Марина вздохнула и посмотрела на него прямо, с вызовом, тоже начиная злиться:

— Я могла бы спать в гостиной! Я ведь не для комфорта об этом прошу. Понимаю, на что ты намекаешь. И уж точно я не планирую доводить Илью еще и такими новостями, как нелепая связь рассветницы и демона!

— А вот это я как раз сразу понял, — ответил он снова спокойно. — Нет так нет. Садись в машину, суицидница, я отвезу тебя домой, а сам вернусь к своим нарковечеринкам.

От возмущения она чуть не задохнулась:

— Неужели ты ставишь такие ультиматумы?! Ты можешь думать хоть о чем-то, кроме секса, бухла и драк?

— Могу, да. О себе. Садись в машину.

И до самого дома они не произнесли больше ни слова. Марина хоть и понимала, что ее просьба не должна была вызвать восторга, но почему-то очень удивилась, услышав категоричный отказ. Точнее, не так. Ее удивил не сам отказ, а неожиданная злость. Хайш мог бы отшутиться, как обычно, или просто заявить, что не согласен, но она его будто бы чем-то разозлила. Если бы он не был демоном, то Марина бы уже решила, что он настолько сильно ее хочет, что начинает раздражаться от любых препятствий. Но такое желание сильно бы отдавало адресной привязанностью. Демоны с возрастом вроде бы часто объединяются, пресытившись одиночеством, но Хайш не производил впечатления, будто ему это нужно. А может, нужно? Он именно поэтому до сих пор не оставил команду? И точкой сосредоточения его интересов стала именно Марина. Но ей эта мысль претила донельзя — демону-то ничего, только расслабиться, а она обычный человек. Она вообще к любым отношениям не готова, а уж вторые безнадежные отношения — конкретный перебор для одной жизни. Зря она в прошлый раз поддалась, у Хайша запустился какой-то азарт, он потому ее в покое оставить и не может. Не понимает, что этим портит их отношения, что заставляет держать дистанцию — да Марина из-за бесконечных намеков уже лишний раз к нему не едет, если одна! Это ли не препятствие для хорошей дружбы и командного партнерства? И эгоисту его уровня такие тонкие материи не объяснишь.

Мама все еще не спала. Но, как только Марина вошла, та молча отправилась в свою комнату. Показала, что обижена слишком сильно и прямо сейчас не хочет слушать объяснений. А какие сомнения в ее реакции, если Марина за один вечер соврала ей четыре раза подряд? Но почему же именно сегодня буквально все разваливается?

* * *

На следующий день после пар Марина с Алисой сидели на остановке и ждали, когда Илья подъедет за ними на своей новой синей машине. Алиса, конечно, сильно переживала о вчерашних событиях, а Марина пыталась не уснуть на ее плече. Постоянная нехватка сна не могла не сказываться: на семинарах Марина отвечала все хуже и спасалась только тем, что Алиса выполняла письменные задания за них обеих. Но так бесконечно продолжаться не может, рано или поздно встанет вопрос об отчислении. Вряд ли Марине в этой жизни всерьез понадобится диплом, но учеба и маму успокаивала, и делала из ее судьбы хотя бы внешнее подобие нормальной.

Но когда Алиса в очередной раз вздохнула, решила рассказать о вчерашнем разговоре с Хайшем. К ее удивлению, Алиса приняла идею с полным пониманием:

— Но ведь это действительно было бы здорово! Чтобы в другой раз не переживать, отправился Илья домой или делает что-то, о чем мы никогда не узнаем!

— Хайш все равно отказал, — заметила Марина.

— Он абсолютный эгоист, но мне казалось, что он никогда не против компании… Но, Марина, надо начинать с малого — сначала успокоить маму и представить ей серьезного, вызывающего доверие парня.

— Я же сказала, что Хайш отказался, — Марина зевнула.

— А я сказала — серьезного и вызывающего доверие! И Илью твоя мама знает давно. Скажешь, что обманула про другого, что никогда с Ильей и не расставалась. Поссорились ненадолго, вот ты и не сдержалась, наплела с три короба!

У Марины прошла сонливость, и она заинтересованно уставилась на подругу:

— Но новый Илья маму скорее напугает, чем вызовет доверие!

— Идем, вон он, — Алиса указала на подъезжавший автомобиль и пошла туда первой.

Уже в квартире Илья внимательно выслушал и, подумав, ответил:

— Я не против, чтобы ты жила у меня. Тебе нужна свобода действий, и вы твердо уверились, что за мной нужно присматривать. Не спорьте, я не идиот. Но у меня не всегда хватает средств даже на бензин, не уверен, что смогу прокормить еще и «любимую девушку». И удивлен, что Хайш отказался — я был уверен, что он постоянно к тебе принюхивается.

— Принюхивается? — рассмеялась Алиса.

— Принюхивается, — так же монотонно повторил Илья. — Не смогу объяснить точнее. Наверное, из этого ощущения я и придумал, что он от компании Марины не откажется. Ладно, проехали. Что я могу сделать?

Алисе очень понравилась его готовность, потому она пересела на диван и взяла его за руку. Марина предпочла не вмешиваться. Алиса прищурилась, поддерживая зрительный контакт, и выдала:

— Мы прямо сейчас начнем работать над твоим образом, Илья! Целью назовем представление тебя Виктории Ивановне, как идеального парня для ее дочери. Но мы все тут понимаем, что дело далеко не только в этом!

— В смысле? — Илья озвучил тот же вопрос, что пришел в голову и Марине.

— Нет-нет, Илья! — звонко и строго отрезала Алиса. — Когда задаешь вопрос, то повысь немного тон голоса! В смысле? — продемонстрировала, как надо делать, но прозвучало карикатурно.

Илья почти в точности повторил интонацию. Алиса хлопнула в ладоши и победоносно уставилась на Марину, как будто только что решила все проблемы. И снова обратилась к Илье:

— Давай потренируемся задавать вопросы! Помни про интонацию!

— Ты училкой в школе работать никогда не хотела?

— Интонация, Илья! — та совсем вошла в образ.

Марине было смешно наблюдать. Илья вроде бы справлялся, но звучало это так неестественно, что было еще хуже, чем раньше. Алиса сдаваться не собиралась:

— Марина, ну-ка убери улыбку или выйди из комнаты! Эта фальшь будет звучать только в самом начале, потом, когда Илья привыкнет следить за колебаниями интонации, они будут появляться естественно и спонтанно.

Марина молча вскинула руки, принимая все решения строгого преподавателя. Алиса же неустанно хвалила ученика, даже когда причины для похвалы не было. Марина же устыдилась своей реакции — нашла, над чем посмеиваться! Это как над человеком после серьезной травмы смеяться, когда он заново учится ходить.

— Отлично, Илья! — ликовала Алиса. — Изменения произойдут не сразу, но обязательно произойдут. С этого момента всегда следи за тоном — люди никогда не произносят фразу на одной ноте, если они не раздавлены горем. Вот, в этом случае можно и на одной. Попробуй чему-нибудь обрадоваться — здесь и про скачок в интонации не забудь, и хотя бы слабо улыбнись.

Марина почувствовала вибрацию амулета. Хайш, как обычно, и не думал стучать. Но как только вошел в квартиру, крикнул из прихожей: