Виктор изменился и, как Марине казалось, не в лучшую сторону. Пропала нежность, что всегда присутствовала в постели. Виктор делал это, словно занимался спортом. Навалится всем весом на Марину, прижмет к матрасу, лезет губами целоваться. «Тебе что, делать больше нечего?» — спрашивала она про себя и закрывала глаза, не могла смотреть на его серьезный взгляд, словно он изучает юридические документы. С закрытыми глазами мир казался проще. Вон он стал щупать ее грудь и сжимать пальцы, словно довольный кот, и она должна все это терпеть. «А сейчас что ты делаешь? Ах да, ты же самец, как я это упустила, сейчас начнется брейк данс. Только не тужься так сильно, ой-ой, как мы можем», — этот сарказм в сексе у Марины появился недавно. Она сама не заметила, как стала комментировать его действия, наверное, это отвлекало ее от той холодности, с которой он все это совершал. Марина пробовала с Виктором говорить, намекала о своих ощущениях, боли, что в постели он не один, что тут есть она. Но Виктор возмущался, испачкав спермой простынь, отворачивался и практически сразу засыпал.

— И это все? — с обидой она спрашивала спящего мужа.

Вроде как всегда, утром поцелуй, даже кофе в постель, но это все уже было не то, наигранно, неживое, без души. И вот однажды, когда Виктор сделал свое мужское дело, словно совершил подвиг, он пошел на кухню. Марина посмотрела на его спину и спросила себя: ты кто? Наверное, в тот момент она еще не поняла, но прошло время, и мысль, что уже сформировалась в ее голове как-то под утро, преодолев защиту самосохранения, выдало вердикт: я его не люблю.

Странно смотреть на мужчину, которого еще вчера обожала, и вдруг он для тебя стал никем, просто мужчиной с печатью в паспорте. Марина не закричала от гнева, не стала себя уверять, что все это не так, она просто лежала в постели и смотрела на потолок. «Как так?» — спросила она себя, стараясь понять, что произошло.

— Доча, ты опять не о том думаешь, брось работу и займись домом. Удел женщин — рожать, ублажать мужчин, воспитывать детей.

— Мам, а если я этого не хочу?

— Как не хочешь? — удивилась Алла.

— Ну, рожать, иметь детей. Я поработаю, помогу папе, а там уже посмотрим.

Алла не стала наседать на Марину, знала, что требуется время. Но вовремя брошенная фраза, сказанное слово, обязательно даст росток.

— Идем к гостям, а то скоро Игорь улетит, а ты с ним не повидаешься.

— А когда улетает?

— До конца недели побудет в Тюмени, а после вернется, неспокойные времена, некогда дремать.

От этой свадьбы Виктор получил много: жену, связи, богатую родню и перспективы на будущее. Он прекрасно знал, кто ее отец, что Степан Алексеевич (Виктор называл его по отчеству) был основным акционером завода. Виктор не ожидал ответа от Марины, знал, что она ему не по зубам, ведь кто он ей, так, мальчик, с которым можно потусить на вечеринке. Но потом она дала себя поцеловать, он трясся от страха, прикасаясь к ней, но Марина не отстранила его, даже когда он прижал ее к себе. Наверное, так и должно быть, шаг за шагом упорно идти вперед. Теперь он не мог представить дня без нее, встречались, ходили под ручку, а потом он рискнул и сделал ей предложение. Что он мог ей дать кроме себя. Тогда Марина промолчала, Виктор думал, что все рухнуло, что он остался за бортом. Но она пригласила его к себе домой, познакомила с мамой, а после с отцом. Марина ушла, оставив Виктора со своей матерью, так надо было, и он это понимал. И уже через неделю Марина дала согласие на свадьбу.

— Серьезно? — не веря своим ушам, спросил он.

— Да, серьезно. А ты уже передумал, нашел другую, лучше, чем я? — смеясь, спросила Марина.

— Нет, что ты, я… я…

— Ты не переживай, все сделает мама, ты только поговори со своими родителями, а лучше давай вместе.

Из грязи в князи, так раньше говорили о тех, кто поднялся на вершину. Да, Виктор поднялся, пусть еще невысоко, но он сделал шаг в карьере, которую ему обещал отец Марины. Он устроил его в банк, чтобы Виктор научился операциям, а после он его переведет в финансовый отдел завода. А там… Виктор уже размечтался, он знал, что рано или поздно все активы перейдут к Марине и ее брату, но тут важно, кто научится правильно управлять. Виктор ставил перед собой высшую планку. Какой солдат не мечтает стать генералом, так и он мечтал занять кресло генерального директора.

Виктор уже побывал на работе у Марины, познакомился с ее сослуживцами, в основном это матерые юристы. Но были и молодые, дядя Лёва, так ласково называла Марина директора завода, но только когда они были одни, а так для всех он Лев Павлович. Это грозный мужчина, седая голова, такой же старый, как и сам завод. Он им управлял при Брежневе, при Горбачеве, при Ельцине, а теперь при Путине. Его все уважали, побаивались, даже Марина краснела и перебирала в руках папку с документами, если он ее вызывал.

— Марина, ты тут никто! — это он сразу сказал ей. — Я уважаю твоего отца. Если бы не он, твоей ноги бы тут не было. То, что ты дочь генерального, знаю только я, никакого протеже, никаких поблажек, премий и отдельного кабинета. Ты винтик в этой машине. Мы договорились?

— Да, Лев Павлович, — Марина перешла на деловой тон.

— Вот и отлично, свободна.

Это был старый кабинет, в нем стояли кресла со времен социализма, только вместо портрета генсека висел герб России. Марина сразу включилась в процесс, ее загрузили бумагами, не все шло гладко, но уже через неделю стала понимать. Перепроверила по списку контракты, сделала пометку, чего не хватает. Выяснилось, что некоторые документы были убраны специально, чтобы проверить ее внимательность. Арсений Данилович, ее непосредственный начальник, удовлетворительно кивнул, и даже первый раз улыбнулся. Поставил ей настольную лампу, включил ее и пододвинул новую папку.

— Твое место должен был занять Михаил, ты его опередила, — во время обеда поделилась с Мариной Изольда из финансового отдела. — Раньше тут работала Бабанова, но ее отправили на пенсию, у нас тут все строго, карьера снизу вверх, но не наоборот.

— Выходит, я заняла место Михаила?

— Выходит, что так, твой шеф писал служебную записку, чтобы Михаила повысили, но…

— Я не специально, просто увидела вакансию, пришла в отдел кадров, а Арсений Данилович утвердил.

— Странно, очень странно.

Марина не хотела никому вредить, не хотела иметь врагов, поэтому на следующий день, купив большую плитку шоколада, пришла к Михаилу и предложила мир.

— Да я не сержусь, просто все так долго говорили про отставку Бабановой, я полгода ждал, честно признаюсь, надеялся. Тут не слишком быстро по карьере поднимаются, тут как на войне, убили генерала и на его место встает тот, что ниже.

— Извини, не знала.

— Еще не все потеряно, вот через восемь лет Хлыстов тоже на пенсию.

— Я думаю, что ты раньше поднимешься, тебя хвалят.

Марина подружилась с Михаилом, он первое время присматривался к ней, думал, что она чья-то дочка, так всегда. Несколько лет назад в бухгалтерии разгорелся скандал, уволили сразу четверых протеже, на этом фоне главбух подал заявление об увольнении, директор его тут же подписал, тем самым прекратив всякие сплетни относительно свой-чужой.