ней спать. Я должен быть честен, отношения с моей девушкой, возможно, сейчас приостановлены, но они снова наладятся — так всегда бывает. Именно так обстоят дела у нас с Линдси; мы отодвигаем друг друга на второй план, ожидая подходящего времени для примирения. Это то, как все работает у нас.

— Понятно, значит, ты не хочешь с ней спать, потому что все еще любишь свою бывшую девушку? — я полностью понимала это, потому что я все еще была по-настоящему, безумно, глубоко влюблена в своего бывшего. Но это не помешало мне устроить ему взбучку. — Звучит как довольно… разочаровывающий образ жизни, если хочешь знать мое мнение.

— Нет. Мы не вместе, так что можем спать с кем захотим. Я просто не хочу кого-то обманывать, особенно кого-то в офисе, а потом усложнять ситуацию, переспав с ней; на мой взгляд, это морально неправильно.

Чувство юмора, которое минуту назад согревало мой желудок, исчезло, а это означало, что мне нужно перейти на воду, потому что я выпила слишком много вина.

То, что он сказал, имело смысл, но я не могла поверить, что у него есть мораль. Это заставило меня осознать, как много я не знала о Корбине. Я помнила его только как долговязого подростка, который обычно выручал нас с Нелли из ситуаций, в которых мы оказывались.

— Как твои дела, Корбин? — спросила я. Мои слова прозвучали искренне и граничили с заботой.

— Я в порядке. — Он усмехнулся, покачав головой от того, как я перехватила разговор и повернула его примерно на сто восемьдесят градусов. — Что привело к такому повороту?

Я пожала плечами и принялась изучать стол, проводя пальцем по невидимым линиям.

— Не знаю… Думаю, я наконец поняла, что не так уж много знаю о взрослом Корбине, только подростковую версию, которую я помню из своего детства.

— Я чувствую то же самое, но такова уж жизнь. Мы взрослеем, люди двигаются дальше. Потом жизнь становится все более и более напряженной, и вы теряете связь. Вы знакомитесь с разными людьми, формируете новые круги друзей.

— Ага. Ты все еще встречаешься с кем-нибудь из своих школьных приятелей? — я сама удивилась тому, насколько меня заинтересовал его ответ. Казалось, как будто я действительно хотела знать о нем все, или что-то в этом роде. Так странно.

— Да. Но не часто. Большинство из них переехали из-за полученных предложений о работе, а некоторые завели семьи. Я просто еще не дошел до этого. Не знаю, дорасту ли я когда-нибудь в своей жизни до того момента, когда буду готов стать семейным человеком. Моя карьера этого не позволяет.

Если это не оправдание для любой фобии обязательств, то я не знаю, что это.

— Серьезно? Мне трудно в это поверить. Особенно в наше время. Люди работают удаленно, работают неполный рабочий день, делают все, что им нужно, чтобы все получалось. Я до сих пор не могу поверить, как хорошо, что моя школа разрешила мне перейти на онлайн-обучение, когда заболела моя мама. Это позволило мне продолжать учебу, даже если это было не так, как я бы предпочла, если бы все пошло по-другому.

— Да. Это, должно быть, было нелегко. — Настала его очередь изучать стол. — Я действительно сожалею об этом, Бруклин. Действительно сожалею. Тебе выпал дерьмовый расклад.

— Не думаю, что я когда-либо раньше слышала, как ты произносишь мое настоящее имя. — Я слегка улыбнулась и тут же почувствовала себя неловко. Это было почти что кокетливо. Что, черт возьми, я сделала? Я не была готова флиртовать с другим парнем, не говоря уже о Корбине!

Я отодвинула свой бокал с вином в сторону и начала потягивать воду.

— Это красивое имя, но Бридж тебе как раз подходит. Я не знаю… сначала яиспользовал его, чтобы разозлить тебя, а потом это прижилось.

Корбин все еще щеголял генетически приятными чертами, которые были у него в старших классах, за вычетом долговязости подростка. Его лицо было точеным, но при этом ему удавалось выглядеть доступным и мягким. Он всегда был добрым человеком, из тех, кто помогал аутсайдерам или делал всё возможное, чтобы другие чувствовали себя комфортно. Полная противоположность своим родителям, хотя они воспитывали его таким же.

— Ты всё ещё видишься со своими мамой и папой? — я решила, что пора сменить тему.

— Да, только не так часто, как им хотелось бы. Я избегал их последние пару недель из-за моего недавнего разрыва. Они хотят, чтобы Линдси — моя бывшая — и я поженились и стали динамичной властной парой, о которой они всегда мечтали. Но это не моя конечная цель.

— А какая твоя конечная цель?

— Я бы хотел быть счастливым. — Его брови приподнялись, и он отодвинулся от стола. Я сомневалась, что он хотел быть настолько честным.

— Разве это не то, чего мы все хотим? — я попыталась пригладить его взъерошенные перышки, а затем решила еще раз сменить тему. Если бы так продолжалось и дальше, мы бы в конечном итоге начали обсуждать уровень инфляции иностранной валюты. — Моя стажировка проходит отлично. Я прохожу ее в местной начальной школе, и дети там замечательные. Нелли рассказывала тебе о моих планах после окончания учебы?

Он покачал головой и снова придвинулся ближе к столу.

— Ну, цель моей жизни — стать руководителем. Но я хочу быть той, кто меняет жизнь детей к лучшему. Я хочу быть той, кого они запомнят, когда станут старыми и седыми. Переживут свою юность, рассказывая внукам об учителе или директоре, который изменил их жизнь к лучшему, потому что они приложили все усилия и по-настоящему заботились о них, как о личности. Понимаешь, что я имею в виду? У меня была такая учительница, и я никогда ее не забуду.

— Да, у меня тоже. Я думаю, это очень похвально с твоей стороны.

Я пожала плечами.

— Это просто то, что я на самом деле чувствую. На свете так много детей, у которых нет необходимой поддержки дома, и им больше не к кому обратиться. Некоторые обращаются к наркотикам, алкоголю, бандам, жестоким парням, но почему не к школе? Я хочу, чтобы школа была надежным убежищем. Где-нибудь, где они смогут чувствовать себя защищенными и кому можно свободно доверять.

— В этом есть смысл. — Корбин выглядел так, словно хотел сбежать, но я не могла понять почему. Я говорила от чистого сердца, а он, казалось, был совершенно взбешен.

— О, посмотри на время. — Мне действительно следует не забывать убедиться, что на мне часы, когда я смотрю на свое запястье и говорю это. —