общем… слишком много вольностей себе позволяет.

– Что твой конь делает в этой конюшне? – уточняю властным голосом.

– Отдыхает, – звучит такой подробный ответ, что я чую запах откровенной издёвки.

– Ха Ру, ты вообще в курсе… – замолкаю, чуть не сказав «кто я».

Естественно, он не в курсе. С чего бы?

Моё платье говорит о многом, но явно не о моём имени.

– Что? – уточняет парень, так естественно развернувшись ко мне, словно такое вот свободное общение между нами – это норма.

– Неважно, – отворачиваю голову, поймав себя на откровенном разглядывании его лица, волос, шеи, плеч, рук, груди… к слову, о телосложении. – Ты – воин?

– Нет, – бросают мне ответ.

Хмыкаю от такой дерзости. Серьёзно. Он словно плюнул через плечо. Но так… лениво плюнул. Словно и не хотел даже.

– С оружием обращаться умеешь? – продолжаю, перефразировав вопрос.

– Умею, – бросают мне с теми же интонациями.

– Значит, ты воин, Ха Ру? – уточняю очевидное, подняв бровь.

– Нет.

Бесит.

– Ты не хочешь говорить об этом? – закидываю удочку с другой стороны.

А что ещё делать? Мне охранников где-то искать надо, а тут один – считай, под ногами валяется! Бери – не хочу.

Вот только он, кажется, как раз из тех, кто «не хочу»…

– Я не воин, – повторяет юноша.

– А я не графиня, – устав от этого бесполезного диалога, закатываю глаза.

– Нет, вы-то как раз вполне можете быть графиней. Но я совершенно точно не воин.

Застываю, напряжённо глядя на него.

– Мне нужен защитник, Ха Ру. Через неделю. В пути от этого дома до графского замка. Поможешь мне добраться живой? – серьёзным голосом спрашиваю.

Что-то подсказывает мне, что он не так прост, как кажется. И что его потенциал выше заявленного «не воина». В нём есть какая-то загадка. И я не могу упустить возможность воспользоваться его способностями – если они действительно есть.

А я чувствую, что они есть…

– Сколько заплатите? – уточняет юноша, не глядя на меня.

– Сколько попросишь, – отвечаю ровно.

Понятия не имею, сколько у меня денег. Но, если доберусь живой, оплату для него достану. Это просто будет того стоить.

– Хорошо, – кивает парень, – попрошу, как доедем.

Слегка удивлённая, продолжаю смотреть на него.

– Ты берёшься? – переспрашиваю на всякий случай.

– Я же сказал, – бросив на меня скучающий взгляд, отзывается Ха Ру.

– Берёшься охранять меня?

– Таким вроде и было задание, – протягивает юноша «усталым от моей глупости» голосом.

– Ты… будешь здесь через семь дней? – недоверчиво уточняю, сосредоточенно глядя на него.

– Прямо тут и буду, – в последний раз погладив коня по гриве, отвечает Ха Ру и выходит из стойла. – Уверены, что не хотите уточнить цену?

– Уверена. Ты не попросишь больше, чем я смогу дать, – спокойно произношу.

Как графиня, думаю, я на многое способна.

Осталось только добраться до замка и занять своё законное место.

– Смотрите, – бросает мне юноша, проходя к выходу, – не пожалейте потом.

– Это угроза? – с усмешкой спрашиваю, а сама напряжённо жду ответа.

Но юноша выходит из конюшни, проигнорировав необходимость отвечать.

Думаю, самое время узнать, кто такой этот Ха Ру. Уверена, раз он держит своего коня здесь – он имеет прямое отношение к хозяевам дома.

А хозяева дома – мои слуги.

С этим проблем не должно возникнуть.

Глава 4

– Мора! Эти тряпки необходимо сжечь, – произношу властным голосом, выходя из конюшни.

– Будет сделано, моя госпожа, – склоняет голову Мора, и в следующую секунду из крыла для слуг выходит прислужница с железным ведром и идёт внутрь строения.

Не проходит и минуты, как я вижу уничтожение единственной ниточки, способной связать меня с Домом Четырёх Смертей – как я решила про себя называть то место, где меня едва не взяли силой. Это мягко выражаясь.

Проследив до конца за процессом сжигания, поворачиваюсь к Море и спрашиваю:

– Кем был тот юноша, что вышел из конюшни передо мной?

– Юноша? О ком вы? – удивлённо уточняет помощница. – Из конюшни никто не выходил: вы были там одна.

Сжимаю фигурку паучка в ладони, напряжённо глядя на Мору.

– Ты куда-то отходила? – уточняю спокойно.

– Я была здесь, моя госпожа, – чётко отвечает Мора, – я могла отвернуться от входа, но пропустить выход постороннего человека из конюшни я точно не могла.

Стою, даже не зная, как отреагировать на эти слова.

– Вы всё ещё не до конца пришли в себя? У вас… видения? – с заботой в голосе участливо спрашивает помощница.

– Да, должно быть, мне почудилось, – произношу медленно.

Это была галлюцинация?

Пожалуй, есть только один способ проверить.

– Мора, а чей жеребец стоит в конюшне? И чей это вообще дом?

– Это дом вашего слуги, а значит – это ваш дом, – отвечает Мора, склонив голову, – здесь живёт глава окружного совета.

– Он не выдаст моему мужу, что я жива? – сосредоточенно уточняю.

– Нет, он верен покойному графу, – успокаивает меня Мора, – чем дальше от столицы графства живут люди, тем более преданны они вам и памяти своего предыдущего хозяина.

Учитывая, что большая часть подданных женского пола по указу старика живёт на границе графства, я вообще в шоке, что их преданность до сих пор актуальна. Тут же должна быть земля мятежников! Земля недовольных своей ссылкой женщин и покорных им мужчин!

Но, кажется, в логической цепочке следствий произошёл сбой.

Что-то вызвало еще больше негодования, чем последнее решение умершего графа.

М-да… думаю, моему второму муженьку надо в ножки поклониться за то, что он так хреново управляет нечестно добытой собственностью.

– Хорошо, тогда ответь, это конь главы совета стоит в конюшне? – кивнув на строение, спрашиваю.

– Нет, этот жеребец принадлежит одному бездельнику. Местному охламону – Ха Ру. Ему разрешили пользоваться конюшней, поскольку глава окружного совета отправил всех своих лошадей на поля – сейчас сезон сбора урожая.

– Ха Ру, – произношу, сама не понимая, чему радуюсь и почему так старательно скрываю свою радость, – расскажи мне о нём.

– Нечего рассказывать. Лентяй, каких ещё поискать. Берётся только за лёгкую и высокооплачиваемую работу, потому, сами понимаете, часто сидит без дела. Абсолютно потерянный для общества и ни на что не годный молодой человек.

Что ж, приятно познакомиться, Ха Ру. Даже любопытно, понимаешь ли ты, на что согласился? И, что немаловажно, понимаю ли я сама, кого взяла себе в охранники?

И почему мне хочется улыбаться, слушая описание самого отъявленного бездельника из уст своей помощницы?..

– А что конь простолюдина делает в конюшне главы совета? Что за связи у этого Ха Ру? – произношу, пересекая задний двор.

– Понятия не имею, какую услугу этот никчёмный юноша оказал главе, но ему