самого себя…» — «Густав, вы сумасшедший!..» — скажет бабушка и уйдет в свою комнату.

Она никак не может понять то, что Мадлен уже давно поняла. Отец не хочет ссориться с шоферами. Если он станет работать в день забастовки, его будут презирать!..

Машина остановилась возле бара. Быстро простившись, Эдмон исчез в дверях, оставив в машине свой плакат.

— Надо куда-нибудь завезти кружку? — спросил Густав.

— Завтра утром мадам Элен соберет их и отнесет в мэрию…

Около ворот дома Мадлен увидела бабушку. Она разговаривала с мадам Дюбуа.

— Письмо из России!.. Нам ответили! — крикнула она, когда они вышли из машины, и взмахнула конвертом. — Подумайте, Густав, мой дом уцелел!..

В то же мгновение Мадлен выхватила письмо из ее рук. Конверт был вскрыт. «Дорогие французские ребята!..» — прочла она первую строчку письма.

Дорогие французские ребята!.. Это она, Мадлен и ее товарищ Жак… Как бы обрадовался сейчас Жак, если бы он был здесь…

Глава четвертая

Видно, девочка или мальчик из Одессы, который писал это письмо, очень старался. Он, наверно, несколько раз переписывал и исправлял его — в письме не было ни одной помарки, оно было разборчиво до каждой буковки. И составлял он письмо, наверно, не один, его подписали трое ребят: Алеша, Толя и Света.

Они посылали Мадлен и Жаку привет и сообщали, что дом, в котором они живут, пострадал в годы войны, но теперь уже восстановлен.

В письме ребята немножко рассказывали и о себе. Толя — любит музыку, а Алеша мечтает стать математиком; Светлана собирается, как и ее мать, быть ткачихой.

А кем же хочет стать Мадлен?.. Она как-то еще не думала об этом…

Мадлен старалась представить себе этих ребят. Интересно, почему они так быстро и охотно отозвались на письмо?.. Неужели действительно им очень хочется знать, как живут они, Мадлен и Жак?!.

Бабушка в этот вечер была необыкновенно оживлена. Она без конца советовалась с Густавом, не поехать ли ей теперь самой в Россию. Впервые за долгие годы она вытащила из шкатулки документы и, водрузив на нос очки, долго их перечитывала.

Захваченная своими переживаниями, она не обратила внимания на сообщение в газетах, которое заставило тысячи людей не только во Франции, но и в других странах с уважением произносить имя коммуниста Мориса Шантелье. Несмотря на угрозы убить его сына, он выступил в защиту бастующих шахтеров.

Ив прочитал Мадлен все, что об этом писали вечерние газеты. Одни из них утверждали, что похитители выполнят свою угрозу, другие обвиняли полицию в бездействии…

На другой день в школе мадам Жозетт при всем классе поблагодарила Мадлен и Эдмона за то, что они накануне хорошо поработали. На перемене Эдмон подошел к Мадлен и хлопнул ее по плечу, как мальчишку.

— А отец так ничего и не узнал!.. — хитро улыбаясь, сказал он. — «Где был?» — спрашивает. Говорю: «В кино!..» Ну, он и отвязался!..

Прежде чем принести в школу письмо из Одессы, Мадлен посоветовалась со старым Ивом. Кто знает, как учителя отнесутся к тому, что их ученица переписывается с Советским Союзом!

— Конечно, стоит показать письмо кому-нибудь из учителей! — сказал Ив. — Но только тому, кому ты больше всего доверяешь… Может быть, они захотят о нем рассказать ребятам в школе.

Нельзя сказать, чтобы Мадлен не доверяла мадам Элен, но в ней было что-то общее с мадам Дюбуа, она любила посудачить. Вот мадам Жозетт — другое дело, она не так болтлива и о Советской стране всегда хорошо отзывается.

После уроков Мадлен зашла в комнату к Жозетт и показала ей письмо. Лицо учительницы казалось утомленным. Она медленно надела очки и долго рассматривала конверт.

— Переведи!.. — попросила она, когда Мадлен рассказала ей историю письма.

Мадлен перевела. Жозетт выслушала все очень внимательно.

— Прекрасно! — сказала она, когда Мадлен кончила читать. — Однако мой тебе совет: пока никому больше не показывай! Как бы это не ухудшило положение Жака!.. Кто знает, что еще придумают его похитители!.. Я вчера слушала выступление Шантелье — он настоящий борец! Его мужеству можно позавидовать!..

Мадлен вздохнула. Как бы хорошо было ответит: в Одессу целым классом!

— И Эдмону нельзя показать письмо? — спросила она.

— Я бы не советовала, — ответила Жозетт.

Чем старше становилась Мадлен, тем сильнее он ощущала изменения, которые происходили в ее жизни, и предотвратить которые она не могла. Прежде он дружила с Эдмоном, но его мать как-то обидела бабушку и с тех пор дружба ребят расклеилась.

Однажды бабушка сказала с горечью:

— Конечно, месье Далишан большой человек! Он богат, и мы ему не ровня!..

Мадлен тогда подумала: значит, и Эдмон тоже выше ее. Но это же смешно!.. Просто долговязый мальчишка, к тому же глупее ее! Из чувства протеста она стала презирать его.

Эдмон тогда так и не понял, почему Мадлен едва удостаивает его взглядом. Он решил, что это из-за того, что она подружилась с Жаком, и даже хотел побить Жака, но не решился и стал ходить из школы домой один.

А бабушке очень хотелось, чтобы Мадлен дружила с Эдмоном. Ведь это был мальчик «из приличной семьи». Но чем больше она об этом говорила, тем больше сопротивлялась этому Мадлен. Не хочет она дружить с мальчиком из «приличной семьи», вот и все!..

Она перестала ходить к Эдмону, даже несмотря на то что у него было мелкокалиберное духовое ружье. В конце длинного коридора его квартиры они вешали испещренную черными кругами мишень и стреляли в нее пулями с кусочками гусиных перьев на концах. Как только пуля впивалась в щит, но перышку издали было хорошо заметно, куда послал ее стрелок…

Только вчера, после большого перерыва, Мадлен с Эдмоном шли вместе по улицам. Но ведь они выполняли поручение учительницы!..

Сколько Мадлен ни раздумывала, она никак не могла понять, почему же ее отец, которого она так любила, «не ровня» Далишану, этому некрасивому человеку с маленькими глазками. В прошлом году Далишан выселил из своего дома семью Альбиолей. В результате несчастного случая погиб отец этой семьи, и мать, оставшись одна с четырьмя детьми, задолжала за квартиру. Мадлен помнит, как приехала тогда вызванная Далишаном полиция, но ничего сделать не могла. Альбиоли забили дверь изнутри, так что ее можно было выломать только вместе с частью стены. Соседи целую неделю кормили их с помощью ведерка, которое вдова спускала на веревке из окна третьего этажа.

Об этом случае писали даже газеты, но все равно Далишан был неумолим. Наконец в дело вмешался муниципалитет. Мэр