Пол летал на самолетах всего несколько раз, но при этом вел себя как заправский путешественник: уверенно отвел меня к стойке выдачи багажа, а после того, как мы получили свои чемоданы, отправился на поиски машины. Сидя в ожидании мужа, я огляделась по сторонам. Все в Ла-Гуардии – начиная с быстро движущейся конвейерной ленты с багажом пассажиров и заканчивая оранжевыми пластиковыми сиденьями – было современным, ярким и прочным. Я чувствовала себя так, словно оказалась не в Америке, а в совершенно другой стране. И это всего лишь аэропорт. Кто знает, что меня ждет в городе со странным названием Стоункилл?[2]

«Kill» в переводе с датского означает «ручей», – пояснил Пол, когда я впервые высказала удивление. – Так что город называется Каменный Ручей. Надеюсь, такое название для тебя будет звучать менее странно».

И правда – такое словосочетание звучало привычнее, но по-прежнему казалось мне зловещим.

Поездка в Стоункилл на арендованном бирюзовом «форде-ферлейне» заняла два часа. Пол дважды сбился с дороги: первый раз пропустил въезд на Бронкс-Ривер-паркуэй, а во второй – не успел повернуть на шоссе, ведущее в город. И все же он не разозлился, как поступили бы большинство водителей, не занервничал, как случилось бы со мной, а, сверившись с картой, молча поехал дальше.

Было почти семь часов вечера, когда мы оказались на подъездной аллее дома Сильи и Генри.

– Руби сказала, что мы не застанем ее дома, но оставила для нас ключ под ковриком на крыльце, – сказал Пол и пояснил, что Руби сейчас живет на другом конце города, у мисс Уэллс, своей учительницы английского языка.

Это показалось мне странным. Руби наверняка было бы лучше жить у кого-нибудь из друзей, в семье, где есть мать и отец, о чем я и сказала Полу, но тот лишь пожал плечами.

С любовью глядя на мужа, я покачала головой. У каждой девочки должна быть по меньшей мере одна близкая подруга, но мужчинам не дано понять таких вещей. Помимо сестер Дорис и Кэрол Энн я с первого класса дружила с Джойс Лэнг и Элис Солберг. В школе нас называли тремя мушкетерами. Джойс по-прежнему жила в нашем родном городе Бейлис-Харбор, располагавшемся неподалеку от Норт-Бея. Элис же переехала на несколько миль южнее, в Джексонпорт. Мы продолжали видеться друг с другом и после школы: в основном по воскресеньям, когда после службы в церкви отправлялись на обед к моим родителям, а потом вместе с детьми гостили друг у друга. Подруги детства вышли замуж за местных парней, и поэтому считали мое замужество чем-то экзотическим. Они часто расспрашивали о работе Пола, о нашей семейной жизни и даже о романтической стороне отношений. Я со смехом отвечала на их вопросы, но не вдавалась в подробности. С сестрами я тоже постоянно была на связи и без этого попросту не представляла своей жизни, поэтому никак не могла понять и принять то обстоятельство, что Руби не обзавелась подругами, на которых можно положиться в трудную минуту. Бедняжке было необходимо общаться с кем-то помимо учительницы. Наверное, здесь, в Стоункилле, мне придется стать для Руби не только матерью, но и подругой.

Какая удача, что удалость убедить Пола взять меня с собой. В противном случае его пребывание здесь могло бы обернуться настоящей катастрофой.

Силье и Генри принадлежал большой участок, густо поросший деревьями, которые надежно укрывали его от соседей. Меня немало удивила открывшаяся взору картина, ведь я всегда представляла Нью-Йорк нагромождением стоящих на голом асфальте небоскребов.

Одноэтажный, построенный в современном стиле дом семейства Гласс состоял из двух половин. Правая была обита темными деревянными панелями, а левая – выполнена из стекла, отражавшего яркие солнечные лучи. Своеобразная зигзагообразная крыша напомнила мне дома кинозвезд в Палм-Спрингс, фотографии которых в большом количестве публиковали глянцевые журналы. На разворотах журналов эти дома смотрелись вполне уместно: их остроконечные крыши повторяли форму окруженных скудной растительностью гор на фоне ярко-голубого неба, – но здесь, в чаще густого леса, такой ультрасовременный коттедж выглядел по меньшей мере нелепо. Со стороны казалось, будто его построили по ошибке.

Доставая чемоданы из багажника автомобиля, Пол рассказал, что Силья и Генри обзавелись этим домом около семи лет назад.

– Силья хотела чего-то современного. Их предыдущий дом был построен аж в тысяча восемьсот девяностом году и представлял собой громоздкую постройку в викторианском стиле с безвкусными украшениями и скрипучим крыльцом, а находился в центре города, рядом с железнодорожной станцией. В былые времена я садился на поезд на Центральном железнодорожном вокзале, а Генри встречал меня на станции. Домой мы шли пешком. – Клонившееся к горизонту солнце все еще ослепляло своими лучами, и Пол, прищурившись, посмотрел в сторону дороги. – Генри любил тот старый дом и постоянно в нем что-то обновлял и ремонтировал, но Силье хотелось переехать в абсолютно новый дом, где до нее никто не жил. В итоге она получила что хотела.

Я не знала, что сказать, и, прижав малыша к груди, молча последовала за мужем в необычный дом его брата.

Когда Пол вставил ключ в замочную скважину, за нашими спинами внезапно раздался женский голос:

– Эй! Можно вас на пару слов?

Развернувшись, мы увидели женщину лет пятидесяти, стоявшую у припаркованного на обочине «шевроле».

Пол поставил чемоданы на землю и решительным шагом пересек лужайку. Я поспешила за ним.

– Я могу вам чем-то помочь? – Голос Пола прозвучал прохладно.

– Джин Келлерман. «Стоункилл газетт». – Женщина протянула ему руку и, выдержав паузу, добавила: – Уверена, вы меня помните, мистер Гласс.

– Нет, я вас не помню, – отрезал Пол, так и не ответив рукопожатием.

Миссис Келлерман удивленно вскинула брови и, бросив на меня короткий взгляд, спросила:

– Могу ли я задать вам несколько вопросов?

– Миссис Келлерман, сейчас время скорбеть. Мы будем благодарны, если вы оставите нас в покое. Идем, Энджи, – ответил Пол и, взяв меня за локоть, повел к дому.

У двери я обернулась и увидела, что миссис Келлерман все еще смотрит нам вслед.

Мисс Уэллс хорошо относилась к Руби. Вечером она подала девочке здоровый ужин, в котором присутствовало четыре основных группы продуктов: мясо, молоко, хлеб и овощи. Силья, будь она сейчас здесь, обрадовалась бы, что ее дочь питается именно так. А Руби очень хотелось, чтобы мама сейчас была рядом.

Она выпила молоко большими глотками, точно маленькая, и вытерла салфеткой образовавшиеся на верхней губе «усы».

– Ты ведь встречаешься завтра с дядей, верно? – спросила мисс Уэллс, когда они вместе убрали со стола.

– Да, верно.

Мисс Уэллс осталась на кухне проверять тетради учеников, а Руби, пообещав вести себя тихо, как мышка, отправилась в отведенную ей комнату.