умалишенных. Иногда приходили бы и вздыхали, поглядывая на нее грустными глазами. Элизабет передернула плечами, отгоняя эту картину.

Ей повезло, что Лизины родители слишком сильно любят дочь и готовы мириться с некоторыми ее странностями, что вполне можно списать на посттравматические последствия.

Глава 4

В этот раз родители сидели с Элизабет до самого вечера. Отец рассказывал о своей работе инженера в проектном институте. Мать периодически вставляла свои «ценные» комментарии, перебивая мужа. А леди мотала на ус, пытаясь как можно точнее представить себе мир, который находился за порогом больницы.

А также запоминала непонятные ей слова, значение которых потом искала на просторах интернета. Вообще, смартфон спасал Элизабет от многих неловких ситуаций. Не знаешь слово — можно спросить у плоской шкатулки. Не понимаешь как себя вести — вот, пожалуйста, телефон покажет тебе кучу роликов на заданную тематику. Красота!

Вот только чего не могла, во многом полезная вещица, так это показать родных леди Крамельтон, по которым она ужасно скучала. Когда зрение Элизабет совсем испортилось, дети и внуки старались развлечь ее разговорами, подолгу засиживаясь с ней за чашечкой чая и болтая обо всем на свете. Леди любила слушать спокойный и размеренный тон сына, а также быструю и смешливую болтовню своей Кэтрин. Иногда даже непоседа Гарри забегал, чтобы обнять прабабушку.

Всего у Элизабет было двое детей — сын Майкл и дочь Мэдисон. Детей щедро одарила природа, и они родили Элизабет аж пятеро внуков. Майкл женился довольно поздно, а потому его дети были относительно юными. Кэтрин недавно исполнилось шестнадцать, и она вступила в ту чудную пору, когда девочка расцветает, превращается в девушку, удивляя всех вокруг своей проснувшейся женственностью. Второй ребенок Майкла, Уильям, родился болезненным мальчиком, а потому проводил много времени в своей комнате, с нянькой и матерью. Поэтому леди Элизабет нечасто наблюдала младшего внука.

Помимо этого, в гости приезжали дети и внуки дочери. Мэдисон жила за городом, в имении мужа, но очень любила свою стареющую мать и старалась как можно чаще проведывать ее. А потому, за большим семейным столом частенько не оставалось места — шумное семейство Мэдисон заполняло собой пространство дома, делая леди Крамельтон чуточку живее и моложе. Дочка рано вышла замуж, и ее старшие сыновья давно стали самостоятельными, а один из них — Чарли, успел жениться и родить сына. Именно его сына, Гарри, частенько оставляли у Элизабет погостить. Мальчик рос очень активным, самостоятельным и обожал бывать в гостях у прабабушки.

Элизабет унеслась мыслями к своей семье, дому, веселым голосам внуков и совсем выпала из реальности. А потому слегка вздрогнула, услышав голос женщины.

— Пойдем, Саша. Видишь, Лиза устала и уснула от твоих рассказов, — мать старалась говорить тихо, но ее громкий шепот не услышал разве что глухой.

Леди Элизабет не спешила открывать глаза, а лежала тихо, прислушиваясь к доносившимся шорохам. Для нее прощания с чужой родней были в тягость, а потому она даже обрадовалась, что все сочли ее спящей.

Родители на цыпочках вышли из комнаты, притворив за собой дверь. Элизабет могла спокойно выдохнуть, и вернутся в свои грезы, где рядом с нею были ее любимые. Настоящий сон подкрался незаметно, даруя ей покой и умиротворение.

Следующе два дня не принесли с собой ничего нового. Элизабет привыкла к распорядку в больнице, принимая пищу и лекарства по времени, занимаясь с врачом реабилитологом. К ней периодически наведывались родители, врач, медсестры.

Результаты тестов и анализов показали, что тело Елизаветы отлично справляется со всеми болезнями, постепенно возвращаясь к норме. Опасность для здоровья миновала, и теперь к Элизабет допустили остальных посетителей.

Первой к ней заявилась полиция. Суровые лица и манера общения сотрудников, очень встревожили Элизабет. Она почувствовала себя маленькой девочкой под пристальными взглядами следователя и его помощников. Мужчины задавали разные каверзные вопросы, на которые у леди не нашлось ответа. А потому она неизменно отвечала одно и то же: «Я ничего не помню. Я не знаю». После длительного допроса, ее, наконец, оставили в покое. Полицейские ушли недовольными, бросая на нее недоверчивые взгляды. А затем, Элизабет стала свидетелем разговора полицейских и доктора, который завязался за дверью ее палаты.

Наверное мужчины думали, что она ничего не услышит, либо же, как раз наоборот, рассчитывали на это. Но так или иначе, леди Элизабет отчетливо слышала каждое слово из разговора сотрудников полиции и ее лечащего врача.

— Девушка утверждает, что ничего не помнит, а что вы можете сказать по этому поводу? — вцепились ищейки в доктора, закидывая его вопросами.

— С учетом полученной Елизаветой травмы, и проведенного времени в коматозном состоянии, я не могу исключать частичную амнезию и провалы в памяти. Человеческий мозг всё еще плохо изучен в этом плане и непредсказуем в период реабилитации, а потому я не дам вам гарантий, что ее воспоминания быстро восстановятся. Если восстановятся вовсе! — холодно ответил доктор, недовольный тоном полицейских и обстановкой, в которой ему приходится отвечать на вопросы.

— Вы же понимаете всю серьезность ситуации и ответственность, которую несете перед законом. Сокрытие данных может иметь определенные последствия для вас. — Перешли к угрозам следователи.

— Да, я в курсе ответственности, и не скрываю от полиции истинное положение дел. Вы можете взять все материалы обследования Савиной и проконсультироваться с другими специалистами в этой области. Они вам дадут тот же ответ, что и я. Никаких гарантий с возвращением памяти пациентки.

— Обязательно перепроверим. Подготовьте копии, — хмуро ответил старший следователь, захлопывая папку с документами.

— Я так понимаю, на этом у вас все? — строго спросил врач. — Меня ждут пациенты. А копии вам завезут через пару часов. — Доктор не на шутку рассердился из-за подозрений полиции и, не прощаясь, покинул «дружелюбную» компанию доблестных сотрудников.

Элизабет отпустила край одеяла, что все это время нервно сжимала в руках. Она боялась пропустить хоть слово, и теперь смогла расслабиться, обдумывая свое дальнейшее поведение.

«Раз мне не поверили, будут приходить еще. И наверняка, всё с теми же вопросами. Нужно придерживаться той же стратегии и упирать на проблемы с памятью», — так размышляла