Руку я осторожно отняла и положила на колено.

— Что ж, мадам Дарина, поясню. Быть женщиной в нашем мире — почёт, опасность и дорогое удовольствие, поэтому никто из представительниц слабого пола не остаётся без нашей заботы и внимания.

Как-то в моей голове почёт и опасность не очень вязались, но я сделала сосредоточенное лицо, показывая, что заинтересована в продолжении. А тем временем, двери в зал заседаний распахнулись, и в них вошла девушка в сопровождении мужчины, оба явно оборотни из тех, кто попроще.

—..Мы не угнетаем своих женщин, но и не бросаем на произвол судьбы, а предоставляем выбор, — продолжал просвещать меня Армин. — Достигнув дня определения, женщина может: перейти под опеку мужа, принять опеку покровителя, примкнув к его гарему или доказать обществу, что может содержать себя сама, предъявив успешное дело со стабильным ежемесячным доходом.

Как удобненько они устроились! Недаром в женских рядах было так немногочисленно. Могу поспорить — мало кто выбрал путь бизнес-леди. Вот и пришедшая заявить об определении дамочка выбрала замужество, а её оборотень, высыпав в высокий сосуд, стоящий на возвышении у окна, груду монет, не теряя времени даром, вывел из зала заполученную невесту.

Им на смену вошла девушка, не оборотень, и кто именно — я не поняла, но явилась определяющаяся без сопровождения. И пока она не заявила о своём выборе, я решила уточнить:

— Ну а если ваша женщина не хочет ни в гарем, ни замуж, но и денег на бизнес у неё нет? Что тогда?

— Тогда заботу о ней берёт на себя государство, — охотно пояснил законник. — В свободное время она может делать что хочет, но в рабочее ей надлежит отрабатывать долг в общественных развлекательных домах.

За-ши-бись! Точно говоришь, нет рабства, Исида? Что б тебе!

И, как будто желая меня добить, пришедшая определяющаяся девушка сообщила, что жениха у неё нет, бизнес она не планирует, но готова примкнуть к чьему-либо гарему. Это нормально? Мне кажется — нет.

Но, видимо, не на Элмезе.

Альфы назначили ей день смотрин и отпустили. Довольная девица покинула зал чуть ли не вприпрыжку, а на смену ей вошла другая. Тоже не оборотень, и тоже в одиночестве.

— Что за долг? И возможно ли поменять решение, если вдруг надоело работать прости… общественным развлечением? — задала я вопрос, наблюдая за беспределом.

И пока филин отвечал, рассказывая, что государство выплачивает общественницам щедрое пособие, клиенты балуют подарками, а если вдруг кто-то захочет взять её замуж или в гарем и выплатит пошлину государству — то на здоровье, я слушала, с чем пожаловала симпатичная хрупкая девушка с кожей цвета кофе с молоком. Пожалуй, какая-нибудь фея или нимфа, или дриада на худой конец.

Эта посетительница собрания просила отсрочки с определением, поскольку жених бедолаги для того чтобы заплатить в казну выкуп, отправился на заработки и пока не вернулся. И тут развернулись вялые дебаты. Собрание что-то мямлило, заставляя просящую нервничать.

— Почему они просто не дадут девушке отсрочку? — поинтересовалась я у филина, когда мне стало невыносимо больно смотреть на её страдания. — Ведь ясно чего именно она хочет, а как я поняла, вы уважаете выбор, так почему ей его не предоставляют?

— Всё очень просто, мадам Дарина. Жених этой определяющейся не состоятелен, раз на выкуп до сих пор не накопил. Вряд ли он сможет обеспечить девушке достойную жизнь, поэтому наш долг её защитить и подсказать, как поступить будет правильнее.

Волна возмущения поднялась и ударила в голову, как цунами. Я набрала в лёгкие воздуха, чтобы сообщить филину и всем остальным, что думаю об их благодеяниях, но вовремя прикусила язык и вонзила в ладони ногти. Стоп, Дарина, не время для революций. Сейчас самое главное — выбить свободу для себя, а потом и остальными займёшься.

Успокоиться удалось с трудом. Пришлось даже до крови прикусить язык, но я с собой совладала. Долгие годы тренировок даром не прошли.

Прогибаться под кого-то мне, разумеется, в жизни доводилось, но делать этого я не любила с детства. Из-за своей бунтарской натуры долгое время нарывалась на неприятности. До тех пор, пока не научилась выжидать подходящего момента. Я столько лет стремилась к независимости и трудились над достижением этой цели… А теперь что? Опять вынуждена вернуться в исходную точку? Ну уж нет!

Пожалуй, это был мой тайный страх — потерять свободу воли и независимость. Но ведь разумным созданием на то и дана голова, чтобы со своими страхами бороться, а не для того чтобы в неё есть, правда? Я уже добилась своего один раз, добьюсь и во второй. По проторенной дороге идти проще, пусть она даже и пролегла в другом мире. Я не стану изобретать здесь велосипед, а буду делать то что умею… Хотя не стоит зарекаться, может, и велосипед придётся, если ещё не изобрели…

— Мне всё понятно. Благодарю за консультацию, — сквозь зубы выдала я Армину, наблюдая, как коричневенькая в слезах покинула зал.

Задумалась о своём и прослушала, что они там решили по её поводу.

— И к какому же выводу в отношении себя вы пришли, мадам Дарина?

— Бизнес. Я открою свой бизнес.

Капитан закашлялся, а глаза оборотня филина стали ещё круглее.

— Но как? У вас нет ни средств, ни знаний нашего мира! — воскликнул он. — Я бы советовал вам принять предложение о замужестве. Вы же видите, как вам повезло? У вас богатый выбор.

— Огромное вам спасибо, альфа, но я предпочитаю независимость. Не волнуйтесь, я выплыву, мне не впервой. Я должна сейчас буду что-то заплатить в казну?

— Нет, не сейчас. Вам дадут три месяца, чтобы доказать свою состоятельность. Но вы твёрдо уверены? Ведь за это время женихов может поубавиться.

— Я уверена, альфа Армин.

— Что ж, это ваше право, мадам Дарина.

— Ещё раз благодарю за помощь, мы можем идти, — не стала я оттягивать.

Визитёры как раз закончились, и председатель уже на нас пару раз обернулся.

Капитан скрипнул зубами, и его лапа оставила след на подлокотнике кресла. Видимо, он расстроился, что денег ему сегодня точно не видать.

Определения, которые мне довелось увидеть ранее, проходили буднично и длились недолго. Альфы и остальные члены собрания, которые во всём были с ними солидарны, принимали решения без огонька и задора, а вот на моё заявление отреагировали поживее… Оно, уверена, стало одним из ярчайших событий, произошедших в этих стенах за последнее время.

В общем, когда я вышла в середину зала и сообщила, что замуж ни за кого не пойду и служить развлечением не стану, а открою своё успешное дело, сначала наступила гробовая тишина, а потом зал взорвался.

Аборигены, конечно, выкрикивали разное, но в целом суть сводилась к одному: «попаданка не в себе, и давать ей право выбора опасно». Как ни странно, но на мою сторону, помимо Армина, встал волк — тот брутал по имени Терас, а следом за ним и кот