В конце концов домработница отправилась на кухню, мы же с Корчагиным пошли в комнату его дочери.

Квартира оказалась трехкомнатной, у Михаила Викторовича были отдельные апартаменты, большая комната была отведена под гостиную.

Корчагин постучал в запертую дверь напротив прихожей, и я услышала голос Даши:

– Да, войдите!

Михаил Викторович толкнул дверь, пропустил меня вперед, сам зашел следом. Я огляделась.

Комната Даши была довольно большой и светлой, но такого идеального порядка, как в прихожей, здесь не наблюдалось. Конечно, помещение убирала домработница, однако девятнадцатилетняя дочь Михаила Викторовича так щепетильно, как Серафима Павловна, к чистоте не относилась. На широкой кровати валялись одежда, какие-то книги и тетради, стол тоже был захламлен разными вещами. В комнате я увидела целых три шкафа – наверняка один из них предназначался для одежды, два других – то ли для книг и бумаг, то ли для гардероба девушки, не поместившегося в один платяной. Дверцы были закрыты, поэтому я могла только догадываться о содержимом шкафов.

Сама хозяйка комнаты сидела на кровати, на коленях ее лежал ноутбук, девушка что-то набирала на клавиатуре.

«Интересно, – подумала я про себя, – похоже, Даша занимается не обработкой фотографий, возможно, пишет статьи или занимается чем-то помимо учебы. Насколько мне известно, фото редактируются при помощи компьютерной мыши, которая в настоящее время находилась на столе, среди бумаг и тетрадок».

Дочка Михаила Викторовича была стройной, длинноногой девушкой, наверняка высокого роста (так как Даша сидела на кровати, я не могла точно определить ее параметры). У нее была короткая ультрамодная прическа с косой челкой, волосы девушки были выкрашены в черный цвет с отдельными розовыми прядями. Лицо довольно миловидное, только Даша слегка переборщила с косметикой – обведенные черным глаза выглядели чересчур ярко и вульгарно, хотя сама дочь Корчагина, видимо, считала это красивым. Одета красотка была в свободную черную футболку явно не ее размера и очень короткие джинсовые шорты, позволяющие лицезреть все великолепие длинных стройных ног девушки.

– Дашутка, привет! – поздоровался с дочерью Михаил Викторович.

Та что-то набирала на клавиатуре, не поднимая глаз.

Корчагин посмотрел на меня с виноватым выражением лица и проговорил уже громче:

– Даша, ау! Ответь, когда с тобой разговаривают!

– Пап, ну сейчас, не мешай! – отмахнулась девчонка.

Наконец она допечатала то, что так сосредоточенно набирала на клавиатуре, и с недовольным видом посмотрела на нас с Михаилом Викторовичем.

– Я работаю, неужели трудно подождать? – возмущенно произнесла девушка. Потом взглянула на меня и весьма невежливо спросила: – А это кто?

– Даша, прости, что мы мешаем тебе, но это важно, – Корчагин не обратил внимания на фамильярный тон дочери. – Познакомься, это Евгения Охотникова. Она поедет с тобой в экспедицию.

– Чего? – Даша нахмурилась. – Это с какой еще радости? Она что, геолог, что ли?

– Нет, Евгения не геолог. Она – твой телохранитель, – спокойно объявил Михаил Викторович. – Женя хочет поговорить с тобой, постарайся ответить на ее вопросы. От этого зависит твоя безопасность в экспедиции.

– Пап, ты вообще в своем уме? – Даша положила ноутбук на кровать и воззрилась на отца. Потом перевела взгляд на меня, снова посмотрела на него и заявила: – Это просто бред какой-то! Если ты пошутил, то совсем не смешно!

– Это не шутка и не бред. – Корчагин сохранял железное спокойствие, я даже восхитилась его выдержке.

Видимо, человек обладает фантастическим терпением и стальными нервами, раз выдерживает словесные потоки домработницы и совсем не примерное поведение своей дочери.

То, что с Дашей придется повозиться, я поняла сразу же – девица принадлежит к тому типу людей, что все делают наперекор другим. Дарья не признает авторитетов, отца она явно не слушает и вообще делает лишь то, что ей заблагорассудится.

Повезло мне с клиенткой, ничего не скажешь… Каждое слово придется вытаскивать из девицы клещами, это как пить дать…

– Если ты хочешь поехать в свою плавучую экспедицию, будь другом, пообщайся с Женей и расскажи ей, кто пишет тебе эсэмэс-сообщения с угрозами! – строго проговорил Михаил Викторович. – Имей в виду, Дарья, одна, без телохранителя, ты никуда не поедешь! Понятно?

– Ха-ха-ха, – медленно, по слогам проговорила девчонка. – Насмешил! Вот что, папочка, заканчиваем этот цирк, никакой телохранитель мне не нужен! Ясно? И хочешь ты того или нет, а в экспедицию я поеду, меня уже записали, и отказываться я не собираюсь! Так что можешь сам пользоваться услугами своей телохранительницы! Честно – лучше бы ты любовницу домой привел, стал бы, глядишь, поспокойнее! Носишься со мной, как с пятилетней, а мне вообще-то уже девятнадцать лет! Все, не хочу больше ничего слышать, мне надо делать проект! А вы вдвоем мне мешаете!

Она рассерженно схватила свой ноутбук и принялась яростно стучать по клавишам. Михаил Викторович вздохнул, подошел к дочери и закрыл крышку ноутбука, выхватил переносной компьютер из рук дочери. Зарядное устройство отскочило, но Корчагин не обратил на это никакого внимания.

Даша же пришла в неистовство.

– Ты с ума сошел?! – завопила она как потерпевшая. – Я сохранить не успела, отдай ноут! Если мой документ пропал, я…

– Ты не успела много напечатать сейчас, а то, что было у тебя набрано, вряд ли куда-то денется, – спокойно заявил Михаил Викторович. – Отдам ноутбук, когда прекратишь артачиться и нормально поговоришь с Евгенией и со мной. Иначе свой ноут не получишь, то же самое касается и мобильного телефона. Хватит уже из меня веревки вить!

– Я ни с кем не буду разговаривать! – закричала Даша. – Отдай!..

Она вскочила с кровати и попыталась отнять у отца ноутбук. Но тот крепко держал компьютер в руках, и девица только зря тратила свои силы.

Я молча наблюдала за семейными разборками. Да, видимо, Корчагин давно привык к подобным сценам, сразу понятно, что для него это не впервой…

Бедный, мне по-человечески его жаль стало. Умерла любимая жена, а дочурка творит что захочет, закатывает скандалы и истерики…

Я поняла, что ничем хорошим все это не закончится, поэтому решила вмешаться в конфликт «отцов и детей».

– Даша, успокойтесь, пожалуйста, – произнесла я тихо, но твердо.

Девчонка одарила меня таким взглядом, что если бы она умела убивать силой своей ненависти,