Наконец, выждав некоторое время, Синти осторожно произнесла:

— Так ты в самом деле еще не каталась здесь на лошадях?

Виктория непроизвольно крепче сжала бокал.

— Нет.

Ей показалось, что ответ получился словно сквозь зубы, поэтому она изобразила улыбку, которая, по ее мнению, тоже получилась далекой от идеала, натянутой.

— Что так? — чуть склонив голову набок, произнесла Синти. — Не любишь лошадей?

К чему она клонит? — промчалось в мозгу Виктории.

— Э-э… нет. То есть да. Люблю, но… — Она неопределенно умолкла, надеясь, что Синти удовлетворится и этим.

Однако, судя по всему, та была не прочь поболтать.

— Но не любишь кататься?

Вот прицепилась! — подумала Виктория. К счастью, ей удалось скрыть недовольство.

— Видишь ли, просто я никогда не садилась на лошадь. Поэтому не знаю, нравится мне это или нет.

Синти посмотрела на нее с каким-то странным выражением в глазах.

— Здесь понравится.

Произнеся эту загадочную фразу, она перевела взгляд на море и принялась потягивать коктейль через соломинку.

Повисло молчание.

Что бы это могло значить? — ломала голову Виктория.

Было абсолютно очевидно, что Синти на что-то намекает, но на что именно, Виктория боялась даже думать. На ум ей приходили кое-какие предположения, однако она относила их на счет собственной, усилившейся в последнее время мечтательности. После разрыва отношений с Ральфом ощущение свободы вскружило ей голову, вот она и думает, о чем не следует…

И все же, несмотря, с одной стороны, на все доводы здравого смысла, а с другой — на удобство шезлонга, Виктория чувствовала себя как на иголках. Так и не дождавшись, пока Синти каким-то образом разовьет высказанную несколько минут назад мысль, она заговорила первой:

— Признаться, ты меня заинтриговала. Почему мне должно понравиться кататься на лошади именно здесь?

Синти сначала медленно улыбнулась и лишь потом повернулась к Виктории.

— Неужели до тебя еще не докатились слухи о здешних инструкторах по верховой езде?

— Не-ет, — удивленно протянула та. — Я даже не знала, что инструкторов здесь несколько. — Ей был известен только один — Невил Олстон.

— Конюшня тут немаленькая, — сказала Синти. — И персонал соответственный — конюхи, инструкторы. Конюхи, как и положено, занимаются лошадьми, а инструкторы… — она тонко улыбнулась, — отдыхающими пансионата.

Ну и что тут особенного? — подумала Виктория.

— Да-да, ясно, каждый занимается своим делом, — улыбнулась она.

И тут же нахмурилась, потому что, услышав эту фразу, Синти прыснула, едва не расплескав коктейль.

— Каждый занимается своим делом… Что верно, то верно, точнее не скажешь!

На миг обиженно поджав губы, Виктория пробормотала:

— Не понимаю, что смешного…

Ее слова вызвали у Синти новый приступ хохота. Наконец, немного успокоившись, она тронула Викторию за руку.

— Прости, не удержалась. Я не над тобой смеюсь. Но ты даже не представляешь, насколько права! — Подбородок Синти снова задрожал, но она сделала над собой усилие и более-менее спокойно произнесла: — Видишь ли, спрашивая, не докатилась ли до тебя молва о здешних инструкторах по верховой езде, я имела в виду лишь одного из них.

— Кого? — Задавая этот вопрос, Виктория даже не подумала, что в каком-то смысле выдает себя.

Синти прищурилась.

— Признайся, до тебя все же доходили слухи о некоем инструкторе и ты думала, что он здесь один!

Виктория отвела взгляд.

— Э-э, собственно, я вообще ни о чем таком не думала. — Это была ложь, причем наглая, потому что дело обстояло как раз с точностью до наоборот.

— Хм, вообще-то я как раз и подразумеваю одного, вполне конкретного инструктора. Всего их здесь двое: Мэт Хорнби и Невил Олстон. Выполняют одинаковую работу… — Тут Синти вновь хихикнула. — Да… кхм… Но Мэт постарше, поэтому, так сказать, и клиентура у него соответственная. А вот Невил…

— Да? — выдавила Виктория.

Все время, пока Синти говорила, она сидела сама не своя, крепко стиснув бокал. Да и понятно: кто мог ожидать, что речь пойдет о Невиле!

Синти пристально взглянула на нее.

— Неужели тебе еще никто ничего о нем не говорил?

— Нет, — ответила Виктория, и на сей раз это была чистая правда. Никогда и ни с кем обсуждать Невила ей не доводилось. Лишь однажды, прогуливаясь в розарии, она услышала разговор двух проходивших мимо женщин, которые собирались кататься на лошадях.

— Смотри, вон наш инструктор, — сказала одна. — Любуется розами.

— Кто, Мэнди? Как это она нас опередила?! — отозвалась другая. Очевидно, обе недавно побывали в бассейне.

— Да нет же! Не по плаванию инструктор, а по верховой езде. Невил Олстон.

— Да, точно он. Идем спросим, сможет ли он сейчас нами заняться.

Виктории не было дела до какого-то инструктора по верховой езде, и на тех двух женщин она посмотрела абсолютно машинально, но когда увидела, к кому они подошли, на миг замерла.

Это был он — тот самый парень с бархатистыми серыми глазами и будто проникающим в душу голосом, которого она в последнее время часто видела в ночных грезах.

Значит, он тоже захаживает в розарий, чтобы полюбоваться здешними роскошными розами. Впрочем, ничего удивительного, ведь конюшня рядом, сюда даже доносится лошадиное ржание.

Обдумывая новую информацию, Виктория вдруг заметила, что Невил смотрит прямо на нее. В то же время он продолжал разговор с двумя женщинами. Скорее всего, она случайно попала в поле его зрения, но, как бы то ни было, он слегка кивнул ей, как старой знакомой.

С замершим сердцем, она кивнула в ответ.

Этим их общение ограничилось вплоть до настоящего момента.

— Странно, что никто не завел с тобой подобного разговора, ни Пола, ни Нелли, — с явным недоумением произнесла Синти.

В ее взгляде сквозил вопрос, поэтому Виктория ответила:

— С Полой я только успела познакомиться, как она уже уехала. А Нелли… не знаю, мы хоть и встречаемся на процедурах едва ли не каждый день, но беседуем нечасто. Возможно, из-за разницы в возрасте. Ведь Нелли старше меня года на четыре, и, наверное, ей не очень интересно со мной разговаривать.

— Не выдумывай, — качнула Синти головой. — Ты тоже старше меня на четыре года, но данный факт ничуть не мешает нам общаться. Или я не права?

Виктория пожала плечами.

— Ну почему же…

— Вот и я говорю! — подхватила Синти. — Значит, причина не в этом. А в чем, я, кажется, поняла.