Риша, которая все это время думала о своем, резко остановилась.

– Таисия!

– Ой-ей. Ты называешь меня полным именем, только когда я ляпну какую-нибудь глупость.

– Да, и такого жуткого вопроса я еще от тебя не слышала! Конечно это не так.

Во всяком случае она никогда не пыталась вот так просто взять и кого-то убить.

– Что на тебя нашло?

– Прости, прости, я слышала, как люди болтают, вот и спросила.

– И почему кому-то пришло такое в голову?

– Ты знаешь почему. – Таисия сунула руки в карманы.

Риша знала. Некоторые шептались, что Вакара имели отношение к случившемуся и что это было как-то связано с желанием сместить с трона короля Фердинанда.

Увидев, как изменилось лицо Риши, Таисия слегка толкнула ее плечом:

– Да ладно, не злись. Ты ведь можешь на щелчок пальцев отправить этих заклинателей на тот свет, верно? Если так, значит можешь использовать их, чтобы добыть немного кальцефита.

– Зачем тебе… Ладно, все, не хочу ничего об этом знать. – Риша повернулась к ожидавшей ее карете дома Вакара со стражниками в черно-золотых мундирах. – Я имею дело с людьми после их смерти, а не до того. Что бы ты там ни задумала, развлекайся, но меня в свои дела не вмешивай.

– Ты много теряешь! – крикнула ей в спину Таисия.

Риша не смогла сдержать улыбку.

Карета поехала в сторону виллы, а она, выглянув в окно, успела увидеть, как ее подруга исчезает в вечерних сумерках.

Вилла дома Вакара была образцом паритвианской архитектуры, в ней чувствовалось давнишнее влияние иммигрантов на Нексус. В центре виллы стоял главный дом с четырьмя невысокими, но довольно массивными башнями по углам, плавные линии и симметричные детали придавали его облику строгость и красоту.

Лакеи распахнули ворота, и Риша быстро прошла в открытую, выложенную сине-золотой плиткой галерею, которая, словно артерия, вела к главному дому.

Любимым местом на вилле у Риши был внутренний двор; в солнечные дни она часто читала там, уютно расположившись в шезлонге. Именно там поздней весной и ранним летом Вакара устраивали приемы для самых близких. Гости усаживались на подушки вокруг низкого стола, а прислуга разносила блюда традиционной паритвианской кухни: карри из цветной капусты с дробленым миндалем, тушеную чечевицу с травяным йогуртом, рис с шафраном, кусочками курицы и зернами граната и десерт из ореховой пасты в серебряной фольге.

Внутренний двор был опоясан крытой галереей, из которой можно было попасть в разные части дома. Риша направилась к восточной двери, и тут с противоположной стороны из главной гостиной ее окликнула мать.

– Риша? Подойди ко мне, пожалуйста.

Дарша Вакара сидела на подушках, а вокруг нее лежали гирлянды. В воздухе густо и приторно пахло календулой и лилиями. Рише был очень хорошо знаком этот запах.

– Кто умер?

– В Нексусе люди каждый день умирают, а многие живые хотят для своих любимых погребальные венки.

Дарша отвечала, не прерывая работы, – она оплетала цветами толстую белую веревку, а к цветам, кроме веточек лавра и шалфея, добавляла крохотные колокольчики, которые позвякивали при каждом ее движении. Синяя хагра-чоли[6] Дарши была усыпана цветочными лепестками.

– И они думают, что немного цветов и травы защитит их умерших от побегов или похищений? – спросила Риша.

В последние недели в дом Вакара приходили странные сообщения: стали пропадать трупы, причем свежие и всегда тех, кто умер в результате несчастного случая или от болезни. Все разного возраста, но не было ни одного старше сорока.

Но самым странным было то, что трупы всегда возвращались. Чуть более разложившиеся, но в остальном никто не пострадал. Если не считать случая двухнедельной давности, когда вернувшийся труп встал без чьей-либо помощи и напал на свою семью.

* * *

– Такое происходит крайне редко, – сказал отец Риши, разобравшись с тем случаем. – Но иногда мертвые отказываются оставаться мертвыми, причиной тому могут быть неисполненные желания, кровная месть… Сильные желания имеют свойство переходить за грань смерти. Если у недавно умершего остаются сильные желания, они передаются его духу.

– И что это значит? – спросила Риша. – Такое случается часто и с разными, как будто выбранными наугад духами?

– Этого я пока не знаю. – Отец тяжело вздохнул. – Возможно, все дело в том, что чем больше духов скапливается в одном месте, тем беспокойнее они становятся. Или так, или кто-то их забирает.

* * *

Дарша недовольно посмотрела на дочь из-под длинных ресниц. Ее глаза были подведены каялом[7], хотя такому красивому лицу можно было и не добавлять выразительности какими-то искусственными средствами.

– Погребальные венки, благословленные семьей Вакара, дарят им успокоение.

«Не говоря о том, что с их помощью мы набиваем себе карманы», – мысленно добавила Риша.

Для Вакара смерть была выгодным делом. В детстве Риша по многу часов проводила рядом с матерью, связывая гирлянды и изучая каллиграфию для написания благословений и заклинаний.

– Тебе нужна моя помощь?

– Нет, я позвала тебя, чтобы поделиться новостями. – Дарша отложила незаконченную гирлянду. – Похоже, король Фердинанд разослал приглашения нескольким лордам парламента Паритви, желая обсудить усиление нашего альянса.

Паритви периодически, когда речь заходила о войне, бывало союзником Ваеги. Даже притом что у них имелись давние пограничные споры, они всегда старались сохранять открытые торговые маршруты.

А еще семья Вакара, в отличие от других домов, могла похвастать тем, что в их венах течет значительная часть паритвианской крови. Род Вакара был основан сотни лет назад, когда далеким паритвианским родственникам тогда уже умершего короля была передана корона и двое оставшихся преемников в борьбе за нее смертельно ранили друг друга на дуэли.

– Это на него не похоже, – заметила Риша.

Король часто игнорировал посторонних советников и предпочитал своих, тщательно отобранных и специально подготовленных.

– Последние события… подтолкнули его к действию. Он хочет убедиться, что, если потребуется, мы можем рассчитывать на поддержку паритвианцев. Но это еще не все новости. – Дарша прищурилась от скрытого удовольствия. – Я слышала, у одного из паритвианских лордов имеется весьма многообещающий сын…

Риша очень хотела демонстративно тяжело вздохнуть, но сдержалась.

– Амаа, – обратилась она к матери, – ты правда думаешь, что сейчас время это обсуждать? Я близка к…

В гостиную вошла служанка, Риша умолкла, ожидая, пока та нальет матери чашку чая.

Как только служанка ушла, она продолжила, но уже гораздо спокойнее:

– Я близка к тому, чтобы вычислить, как разобраться с этими задержавшимися душами.

– О да, доступ в Мортри. – Мать Риши умела, даже отпивая маленький глоток чая, выразить свое презрение или недовольство. – И как успехи? – поинтересовалась она и выразительно посмотрела на перепачканные в земле шальвары дочери.

Несколько месяцев