Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он почти сразу же начал заваливаться назад и, к моему сожалению, прямо на меня.
Всё ещё не разгибаясь, я нырнул чуть вперёд, оказавшись головой у стола. И в момент, когда толстяк упал, громыхнув всей своей тушей на пол, на мою макушку опустилось что-то чрезвычайно тяжёлое.
Было больно.
Картинка перед глазами тут же замылилась и заиграла в моём сознании белыми пятнами.
Глава 4
— Эй… пс-с-с-с… пацан… — старческий голос, звучащий где-то поодаль, вывел моё сознание из глубокого сна. Вот только в этом сне я видел сплошь темноту, а не картинки с сюжетом.
С первой же попыткой встать голову пронзила острая боль, которая импульсами шла от затылочной части. В глазах темнота заиграла яркими вспышками, но вскоре они, как и боль, испарились.
Быстро… весьма быстро.
Вторая попытка подняться оказалась успешной. Более того, стоило мне выпрямиться, как и в глазах прояснилось. Вокруг стоял полумрак. Разглядеть в нём хоть что-то было почти невозможно, но глаза очень быстро привыкли, и вскоре я разглядел силуэт в несокльких метрах передо мной.
Встал… на пружинистых ногах сделал пару шагов вперёд, а затем… рухнул.
— Твою же ж… — прошипел я, скривившись от боли в коленях. — Где я?
— В клетке, — ответил, судя по голосу, старик, что не так давно пытался до меня «докричаться». — Твоих гавриков в соседнюю клетку засунули.
После его слов я встал на колени, покачал головой, разминая мышцы шеи и снова поднялся. Боль после падения, опять же… испарилась!
— А ты у нас кто⁈ — я вновь попробовал пройтись вперёд.
— Вячеслав Васильевич, — хохотнул старик в полумраке. — Для друзей просто — Славян. Славик там…
— Понятно, Вячеслав Васильевич, — сухо ответил я и начал осматриваться, измеряя так называемую клетку шагами.
Комнатушка, на ощупь, была из деревянного бруса, плотно уложенного друг на друга. Пол, на удивление, представлял собой чистый фундамент, ибо как ещё в этот домик можно залить бетон, я не представлял. А вот дверь, которая, судя по всему, была единственным выходом, стальная.
Более того, роль окна выполнял небольшой сруб где-то над нами и вместо стекла в нём установили решётку. Через неё можно было разглядеть звёздное небо.
— Это изба такая, или что? — спросил я старика, после того как отмерил примерную площадь клетки, а потом сам же себе и ответил: — Нет же… Поболее будет. Метров десять в квадрат.
— Ого. А ты считать умеешь? — хохотнул старик. — Похвально. А то обычно сюда пихают нарколыг да всякий мусор, который и разговаривать-то толком не умеет.
— А ты у нас кто такой?
Я подошёл к собеседнику и сел напротив него.
— Я же уже отозвался, — как-то недовольно прокряхтел он. — Вячеслав…
— Это я уже слышал. Василич, — перебил его я, — ты мне другое скажи… Я-то знаю, почему здесь оказался, а ты… кто у нас по профессии?
— Моя профессия вызывает гордость… — начал было он, но мне вновь пришлось перебить. Не интересует меня его красноречие. Мне правду подавай.
— Медвежатник я… хороший.
— Если ты хороший медвежатник, — улыбнулся я, — чего здесь сидишь? Неугодным стал, иль проворовался⁈
Старик что-то забурчал, ёрзая на полу, но все же изволил ответить:
— Подставили меня… уроды. Ты представь, заказал Петрович себе сейф, который невозможно открыть без ключа, а меня позвал человек из его окружения, мол… сходи, Василич, проверь, можно ль открыть.
— Я так понимаю, ты открыл, а его помощник что-то оттуда спёр?
— Как в воду глядишь! — восхитился старик и тоже попытался встать. Только вот сволочью он оказался редкостным… спер какую-то карту, а какую, увы, не знаю.
Он как-то странно пискнул, облокачиваясь на руки, и тут же тюкнулся лицом вперёд. Пришлось помочь ему вернуться на место.
Вор тут же пожаловался, что переломали ему все пальцы и бросили сюда. Тот выродок, которого звали Алик, спёр из сейфа не только карту, но и приличную сумму. А потом ещё и на золотой слиток позарился, придурок.
Старика-то обыскивали и палатку его всю перевернули вверх дном, но так ничего и не нашли.
— Сидеть я тут буду до тех пор… пока не скажу, куда клад зарыл, — смахивая локтем скупую слезу, пожаловался он. — А ты тут каким боком? На барыгу не похож, да и моська у тебя больно честная.
Я не сразу понял, что меня так смутило. А потом дошло. Каким образом он видел мою «моську»? Темно же, хоть глаз коли.
Но никакой тайны, как заверил меня Василич, здесь не было.
— У меня же кошачье зрение. Ну… так его называют в моем роду. Оно мне и помогает взламывать все что не попадя, — он звонко засмеялся. — Ты чего так вылупился, как будто призрака увидел? Что, сам типа не маг, да⁈
— Да я это…
— Это, это… — передразнил меня медвежатник. — Тебя швырнули вниз с пробитой головой. А на тебе все зажило, как на собаке. Маг, не иначе!
То-то меня смутила лёгкость в теле и отсутствие боли… Знать бы ещё, чем меня Монеткин по макушке приложил, я бы ему этот предмет затолкал в самую…
— Так и будешь молчать, как воды в рот набрал?
Старик все не унимался. Словно жаждал услышать какую-то кровожадную или приключенческую историю. Но, выслушав все то, что я ему рассказал, он не то чтобы оскорбился… нет.
Расстроился.
— И всего-то? На место поставил Петровича, и он тебя за это сюда кинул? На него не похоже…
— Я не просто на место его поставил, я ему его же подноготную всю выложил. Кому понравится слышать обвинения? А?
На это Василич промолчал. От души хмыкнул, конечно, но оставил без комментариев.
* * *
Я исследовал клетку вдоль и поперек, пытаясь найти хоть какую-нибудь лазейку. Но ничего, кроме очередной, маленькой трещины в стене, так и не обнаружил. Даже попробовал ударить ногой в стальную дверь, но что-то изнутри её слишком крепко держало.
Попытался было разговорить сокамерника да упросить его взломать замок этой самой двери, но тот вытянул руки перед собой так, чтобы можно было увидеть и в темноте. Говорить мне ничего не стал. Пришлось