Виктория взволнованно глянула на часы. Скоро двенадцать! Оставалось всего десять минут. Девушка поправила темные, сползающие с носа очки и посмотрела по сторонам.

Собравшись маленькими группками, во дворе толпилось много людей. Через несколько минут деканат должен вывесить на стендах списки зачисленных абитуриентов. Вика была уверена, что увидит там свою фамилию, но все-таки волновалась. Ведь не повезло же ей в прошлый раз! А она-то была абсолютно уверена, что пройдет на государственную форму обучения. И экзамены она сдала на «отлично», и рейтинг у нее был выше, чем у других. Но не прошла. Только платная форма обучения – и все! А чем ей платить? У них в доме была не просто бедность, а нищета. Нет, платная форма обучения была не для нее. Девушка тяжело вздохнула. Хорошо, что она тогда написала заявление на апелляцию, к ректору пошла. Наивная, хотела отстоять свое доброе имя, справедливость восстановить! Ректор, конечно, ее принял, похвалил, говорил о торжестве справедливости, но ничем не помог. Сказал, что у него много льготников – чернобыльцев, детей инвалидов войны. Видела Виктория этих детей! У всех, кто поступил на гособучение, родители были либо какими-нибудь начальниками, либо директорами фирм. Куда уж ей до них? Хорошо, что ректор посоветовал написать заявление на заочное отделение. Так она сможет зарабатывать и за учебу платить. Вот и ждет Вика, зачислят ее или нет.

Неожиданно по толпе прокатился шум. Отпрянув в стороны, люди пропустили вперед привлекательную женщину в строгом сером костюме. Открыв замочек на стеклянном стенде, дама старательно прикрепила к доске листы со списками счастливых абитуриентов, зачисленных на заочное обучение Синегорского юридического института. Перешептываясь, собравшиеся терпеливо ждали, когда она отойдет. Повесив списки, женщина закрыла замок и торопливо выбралась из плотного кольца столпившихся людей.

Виктория осторожно пробиралась вперед. Внутри у нее все сжалось. Подойдя к доске, девушка подняла очки на лоб и сосредоточилась. В списке группы «1 Ю» ее не было. Переведя взгляд на список «2 Ю», Вика затаила дыхание и зашептала: «Анапенко, Авдеева, Василишин, Васильева, Войтенко…» Выдохнув, перечитала еще раз: «Войтенко В. И.» Все сходилось. Это она!

Девушка облегченно выдохнула и выбралась из толпы. Особой радости у Виктории не было, ведь все складывалось не совсем так, как она хотела. Наверное, у нее просто был тяжелый день. Кисло улыбнувшись, Вика вернула очки на прежнее место и вытерла пот со лба. Жара была невыносимой. Остановившись у ворот, Вика подхватила в ладошки копну своих непослушных волос и, быстро подняв их, закрутила в узел. По плечам девушки пробежал ветерок. Облегченно вздохнув, она вышла на улицу.

Прошло два месяца, как Виктория переехала в Синегорск. Расположенный в предгорье Карпат, на широкой равнине возле Днестра, это был уютный, небольшой и очень зеленый городок. Синегорск вобрал в себя культуру многочисленных народов, проживавших на этой живописной земле. Здесь гармонично сочетались польская, армянская, австрийская и украинская архитектура. Вика не переставала любоваться австрийскими особняками, украшенными вычурной лепниной и фигурами древних атлантов, и изящными польскими костелами, построенными в стиле барокко. Вике нравилось гулять по узким старинным улочкам, отдыхать в тенистом парке, засаженном вековыми деревьями, и смотреть на зеркальную гладь маленького городского озера. Она искренне любила Синегорск и хотела, чтобы он ответил ей взаимностью.

Остановившись у маминой двоюродной сестры, Виктория изо всех сил старалась угодить этой злой и невероятно жадной тетке. Тетя Аня была немолода (ей было сорок восемь лет) и жила одна. Описать ее было сложно. Тетка была совершенно безликая (о таких говорят – «серая моль»): высокая, худая, с жидкими прядками испорченных химией волос и на редкость тонкими, заостренными чертами лица. Муж тети Ани был геологом, летал на заработки в Сибирь. Искал нефть. Наверное, хорошо искал. Потому что нашел не только нефть, но и бурятку Алтану (она работала у них в бригаде). Забыв о семье, мужчина домой не вернулся. Так и жила тетя Аня: трудилась на заводе, ухаживала за огородом, растила сына. Прошло время. Муж о ней не вспоминал, сын вырос, жил отдельно, завод закрылся. Но беда не приходит одна. Когда развалился Союз, на сберегательной книжке у тети Ани лежала большая сумма. Пять тысяч рублей! Муж раньше привозил домой хорошую зарплату, а в те времена на пять тысяч рублей можно было купить автомобиль «жигули»! И тут грянула «павловская реформа» и сбережения тети Ани обесценились. Вот и лишилась она не только мужа, но и работы, и денег. Стараясь выжить, женщина устроилась продавцом в магазин секонд-хэнда. Торговала ношеным барахлом. То ли от обиды, то ли от безысходности тетка начала пить. Не часто, но если «входила в пике», то пьянствовала по три дня. Плакала, пила и курила. Типичная история для постсоветской страны. Тяжело было тете Ане. Очень тяжело. Вот и предложила она Вике после похорон мамы пожить у нее. Девушка согласилась.

Особого выбора у Виктории не было. Она всегда мечтала переехать в Синегорск, а, кроме тети Ани, у нее здесь никого не было – ни родственников, ни друзей. Девушка думала, что, поступив в институт, сможет переселиться в общежитие, что там у нее появятся новые знакомые. Но права была директриса: не знала Вика, что ждет ее впереди! Вот и старалась она во всем угождать тетке. Как-то незаметно работа по дому легла на плечи Виктории. У нее не было времени даже на то, чтобы готовиться к экзаменам. Каждую неделю Вика привозила из села огромные сумки с продуктами: с салом, яйцами, тушенкой, картофелем. Но тетка все больше и больше была ею недовольна. Все чаще твердила, что племянница жжет по ночам свет, часто принимает душ, не экономит газ. А вчера заявила, что если Вика хочет и дальше оставаться у нее, то обязана платить, как все квартиранты. И это несмотря на то, что племянница работала на нее и привозила продукты. О том, что они родственники, уже никто не вспоминал.

Виктория задумчиво подошла к тускло-бежевой пятиэтажке, именуемой в народе «хрущевкой». Отворив скрипучую, висящую только на верхней петле дверь, торопливо вошла в подъезд. В нос Вике ударил затхлый запах подвала. Неожиданно выскочив из-под лестницы, мимо прошмыгнула кошка. Отпрянув, девушка весело засмеялась и побежала наверх. Поднимаясь по лестнице, она с интересом вчитывалась в тайны жителей этого подъезда, описанные на стенах. Вика уже хорошо знала, на каком этаже проживает Лена, которую любит Вова. Знала, в какой квартире жила баба Катя – «дура». Стрелка четко указывала туда, где то ли варят, то ли продают самогон. В очередной раз улыбнувшись народному творчеству, девушка поднялась на четвертый этаж. Достав ключ, быстро открыла дверь.

К ее удивлению, тетя Аня была дома. Из комнаты доносился надрывный голос Валерия Леонтьева: «К новой судьбе, вверх по тропе дай мне уйти с тобой…» Подпевая, его старательно пытались перекричать тетка и какой-то мужчина.

Виктория осторожно вошла в гостиную.

В комнате был беспорядок и непривычная для полудня темнота. За столом, щедро уставленном тарелками, сидели тетя Аня и незнакомый мужчина лет сорока пяти. Крепкого телосложения, со скуластым лицом и аккуратно зачесанной назад шевелюрой, он был похож на военного. Увидев Вику, мужчина поднялся и, одернув выпущенную наверх рубашку, кивнул. Уменьшив звук магнитофона, тетка жеманно улыбнулась и откинулась на спинку дивана. Было заметно, что она очень пьяна.