всеми присутствующими офицерами. Только работники "линии ПР" (политическая разведка и дезинформация) и "линии X" (научно-техническая разведка) имеют сюда доступ. Секретаршами работают жены высокопоставленных работников КГБ. В их задачу входит составлять распорядок дня офицеров и следить за их уходом и приходом. В зале запрещено курить, переходить с места на место и разговаривать с коллегой.

На стенах развешаны фотографии работников французской контрразведки и офицеров ЦРУ в Париже, а также номера служебных автомобилей французской контрразведки.

Все офицеры пишут от руки, так как использование машинок запрещено. Несмотря на великолепную изоляцию, КГБ все же опасается современных систем прослушивания, способных улавливать звуки печатных машин и воссоздавать напечатанные тексты. Для получения фотокопии необходимо специальное разрешение. Копировальная машина находится в соседней комнате. Ключ в секретариате.

Чтобы получить досье (на агента, гражданина, фирму), нужно прежде всего заполнить формуляр, где указывается имя заказчика, дата и точное время выдачи. Эти досье хранятся в референтуре.

— В референтуре, подобии просторного сейфа, хранится также разведплан ВПК, с которым должен сверяться каждый офицер "линии X", а также секретная переписка с Москвой. Это помещение абсолютно изолировано. Количество людей, имеющих туда доступ, строго ограничено. Имена их должны обязательно заноситься в журнал. Перед бронированной дверью круглосуточно несет дежурство вооруженный военнослужащий.

В референтуре также укрыты все средства специальной связи с Москвой, аппараты кодирования и расшифровки сообщений.

— Зал "Зенит" предназначен для офицеров "линии КР", контрразведки. Именно отсюда КГБ обеспечивает защиту своих офицеров на задании (например, во время встречи с агентом). Зал напичкан электронной аппаратурой, предназначенной для прослушивания переговоров по радио французских полицейских. При возникновении малейшей опасности офицер может быть немедленно отозван посредством сигнального устройства, которое он постоянно носит при себе. Если же сигнал не проходит, несколько офицеров "линии КР" одновременно выходят из посольства, чтобы сорвать слежку контрразведки.

— Зал "Элинт" (электронный перехват) находится в ведении Восьмого [главного] управления КГБ, занимающегося перехватом радиопередач. К залу подключены параболические антенны, скрытые на крыше посольства. Эти антенны принимают сигналы спутниковой связи. Другие рассчитаны на высокочастотные сигналы и на короткие волны, они принимают передачи дальней связи. Конечно, записываются не все передачи. Антенны подключены к компьютерам, запрограммированным на определенные слова. Если произносятся эти слова, автоматически включается запись. Таким образом, КГБ получает телефонные разговоры, которые его интересуют. Эти принимающие устройства направлены главным образом на правительственные учреждения (Елисейский [президентский] дворец, [дворец] Матиньон [резиденция премьер министра], Кэ д'Орсэ [МИД Франции], министерство обороны и др.) и крупные фирмы. Существующая система позволяет также перехватывать байты информации, которой обмениваются через тропосферу многочисленные взаимосвязанные компьютеры. Так КГБ удается иногда получать информацию из памяти плохо защищенных компьютеров."

Именно сюда, в защищённый бункер КГБ в здании посольства СССР в Париже, 8 декабря 1980 года и поступила совсекретная шифротелеграмма с пометкой "Срочно, особой важности" от начальника советской внешней разведки Крючкова на имя резидента КГБ в Париже Четверикова. С заданием, как можно быстрее, разобраться с отправленной из далёкого закрытого наукограда в Париж другой — несекретной, но явно кодированной — телеграммой. На радиостанцию "Радио Франс Интернасьональ" Жан-Пьеру Шарбонье.

Когда резидент КГБ Четвериков прочитал расшифрованный текст срочной шифротелеграммы из Центра и задумался над планом экстренного оперативного подхода к французскому радиожурналисту, он ещё не знал, что его собственная жизнь внезапно оказалась круто переплетённой со странной телеграммой из СССР на французское радио и с жизнями генсека ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева и Председателя КГБ СССР Юрия Владимировича Андропова…

Глава 6 — Отпрыски

Вы спросите: что же могло роднить весьма удачного советского шпиона, подвизающегося в своём грязном ремесле в блестящей столице мира Париже, с его самым большим прямым начальником на Лубянке в Москве Юрием Андроповым и даже с первым лицом в компарии и советском государстве? Вот именно, что родня. Она и роднила.

Но не в прямом смысле, как это было, например, у Брежнева. Сестра его жены Виктории Павловны была замужем за Семёном Кузьмичём Цвигуном, генералом госбезопасности, который служил первым замом у Андропова.

Професссиональный чекист с 1939 года и военный контрразведчик Цвигун переехал в 1946 году с Южного Урала в солнечную Молдавию, где позднее познакомился и породнился с Брежневым, служившим там Первым секретарём ЦК местной компартии в 1950-52 годах. Став свояком Брежнева, Семён Кузьмич был ему обязан дальнейшим крутым взлётом своей чекисткой карьеры.

Поэтому у нас, в около исторической литературе, всегда считалось и до сих считается, что хитрый Брежнев внедрил своего родственника в ближайшее окружение Андропова, чтобы тот изнутри приглядывал за умным и опасным соперником Генерального секретаря ЦК КПСС. Хотя лично я считаю, что в действительности всё было ровно наоборот.

В 1967 году, когда Андропов, как бы нехотя, перешёл со Старой площади на площадь Дзержинского, из удобного и мягкого, но малозаметного кресла Секретаря ЦК КПСС по работе с компартиями братских стран социалистического содружества на могущее стать куда более влиятельным место Председателя КГБ при Совете Министров СССР, именно он — Андропов — инициативно приблизил к себе родственника Брежнева Цвигуна.

В мае 1967 года, буквально на пятый день после своего назначения в КГБ Андропов перевёл Цвигуна из председателей КГБ Азербайджана в Москву, сделав его своим заместителем (это назначение убивало одним патронов двух зайцев — потому что в Азербайджане "на хозяйстве" остался Алиев, который станет там председателем КГБ, затем первым секретарем ЦК, кандидатом в члены и членом Политбюро чуть позже своего благодетеля — Андропова). Уже в октябре того же, 1967 года ушлый в аппаратных играх Андропов вышел в Президиум Верховного совета с представлением о повышении свояка Брежнева в воинском звании до генерал-лейтенанта, а в ноябре — сделал Цвигуна своим первым замом.

Цвигун так и будет вечным первым замом Андропова и никогда не станет Председателем КГБ СССР. Вплоть до своего загадочного самоубийства в январе 1982 года. Андропов в мае 1982 года сделается вторым Секретарём ЦК КПСС, а в ноябре того же года займёт долгожданный и вожделенный высший партийный пост — Генерального секретаря партии вместо умершего Брежнева (на эту тему есть отличный политический детектив Эдуарда Топельберга (литературный псевдоним "Тополь") "Красная площадь", продолжение "Журналиста для Брежнева", который я рекомендую прочитать всем, кто его ещё не читал).

Как бы то ни было, в далёком 1967 году политически ещё очень слабому Андропову было чрезвычайно нужно иметь при себе родственника Брежнева Цвигуна — чтобы подспудно влиять на генсека ЦК, имея неформальный