В соседней комнате незаметно тикали часы Стива Тревора, сохраняя идеальный ход спустя шестьдесят шесть лет.

Тик-так.

Где-то в городе мужчина открыл глаза и огляделся.

Тик-так.

Он понятия не имел, где находился. Он понятия не имел, когда и как он туда попал.

Тик-так.

Что происходило?

Тик-так.

Что с ним случилось?

Барбара проснулась лицом на клавиатуре текстового процессора. В офис через окна струился яркий солнечный свет.

– О-о-о, – простонала она и поднялась, чтобы выпрямить спину.

В какой-то момент она заснула, и теперь настало утро. Часы показывали 8:54. В коридоре слышались приглушённые голоса – люди уже приходили на работу. А она так и сидела в своём кабинете, сверкая буквами, которые отпечатались на щеке.

– О нет, – пробормотала она.

На ней до сих пор был вчерашний наряд, только сегодня он выглядел довольно мятым. Барбара вытащила сумку из-под стола. Порывшись в содержимом, она не нашла ничего полезного. Тогда она сняла юбку и опустила длинный свитер, создав своего рода платье. Спустив одно плечо, она придала наряду весьма модный вид. По какой-то причине ей показалось, что сегодня она могла выглядеть ярче обычного. Да, наряд не был идеален, но этого было достаточно, чтобы скрыть тот факт, что она носила ту же одежду, что и вчера.

«Не похоже, чтобы кто-то вообще на меня смотрел», – с грустью подумала Барбара, схватив косметичку и направляясь в ванную.

– Отлично выглядишь, Барбара! – кто-то сказал в коридоре.

«Наверное, в музее работает ещё одна Барбара».

Но вдруг она поняла, что коллега разговаривал с ней.

Одарив Барбару тёплой улыбкой, Джейк подмигнул ей и направился дальше.

«Странно, – подумала Барбара. – Джейк никогда не обращал на меня внимания».

И тогда она мельком увидела в окне собственное отражение. Барбара действительно хорошо выглядела. Даже странно, насколько хорошо.

Плюх. Уборщик опрокинул ведро с грязной мыльной водой, и в сторону Барбары устремилась мини волна. Недолго думая, она прыгнула через струю воды и с лёгкостью приземлилась на стул на высоких каблуках.

– О! – воскликнул уборщик. – Простите!

– Ничего страшного, – с улыбкой ответила Барбара. В любом случае на неё ни капли не попало. Было приятно ощутить такую непривычную координацию.

– Барбара! – раздался голос из коридора.

К ней спешила Кэрол, новая начальница. Рядом с ней шёл мужчина. Его лицо показалось знакомым, и Барбара покосилась на него, стараясь узнать. У него были рыжие волосы и тёмные глаза. Он выглядел добрым и уверенным. Такому человеку обычно доверяют своих детей. Или свои сбережения.

– Я хочу вас кое с кем познакомить, – сообщила Кэрол, указывая на парня.

Спустя миг он уже протянул руку, и Барбара автоматически её пожала. Рука была тёплой, а рукопожатие – крепким и обнадеживающим.

– Приятно познакомиться, – сказал он с очаровательной улыбкой.

– Мы знакомы? – спросила Барбара, улыбаясь в ответ. – Мне кажется, я вас где-то видела.

– Ну же! Покажите ей! – подтолкнула Кэрол мужчину.

Гость застенчиво улыбнулся, после чего выпрямился и сделал серьёзное лицо.

– Жизнь прекрасна, – начал он с драматическим акцентом, – но может стать лучше!

– О! – воскликнула Барбара.

Теперь она вспомнила! Это был парень из рекламы, которую уже несколько недель крутили по телевидению.

– Нефтяник с ТВ!

Как же его звали? Максвелл Кинг или что-то в этом роде. О! Максвелл Лорд!

– Нефтяник, значит? – Максвелл Лорд улыбнулся своей очаровательной улыбкой.

Кэрол взяла Лорда под руку.

– Господин Максвелл Лорд рассматривает возможность сотрудничества с музеем, – объяснила она Барбаре.

Барбара работала в достаточном количестве учреждений, чтобы понять причину радости Кэрол. Это значило, что у парня водились деньги, и он мог оказать музею колоссальную материальную поддержку.

– Что даёт ему право на частный тур по нашим объектам! – добавила Кэрол с бодрой улыбкой. – И он попросил вас.

– Меня? – изумилась Барбара. – Почему меня?

– Что я могу сказать, доктор Минерва? – вмешался Максвелл Лорд и подмигнул. – Ваша репутация всему виной. Мы с вами разделяем страсть к геммологии.

Кэрол отступила, ободряюще махая Барбаре, когда та оказалась за спиной богача.

– О, – неловко промолвила Барбара. – Что ж, отлично. – Она взяла его под руку и направилась к кабинету. – Позвольте мне убрать кое-какие вещи, – попросила она, показывая на косметичку.

Как только они добрались до офиса, Барбара нырнула внутрь и бросила косметичку на стул. Она обернулась и…

– Ой!

Максвелл Лорд стоял прямо перед ней, с большим интересом осматривая помещение. Кабинет Барбары выглядел довольно скучным и захламлённым. Ей совсем не хотелось, чтобы партнёр его уровня видел весь этот беспорядок.

– Я не слышала, как вы зашли, – заметила Барбара, пытаясь вывести его в коридор.

Однако взгляд Лорда приковался к столу. Что могло привлечь его внимание? Барбара оглянулась. На столе стоял кристальный пресс-папье, грязная пачка бумаг, словарь, текстовый процессор, который ночью служил ей подушкой, и исполняющая желания подделка, над которой они с Дианой хихикали. Цитрин, которому ночью она рассказала о собственном желании. Барбара покраснела. Всё это казалось настолько глупым. Да кто вообще верил в желания? Только маленькие дети. И, похоже, отчаявшиеся взрослые.

Тем не менее Максвелл Лорд продолжал жадно смотреть на камень. Барбаре его поведение показалось весьма странным.

Без особого труда она выпроводила его из кабинета и проводила в лабораторию, где выполняла большую часть работы. Поначалу ей было неловко проводить этот маленький импровизированный тур, но Максвелл оказался весьма приятным парнем, с которым общение шло достаточно непринуждённо. К тому времени как вошла Диана, Барбара и Максвелл смеялись, как старые друзья.

– Диана! – воскликнула Барбара, махнув своей новой подруге. Она не могла дождаться, чтобы познакомить Максвелла с Дианой. Она не поверит своим ушам, когда узнает, с кем всё это время беседовала Барбара. – Я хочу представить тебе… – Барбара мило взмахнула руками. – Та-д-а-а! Максвелла!

Максвелл с улыбкой протянул руку. Диана смущённо пожала руку. Максвелл в ответ застенчиво улыбнулся.

– Жизнь прекрасна, – подсказал он. Все миллиард раз слышали эти слова из рекламы. – Но может стать лучше.