Что-то шевельнулось посреди поляны. Чья-то рука хлопнула о землю. Сорин проследил за встревоженным взглядом Ниссы. – Раб вампир, очевидно, выжил, - произнес он.

- Вампиры, - пробормотала Нисса, невольно скривив губы от отвращения.

Незнакомец еще секунду рассматривал ее, прежде чем ухмылка медленно приподняла уголки его губ. – Да, уж. – Произнес он.

Сорин повернулся и прошел к недобитому рабу. Он поднял вампира за руку с такой легкостью, словно это был бурдюк с водой, подтащил его к тому месту, где сидела Нисса, и бесцеремонно швырнул его рядом с Хибой. Нисса автоматически отпрянула назад.

Сорин усмехнулся. – Твоя родина, Бала Гед, не далеко от Гуул Драза, верно?

- Верно, - ответила она. – И мы постоянно сражаемся с ними, - она кивнула на вампира, - на границе наших земель.

Вампир у ее ног отличался от остальных кровопийц, с которыми она сражалась на родине. Его волосы, к примеру, не спадали на глаза, а были убраны в тугую, длинную косу. Кожа его, однако, была столь же бледной и сероватой; с типичной боевой окраской: красная полоса проходила по его голой груди к подбородку, здесь прерывалась и продолжалась ото лба к макушке, по выбритой канве. На плечах и локтях его были те же рудиментарные изогнутые шипы, что и у всех его сородичей.

- Где его бамфа? – спросила Нисса.

Лицо Сорина оставалось бесстрастным. – В смысле, его оружие? – уточнил он. – Полагаю, порождение отобрало его.

Бамфа. Нисса содрогнулась от одной мысли об их длинных двуручных клинках из заостренной кости. Изящное оружие оставляло длинные изящные разрезы. Шрамы на ее теле служили тому красноречивым доказательством.

- Как ты назвал этих тварей? – спросила Нисса, указывая на щупальца мертвых существ.

- Это порождения.

- Порождения, - повторила она, нервно сглотнув. – Порождения чего? Ее вопрос повис в воздухе.

- Они спали все эти долгие годы, - неожиданно пробормотал вампир. – В каменной постели Акума.

Громогласный рев эхом разошелся по поляне. Сорин, словно, не заметил этот звук. Он смотрел на вампира у его ног, взиравшего на него распахнутыми, не мигающими глазами.

- Откуда ты знаешь о порождениях? – мрачно спросил Сорин.

Раб вампир морщился от каждого слова, осторожно стараясь подняться на ноги. С его пояса свисало множество металлических цилиндров. Его толстая коса почти доставала до земли. Ростом он не уступал Сорину, и был столь же худощав и жилист. Вампир прощупал каждый цилиндр на поясе, прежде чем продолжить.

- Я присутствовал при их освобождении, - произнес вампир. – В Зубах Акума.

- Неужели, - сказал Сорин. – В Оке Угина?

- Это там же.

Еще один рев, на этот раз громче, вырвался из-за деревьев. Нисса нагнулась и осторожно подняла Хибу на руки. – Надо идти, - сказала она. – Если эта стая балотов настигнет нас на открытой местности…

Но Сорин, словно, не слышал ее слов. Его взгляд был прикован к вампиру. – Кто ты? – спросил он.

- Ановон, - представился раб. – Из Семьи Гет. Я был схвачен у Ока.

- Что ж, - произнес Сорин. – Тебе известно, где я сейчас нахожусь, Ановон, из Семьи Гет? Взгляд вампира скользнул к Ниссе, поднимающей Хибу на руки. – Где-то в Криволесье, - сказал он. Не дождавшись реакции Сорина, Ановон продолжил. – В Онду. – Сорин продолжал молчать. – На Зендикаре? – рискнул Ановон.

- Можно ли полагать, что ты знаешь путь к Оку Угина? – спросил Сорин.

- Это в Акуме, - ответил Ановон.

Сорин усмехнулся. – Я не об этом спросил.

- Я знаю дорогу в Акум, - сказала Нисса, оглядывая разбросанные вокруг трупы порождений. – По крайней мере, я смогу тебя направить в нужную сторону. Что угодно, лишь бы ты убрался из моего леса.

- Великолепно, - произнес Сорин. – Наконец-то, хорошие новости. Ты знаешь эти земли. Ты будешь нашим проводником, да. Ты укажешь нам путь и проведешь нас через это болото в Акум. Однажды, я знал дорогу, но я наложил заклинание забвения на это место, чтобы оно было затеряно навсегда.

- Зачем мне тебе помогать? – спросила Нисса, - я могу просто вернуться в криволесье и оставить вас обоих здесь на растерзание ревущих балотов?

- Затем, милая дикарка, - ответил Сорин, - что то, что ты здесь видела – лишь предвестие истинной армии. И пока мы с тобой беседуем, остальные ее воины проникают во все континенты и регионы этого захолустного мира. Если ты желаешь сохранить надежду на спасение своего народа, ты поможешь мне купировать эту заразу, и засадить порождений обратно в их тюрьму, что вовсе не просто. Но, очевидно, сделать это выпало мне.

Нисса опустила взгляд на Хибу, ощущая ком в горле. Он был уже мертв. С трудом сглотнув, она отрыла рот, чтобы что-то сказать.

Но Сорин продолжил. – Лишь я могу снова запереть Эльдрази в том склепе, из которого они вырвались. Лишь я могу вновь погрузить их в вечный сон.

Нисса обдумала его слова, прежде чем ответить. – Вот мои условия: Сначала я похороню своего друга в лесу, - произнесла она. – Если вампир идет с нами, его руки должны быть связаны, рот заткнут кляпом, в противном случае будете выбираться отсюда без меня.

Губы Ановона скривились в усмешке. – Джорагская пиявка, - прошипел он. – Да я бы побрезговал марать уста о таких, как ты. Ваш род на вкус, как грязь со мхом. Пожиратели грибов.

Нисса не смогла сдержать улыбку. Давно уже она не слышала подобных оскорблений. Они напомнили ей о доме. Один из ритуалов посвящения в Джорага включал в себя поедание плесени. От этого постоянно кто-то из юных воинов погибал. Большинство же отключались на несколько минут, но вскоре приходили в себя. Если ты выживал, то проходил испытание. Если умирал, значит, тебе не суждено было быть воином Джорага, и твое тело сбрасывали в дупло Великого Бездонного Древа.

- Связанный, - повторила Нисса. – Или без меня.

Словно в ответ на ее слова, очередной вой балота донесся до них из-за деревьев. Оставив Сорина с вампиром, Нисса понесла тело Хибы под сень раскидистых крон криволесья.

ГЛАВА 2

Они похоронили Хибу под молодым деревом джадди. Пока Нисса стояла на стороже, высоко на дереве, высматривая потенциальную опасность, Ановон копал