Чем больше у нас жира, тем дольше можем мы голодать. Конечно, Ганди и Ангус голодали добровольно[6], но что, если выбора нет?

Преимущества небольшого избыточного веса

Когда я работал в университете госпиталя Вашингтона в Сиэтле, я два-три раза в неделю занимался спортом в университетском гимнастическом зале через дорогу от работы. В течение тридцати – сорока пяти минут я поднимал тяжести. Там я часто видел одного своего друга, культуриста. Он был невероятно мускулист и подтянут; на его теле не было видно вообще никакого жира. Он был на десять, а может быть, и на пятнадцать лет старше меня, а выглядел на десять лет моложе. Он был для меня примером, ибо я тоже хотел выглядеть так же, как он; и, глядя на него, я воодушевлялся и занимался с еще большим усердием.

Однажды он не пришел на тренировку, и мне сказали, что его госпитализировали с пневмонией. Я пошел в госпиталь навестить его. Увидев его, я пришел в ужас; бо́льшая часть великолепной мускулатуры буквально усохла в течение считаных дней. Он выглядел теперь старше и казался сильно ослабевшим, но улыбка его осталась прежней, и я ушел от него, не потеряв надежды. В течение нескольких дней он полностью оправился от болезни и постепенно восстановил свою силу, но это потребовало многих и многих недель.

Его проблема заключалась в том, что он состоял из одних мышц и не имел ни грамма лишнего жира. Это, конечно, делало его фантастически красивым в спортзале, но отнюдь не идеально повлияло на течение болезни. Заболев пневмонией, мой друг потерял аппетит и стал мало есть, несмотря на потребность в энергии для борьбы с инфекцией и последствиями лихорадки. Без поступления пищи и в отсутствие жира, который можно было бы для этого сжечь, его организм начал расщеплять мышцы, чтобы обеспечить себя необходимой энергией. Когда мышцы начали таять, он стал похож на умирающего, потому что, когда распадаются мышцы, начинают страдать и другие органы и системы, включая печень и почки. Распахиваются врата ада. По иронии судьбы, если бы мой друг не был так хорошо тренирован – если бы у него было бы хоть немного жира, который можно было сжечь, – то он мог бы сберечь мышцы и перенес бы болезнь намного легче.

Во многих исследованиях изучали вопрос об идеальном весе тела или количестве жира, которое требуется для того, чтобы прожить как можно дольше. Учитывая все, что мы уже знаем, вас не удивит, что наличие небольшого избыточного веса (ИМТ около 27[7]) сочетается с развитием способности к выживанию людей с повышенным риском таких тяжелых заболеваний, как рак, сердечно-сосудистые заболевания или почечная недостаточность, а также людей старше семидесяти лет. Некоторые исследования даже показывают, что небольшой избыточный вес сочетается в общей популяции с увеличением продолжительности жизни.

Небольшой избыток веса сочетается с повышением способности к выживанию у людей с высоким риском тяжелых заболеваний и у людей старше семидесяти лет.

Но как в таком случае объяснить результаты многих исследований, говорящие о том, что ограничение калорий в рационе сочетается с увеличением продолжительности жизни? В большинстве лабораторных исследований, в которых изучали ограничение потребления калорий, было показано, что животные, потреблявшие около 70 % обычного для них калоража, на самом деле теряли жир, но жили дольше, чем обычные мыши и те, что страдали ожирением. Некоторые исследования выявили, что такие «худые» мыши стареют медленнее, чем мыши обычного, нормального веса.

Есть свидетельства о том, что эти данные можно экстраполировать и на людей. Остров Окинава славится тем, что там больше всего людей, достигших столетнего возраста; было выявлено, что окинавские школьники едят приблизительно на треть меньше, чем их сверстники в других частях Японии. Еще одним подтверждением решающей роли окинавской диеты в долголетии является тот факт, что жители Окинавы, переезжающие в другие области Японии, живут столько же, сколько их новые соседи.

Я думаю, что причина того, что животные, находящиеся на низкокалорийной диете, живут дольше, заключается в том, что у отложения жира существует своя цена. Пища, которую мы едим, либо немедленно расщепляется с выделением энергии (в виде аденозинтрифосфата, или АТФ) или запасается, как правило, в виде жира. Обычно, в большинстве случаев, еда, которую мы потребляем, превращается в непосредственно доступный для производства энергии АТФ. Для того же, чтобы запасти калории впрок, наши клетки должны снизить продукцию АТФ и превратить избыток калорий в жир. Наша исследовательская группа нашла, что это происходит за счет воздействия на клеточные «энергетические станции» (называемые митохондриями), где синтезируется большая часть АТФ, окислительного стресса. Таким образом, цену, которую нам приходится платить за запасание жира, образует окислительный стресс, которому подвергаются наши энергетические станции. Если этот стресс продолжается десятилетиями, он может привести к снижению функции – и даже к потере – энергетических станций, которые отвечают за продукцию энергии, в которой мы нуждаемся для поддержания деятельности организма.

Итак, что же такое окислительный стресс? Во всех случаях, когда наш организм использует кислород, некоторая его часть участвует в образовании кислородсодержащих веществ, способных повреждать ткани[8]. Считается, что небольшой, многолетний окислительный стресс (например, в результате длительного накопления большого количества жира) может быть причиной старения отчасти вследствие рецидивирующего повреждения энергетических станций, что заставляет нас быстро стареть. Именно поэтому ограничение потребления калорий придает нам моложавость и дарит долголетие.

Однако здесь есть одна ловушка. Да, животные, получающие низкокалорийную диету, живут дольше. Особенно это верно в отношении лабораторных животных, потому что там животные гарантированно получают свой ежедневный рацион. Однако если таких животных выпустить в дикую природу, то их выживание будет поставлено под угрозу; запасов жира у них нет, а следовательно, нет и защиты от неожиданного дефицита пищи, например, в результате ливней или засухи, снежных бурь или лесных пожаров. Не потребуется многого, чтобы такие животные попали в бедственное положение.

Но что можно сказать о нас, людях? Имеет ли смысл минимизировать наши запасы жира, чтобы мы могли сохранить наши энергетические станции? Это на самом деле может иметь смысл для многих из нас, так как почти все мы застрахованы от дефицита питания и голода. В обычном супермаркете можно найти пищевые продукты около сорока тысяч наименований. В больницах достаточно средств, чтобы обеспечить питанием больных людей. Тем не менее болезнь может поразить нас с такой быстротой, что может не хватить времени на адекватный ответ, как в случае моего друга по спортивному залу.

Кроме того, на Земле сейчас живет множество людей, у которых отсутствует постоянный