в обычном человеке, а то, что у нее светились глаза красно-золотым цветом на парковке теперь вполне объяснимо.

Думая о ней, пошёл в спорт зал, где меня уже ждали третий и четвёртый десятки. Занимаясь несколько часов подряд в зале, ни разу не вспомнил про эту наглую девчонку.

Мы были знакомы в детстве, как оказалось. Это была та самая Тэкла, которая жила с моей семьёй в одном общежитии. Отцы у нас служили вместе на Севере и были очень дружны.

Я помню тот день, когда в нашу дверь постучала зарёванная Тэкла. Мама почувствовала себя плохо, а потом в нашу дверь постучала зарёванная девочка. Мама сразу убежала к Марайке, а я остался с малявкой. Мне было 11, ей всего 4. Нянька из меня была так себе. Отец позже объяснил, что все природные ратники чувствуют друг друга на расстоянии. То есть, мы не можем подкрасться сзади и резко напугать ради шутки. Нас соединяют нити, которые греют, когда мы живы, но они обжигают раскалённым железом, когда нас убивают.

Начинается это с 18 лет, когда делается первое татту соединения. Я рад, что раньше не получил свой знак, так как не хотел бы почувствовать, как порвалась нить моей мамы. Она была храбрым ратником и очень доброй и заботливой. После ее гибели, понял, что чувства для ратника — роскошь. Нить может оборваться в любой момент. Я выбрал одиночество. Не хочу испытывать боль потери.

Думая об этом, вспоминая своё детство, полное любви и заботы, вышел в патруль. Сегодня я был с третьим отделением в Купчино. Проверили пару оборотней, в ночном клубе были на разборке вампирш (берут на работу стриптизёршами всех кого попало) и так, по мелочи. Четыре грабежа предотвратили, одно ДТП. Не наша это работа конечно, решать человеческие конфликты, но мы же должны помогать тем, кто в опасности.

Вернулись в 4:30 на базу. Ночной патруль начинается в 4 вечера и заканчивается в 4 утра. Потом нас сменяют дневные ратники. Ребята разбрелись, кто спать, кто в капсулу восстановления.

Я сидел в столовой и пил горячий чай с молоком. Сон не шёл.

Тогда решил, что пора этой маленькой выскочке начать тренироваться. Раз она хотела, то сейчас получит по полной. Тем более, что моё условие было одно — тренировка в любое, удобное для меня время. Не зависимо ни от чего.

Глава 10. Тэкла.

Когда закончилась эта "сходка" в кабинете у полковника Зданимира, то нас с мамой проводили к нашему "месту будущей дислокации", как чётко подметил седой вояка.

Выглядело это место, как трёшка со смежными комнатами. То есть, по середине зал, а от него вправо и влево соответственно отходят комнаты. Что меня несомненно порадовало, что в каждой комнате есть санузел. Чудесненько. Можно валяться в ванной столько, сколько захочу.

— Чур моя справа, — пробубнила я.

— Заюшка, не сердись, — проговорила мама и обняла сзади. — Ты же умная девочка, всё понимать должна.

Я отстранилась от неё и спросила:

— Ты когда собиралась мне рассказать о нашей маленькой семейной тайне, а?

Я чувствовала, что начинаю закипать при одной мысли, что мне все эти годы врали дорогие и близкие люди, да ещё и жизнь моя точно уже прежней не станет.

— Давай присядем, — спокойным голосом предложила верховная чародейка (мне всё ещё становилось смешно, когда думала об этой маминой должности).

Ну ок, мы присели. Дальше-то что?

— Тэкла, я вообще не собиралась тебе ничего говорить.

Мы сидели на диване. Мама держала мои руки в своих.

— Дочка, я потеряла твоего отца, потеряла подругу….Я не хотела, что бы та же участь постигла и тебя. Когда ты родилась, то никто не знал, что у тебя есть дар чародейки. Я поставила ограждающие метки, как ты уже знаешь. Благодаря им никто не мог тебя почувствовать. Ни нежить, ни природные ратники. Я искренне верила, что смогу сохранить всё в секрете. Мечтала о том, что закончишь институт, найдёшь работу, выйдешь замуж за хорошего парня…..Я мечтала, что бы твоя жизнь была полна радости и спокойствия, а не того, что было у нас с папой.

Мама тяжело вздохнула. Я понимала, что этот разговор давался ей с трудом. Но мне надо было прямо сейчас услышать всю правду. Здесь и сейчас.

— О том, где мы и кто, знали только Серафим и Зданимир. Они помогли нам тут устроится. Даже когда к тебе приставляли ратников, они не знали, кого охраняют. Ты уже поняла, что тут вопросы не задают. Приказ есть приказ.

— О да, — ответила я. — Это точно.

Мама улыбнулась и продолжила.

— Мне надо в ближайшее время исчезнуть из города, — мамино лицо стало печальным и по нему пробежали электрические разряды (да, мне надо теперь привыкнуть к тому, что мама перестала скрывать свою «особенность»). -Но раз ты теперь всё знаешь и хочешь стать частью этого живого организма под название "ратники", то мне надо обучить тебя своей науке.

Я обняла маму. Мне просто хотелось, что бы она почувствовала, что я больше не злюсь, всё понимаю и люблю мою мамочку. Несмотря на то, что она какая-то там чародейка.

— Мам, — сказал ей тихо на ухо.

— Да, доченька.

— Сними уже эту метку с меня.

Мама высвободилась из моих объятий, смахнула слезинку и засмеялась.

— Хорошо, моя воительница.

Весь день мы провели распаковывая вещи, болтая о том, как же протекает жизнь у чародеев, ратников. Я узнала, на что смогу быть способной, когда закончу обучаться.

Так как меня приняли в виде исключения на обучение не в академию, которая находится на границе с Казахстаном, а на базу, то и требования были остаточно высокими. Не потяну, до свидания.

Кстати, метку мне мама убрать не смогла (метка-то у меня сзади под волосами оказалась, поэтому ее и не было видно), она просто переделала ее на другую татту — открывающую.

После обеда мы начали занятия и до самой глубокой ночи я рисовала метки, пробовала их активировать и это было нереально круто! Я круче братьев Сафроновых! У меня реальная магия и волшебство.

Разошлись мы по комнатам уже за полночь. Но сон не шёл ещё очень долго. Я чувствовала, что у мамы та же проблема. Мысли, опять разные мысли крутились в голове.

Не заметила, когда уснула.

А вот утро началось просто неподражаемо. В 5 в дверь моей комнаты раздался настойчивый стук.

Оооооо……Ну что такое?

Так, стоп. Я не у себя дома. Значит, мне ничего не приснилось и я на самом деле