предновогоднюю ночь выпускного класса. Но ребята слушают внимательно, и у меня язык не поворачивается нарушить столь тщательно восстанавливаемую инсценировку прошлого. Прямо аж восхищает то, с какой скрупулёзностью они восстановили былое.

Дальнейший разговор вышел совсем ни о чём, но главное правило нашей встречи соблюдалось на все сто процентов: ни слова о настоящем времени, своих достижениях и неудачах, только то, что уже некогда было. И что интересно, спустя пару минут пытаешься вспомнить что именно обсуждали, и ничегошеньки не помнишь, остаётся лишь общее впечатление, что было весело. А потом… потом я просто-напросто заснула.

И привиделось мне, будто я и вправду в прошлом и не было ещё ни расставания с Серёгой, ни выпускного вечера, ни института, ни неудачного, но весьма выгодного замужества, ни сложного пути по карьерной лестнице, благодаря чему я стала администратором элитного клуба с ежемесячной зарплатой равной суммарному полугодовому доходу руководителей среднего звена, и главное — бабушка ещё была жива. Но больше всего, в моём видении впечатлило не это.

Там, во сне, моё сознание будто раздваивалось, я точно так же знала всё наперёд, потому что снилось мне именно прошлое. Как и когда-то, десять лет назад, я простилась с девчонками, Сергей вызвался меня проводить. Стоило закрыть дверь и мы очутились в полутёмном коридоре, куда едва достигал свет с лестницы. Я ожидала, что сейчас вопреки тому, что было раньше, он наберётся смелости — поцелует и не остановится, а отведёт меня в свою комнату и…

Парень осторожно коснулся моей руки. На этот раз электрический разряд, проскользнувший между нами, был едва ощутимым и не причинял дискомфорта. И факт его наличия немного меня насторожил. В моих воспоминаниях нет места этим ощущениям. Наверное, примешались восприятия сегодняшнего дня.

Наши пальцы переплелись, рождая внутри странную бурю чувств и эмоций, и мы медленно пошли к лестнице. Шаг за шагом перед мысленным взором вставали картины того, что вот-вот должно произойти: на выходе к лестнице я споткнусь о порожек и начну падать вперёд, Серёга потянет меня за руку, в попытке вернуть равновесие, и…

Нога тут же, как по заказу цепляется за невысокий бордюрчик в дверном проёме, я неловко взмахнув свободной рукой, словно в кино, беспомощно наблюдаю как приближается каменный пол лестничной площадки, рывок. Наши тела настолько плотно прижаты друг к другу, что я чувствую его сердцебиение. Он одной рукой придерживает мою ладонь, щекотно поводя пальцем от внутренней стороны запястья к ладошке, вторая у меня на спине, то прижимает, то поглаживает, скользя от лопаток до поясницы. И эти глаза… Как янтарь… Нет, как мёд. Они манят, не позволяя оторвать взгляда. Хочется окунуться в них, и я прижимаюсь всё сильнее, ощущая, как учащается его дыхание, а там, внизу всё явственнее проступает степень его желания. Давит, будоража сознание.