– Я хочу, чтобы твои страдания продлились намного дольше, Пейдж, – мягким голосом ответил он, делая ударение на ее имени, будто оно означало для него лишь еще одну гнусную ложь.

В глубине души женщина знала, что заслуживает этого. Она могла уйти десять лет назад или три дня назад, но не сделала этого. Тогда он бросил ей в лицо безапелляционные обвинения, ей в ответ нечего было сказать, кроме «Я люблю тебя». И все. Джанкарло исчез, вычеркнув ее из своей жизни. Что посеешь, то и пожнешь, не так ли?

Поэтому Пейдж покорно вышла из машины и последовала за ним к ограждению. Он не смотрел на нее. Его взор устремился к беспощадному хаосу огней города. Сумерки сгустились, но даже без света фонарей она заметила напряженное выражение его лица в отражавшемся блеске сумасшедшего города, простиравшегося внизу. У нее внутри все оборвалось от этого взгляда.

– Подойди сюда.

Ей не хотелось делать и этого, но ее обещание покоряться ему никто не отменял. Пейдж верила, что он больше всего мечтает унизить ее, а не причинить ей боль. По крайней мере физическую. Подойдя ближе, она содрогнулась от ужаса, когда сильная рука обхватила ее шею и крепко прижала к мускулистой груди. Вдруг их ослепил свет фар проезжавшей мимо машины.

Джанкарло провел пальцами по ее щеке, а затем мягко обвел ими вокруг ее рта.

От каждого прикосновения ее обдавало жаром. От него исходили все те же животные флюиды, которые помнило ее тело. Его торс был твердый как камень. Она почувствовала приятную тяжесть его рук на своих плечах, и позабытое пламя разгорелось в ней заново с неимоверной силой, будто он впервые прикоснулся к ней.

Приказание разомкнуть губы не прозвучало, но Пейдж все равно это сделала, и его большой палец оказался внутри влажного и теплого рта. Так порочно и странно. И в то же время невероятно сексуально. Его темные глаза живо заблестели, когда их взгляды наконец встретились.

– Напомни мне, почему я потерял из-за тебя голову тогда, – прошептал он. Гнев и неприкрытое желание мести отразились в его тоне. – Поработай языком.

Пейдж не знала, какой демон в нее вселился, но мучительная смесь давно потерянных надежд, угрызений совести и негодования заставила ее самоотверженно приняться за выполнение этой просьбы. Она схватила его кисть обеими руками и неистово ласкала языком палец, будто это была совершенно другая часть его тела.

Они оба потеряли счет времени, и сколько это продлилось, неизвестно.

Его глаза стали темнее ночи, спустившейся на горы, и в них горел лихорадочный отблеск золота. Тело Пейдж плавилось, растекалось. Она ощущала себя дерзкой и дикой, упиваясь его вкусом. Пусть Джанкарло ненавидел ее, пусть хотел сделать ей больно, но Пейдж и мечтать не могла о том, что когда-нибудь это снова произойдет.

Ей приходилось настойчиво убеждать себя, что ее чувства к нему ничего не значат, что это просто сила физического влечения. Но ее сердце ликовало от этого подарка судьбы.

Он наконец высвободил руку из ее плена и посмотрел на нее. Пространство между их телами наполнилось неукротимой сексуальной энергией.

– Я рад, что ты не утратила сноровку. – Его голос не лишился жесткости, но в нем появилась соблазнительная хрипота.

Пейдж надеялась, что это что-то значит. Что он тоже чувствует это безумие, это бешеное притяжение и не может ему сопротивляться.

Его губы превратились в такую прекрасную улыбку, что у нее к горлу подступил ком от этой красоты. Но ей стоило догадаться, что это только начало.

– Встань на колени, – скомандовал он.

На миг Пейдж почудилось, что она все-таки упала вниз с крутого обрыва, и этот мучительный и ужасный звук в голове – ее собственный отчаянный крик. Но Джанкарло по-прежнему стоял рядом с ней, все еще ждал, и меньше всего на свете ей хотелось вновь услышать его приказ.

Джанкарло едва удавалось сдерживать издевательский смех. Он прекрасно знал, что она расслышала его слова.

– Уж точно не здесь, – тонким голосом возразила Пейдж.

– Где я хочу. И как я хочу. Что не ясно?

– Но я… – Ей пришлось откашляться, потому что ее голос срывался на шепот от волнения. – Я хочу сказать, что…

– Такое ощущение, будто ты в замешательстве. – Ей захотелось кричать от небрежного прикосновения его пальцев к нежной коже ее неприкрытых плеч. – Здесь все решаю я.

– Послушай…

– Я сказал тебе, что делать, – холодно напомнил он ей. – И ты знаешь, что случится, если ты ослушаешься.

Пейдж резко отпрянула от Джанкарло, хотя ему бы не составило никакого труда удержать ее силой.

Боже, в течение первых месяцев, а затем лет в ней теплилась слабая надежда, что он появится вновь, что разыщет ее, когда его злость поутихнет и все забудут о скандале. Чтобы продолжить разговор, который начался в то ужасное утро на пороге ее квартиры. Они провели вместе всего пару месяцев, но Джанкарло знал Пейдж лучше, чем кто-либо. В ней жила уверенность, что он поймет, что в этой грязной истории есть смягчающие ее вину обстоятельства.

Но он так и не пришел.

– Ты действительно этого хочешь? – спросила Пейдж, все еще ощущая во рту привкус его кожи, терпкий, пьянящий, как выдержанное вино. – Таким ты стал после этих десяти лет?

– Таким я стал из-за тебя. – Джанкарло не произнес имени Никола, но оно повисло в воздухе, наполненном ароматом жасмина и розмарина. – И именно этого я и хочу.

– Заставить меня? Чтобы я делала то, что не хочу? Чтобы я… – Ее голос резко стих. Господи, только не это. Только не он. Только не тот, с кем она чувствовала себя такой живой и сильной лишь от одного его прикосновения. – Я даже не могу произнести это вслух.

– Ты все превратно понимаешь. – Он сунул руки в карманы, будто ему было трудно держать их при себе. – Я не стремлюсь принудить тебя к чему-то. Совсем наоборот.

– Ты сказал, что я д-должна…

– Перестань заикаться, как непорочная дева. Мы оба знаем, что это не про тебя. – Неужели он забыл, что стал ее первым мужчиной много лет назад? Или думал теперь, что это тоже была ложь? – Я сказал, что ты должна подчиняться мне. В постели и не только.

– Я должна ублажать тебя по первому требованию или исчезнуть из этого города. – Белые ровные зубы Пейдж обнажились в улыбке, полной горечи.

– Да.

– Значит, мне придется делать что-то против своей воли. Тебе доставляет удовольствие принуждать меня.

– Вовсе нет. – Джанкарло небрежно пожал плечами, будто ему наплевать, что произойдет дальше. Но его лицо едва заметно напряглось. – Ты можешь уйти в любую минуту. Можешь сказать «нет» и продолжать дальше жить своей жизнью. Я не собираюсь останавливать тебя или как-то препятствовать этому.

Сердце Пейдж замерло, и закружилась голова, но она не могла оторвать глаз от прекрасного лица, такого чувственного и жестокого одновременно.