– Я все понимаю, – согласился со старшим центурионом Илья. – Только вот вы упоминали о каких-то сложностях? Да и люди говорят о хозяевах симпантов самые разные вещи.

– Да, – согласился с ним Максимов. – Я буду откровенен с тобой, насколько это возможно. То, что не каждый может наладить диалог с симпантом, уже понятно. Иначе я бы перед тобой тут не распинался, желающих и так пруд пруди. Дело в том, что симпант не может развиваться как разумное существо сам по себе, вне некого ментального симбиоза с человеком. Собственно, отсюда пошло само слово симпант – от слова симпатия. К новорожденным симпантам подходит предварительно подготовленный человек со способностями к контакту. Дальнейшее можно было бы назвать импринтингом, но процесс сложнее. Открыв глаза и увидев человека, новорожденный симпант принимает его за… не знаю, трудно подобрать аналогию. Не за хозяина. За отца, покровителя, друга – наверное, все вместе. Но этот процесс обоюдный. Человек в этот момент тоже как бы приносит клятву на верность симпанту. Это происходит само собой, но процесс всегда взаимен. Если контакт получился, то симпант никогда не оставит своего хозяина. Но и хозяин привязывается к симпанту. Они становятся в некоем роде симбионтами. Ни с кем другим симпант уже не сможет быть в таких отношениях. Если человек умрет, его симпант переживет его ненадолго. Переживет ли человек потерю симпанта – скорее всего да, но это зависит от характера. Не все могут. В любом случае такого горя я врагу не пожелаю.

Отсюда и проблемы, Илья. Ты уже не сможешь быть один, как раньше. Ты, конечно, можешь жениться, но скажу прямо, трудно найти девушку, которая согласится делить тебя и вашу любовь с симпантами. А иначе не получится. Кроме того, симпанты всегда устанавливают контакты только с человеком другого пола. Такая вот ирония судьбы. У мужчин симпанты всегда женского пола, у женщин – мужского, что тоже осложняет отношения. Однако не это главное. Между вами устанавливается эмпатический контакт. Мыслей вы со своими симпантами друг у друга читать не сможете. Но когда тебе будет плохо – им тоже будет плохо. И наоборот. Вы будете друг друга чувствовать. И это, скажу я тебе, тоже вносит в жизнь свои коррективы. Я не могу сказать, хорошо это или плохо, это просто по-другому. Жизнь уже никогда не будет прежней. Ты не сможешь просто напиться, твои ощущения станут понятны симпантам. Извини за интимную подробность, но твой оргазм они тоже почувствуют. Все это не буквально, как происходящее лично с ними, но на эмоциональном уровне – безусловно. А ты, в свою очередь будешь схожим образом ощущать их. Есть и еще нюансы, но об этом я тебе рассказать не могу до тех пор, пока ты не решил поступать на наш факультет. Главное ты понял, решать тебе.

– А если не вступать в контакт с симпантом?

– То он вырастет обыкновенным животным с интеллектом обезьяны. Я не знаю, почему так, никто не знает. Для того чтобы пробудить разум, симпанту нужен симбионт – контакт с человеком. У ученых нет этому внятных научных объяснений. Верующие говорят о загадке творения и о человеческой душе. Вроде как эволюция штука доказанная, но душу человеку дал в дар сам Господь на каком-то ее этапе, сделав его разумным своим волевым актом. Древний предок человека этой душой не обладает, получеловек – обладает душой не в полном объеме, и восполнить недостаток может только от человека, приобретая после этого способность к разуму. Но все это лишь религиозная теория. Меня интересует твое решение. Да или нет, Илья?

Илья чувствовал себя юной мамашей, готовящейся к радостям скорого материнства. Очень уж обстановка к этому располагала. Просторная чистая светлая комната, две пластиковые кровати-люльки рядом с его кроватью, куча каких-то детских тряпок в отдельном шкафчике, в назначении которых еще предстоит разбираться. Хитрый агрегат для подогрева молочной смеси, холодильник с молоком, мясными кашками и йогуртами, погремушки. Ощущения были предельно идиотские – не каждому удается сразу стать многодетным родителем, будучи неженатым девственником шестнадцати лет от роду. Шизофрении к ситуации добавлял военный антураж: Илья теперь вставал по сигналу подъем, носил синий форменный комбинезон с курсантскими «птичками» в петлицах, ходил на построения и занимался строевой подготовкой. «Строевая» шла аккурат после занятий по кормлению грудничков и перед физподготовкой, заканчивающей дообеденный распорядок дня. После обеда шли общеобразовательные предметы, обязательные для будущего сына императора: военная и общая история, психология, юридические и общественные основы империи, оружейное дело. Специальные предметы обещали давать позже, после инициации с симпантами и присяги.

По сравнению с обычными курсантами жизнь на факультете Д-21 была почти что райская. Отдельная комната каждому и спокойный график занятий, вместо общей казармы на сто человек и выматывающего все силы курса молодого бойца, могли бы послужить предметом зависти. Да вот только никто не завидовал, скорее уж при редких пересечениях в коридорах ИЛУ, где проходила часть лекций, остальные курсанты старались держаться от «крысаков» подальше. Да и сам Илья понимал, что все не так просто, а предоставленные им блага выделены не от щедрот начальства, а по необходимости и расчету.

– Новорожденные симпанты не должны быть надолго отлучены от своих хозяев. Иначе у них будут дефекты в развитии, – говорил на лекции Максимов молодому пополнению факультета Д-21. – Это не собаки, их в клетке не закроешь. Привыкайте, вам с ними жить.

– Выгуливать, подгузники менять, – тихо прошептала себе под нос Маша, сидящая в аудитории рядом с Ильей. – Какого хрена я согласилась? Можно было сразу в детский сад нянечкой устроиться, без этой маеты.

– Вы что-то сказали насчет подгузников? – каким-то образом старший центурион, стоящий у кафедры метрах в десяти от них, ухитрился расслышать Машин шепот. – Курсант Леднева, встать!

Смущенная Маша тут же выпрямилась во весь рост. Мешкать не следовало – полсекунды промедления могли стоить лишнего наряда по кухне или местам общего пользования. Это в лучшем случае. А то с Максимова станется и послать в полночь провинившегося курсанта с тряпочкой протирать все бюсты на Аллее Героев или еще чего-нибудь в этом духе. Фантазия у него богатая.

– И подгузники в том числе, курсант Леднева. Если не нравится – можете написать заявление, и уже завтра вы будете дома, а послезавтра работать нянечкой. Листок бумаги и ручку дать?

– Никак нет, господин старший центурион!

– Хорошо. Кто сегодня дежурный по санблоку?

– Курсант Анечкин, господин старший центурион, – вскочив с места распрямленной пружиной, молодцевато гаркнул Илья.

– Уступите дежурство даме. Ей надо поднабрать практики.

– Есть!

– Можете садиться. Оба. Но на вопрос, хотя бы и не заданный по форме, я отвечу. Симпанты растут быстро, гораздо быстрее человека. Младенческий возраст займет у них месяца полтора. Кроме того, это не будет для вас такой уж проблемой. Не буду объяснять, почему, сами все поймете. Кстати, Анечкин и Леднева – вы будете первыми, ваш контакт с симпантами и присяга через три дня. Остальные – в течение двух недель. Готовьтесь.