– Что? – Возмущенную девушку на миг окутала пелена огня.

Дернув Карен за руку к себе, Стар мгновенно утихомирил разбушевавшуюся стихиарию. К тому моменту, когда звезда пересекла порог амфитеатра, все вернулись к своей первоначальной внешности.

– Наша энергия… – пояснил тихо вампир своей девушке, – она перемешается и брызнет в разные стороны. И да, это все очень красиво.

Карен надулась, хотела спросить что-то еще, но очень вовремя погасли лампы. Церемония началась.

Золотистый свет очертил большой круг в центре, потом через него промчалась одна линия, соединив Карен и Стара, следом вторая – от Леи к Виру, еще одна протянулась от Леи к Нейлу, другая – от Стара к Виру, пятая – от Карен к Нейлу, остальные линии вспыхнули почти мгновенно.

Сверху для зрителей это выглядело так, словно в какой-то огромной бездне неожиданно загорелась звезда.

Некоторое время начерченная на полу фигура просто пульсировала, а потом от концов лучей потянулся свет, заключил в круг каждого из друзей, начал сжиматься и подниматься вверх, создавая странный «стакан» с тонкими золотистыми стенками.

Вдруг загорелся дракон. Его охватило ярко-фиолетовым пламенем с ног до головы. Огонь нетерпеливо дрожал, а потом рванулся в разные стороны, ударил в золотые стенки и негодующе загудел. Столб доходил до крыши амфитеатра и терялся где-то вверху.

Напротив дракона, невидимая для остальных, появилась тень Нейла, созданная еще на первом курсе учебы в академии.

Вторым был Вир. Бирюзовая сила эльфа заворожила многих. Такого яркого, чистого оттенка многие себе даже не представляли.

Затем белый, с кружащимися внутри колкими снежинками столб силы Стара.

Странный столб Карен, в котором смешались четыре основных стихии.

И последним загорелся кроваво-алый столб силы Леи.

Зрители вздрогнули. Показалось, что с потолка потекла кровь, заливая золотой свет горящей внизу звезды…

– Моя тень, мой страж, – прошептала демонесса, начинающая обряд. Зная, что слова никто, кроме нее, не услышит, она могла говорить спокойно, но казалось кощунством нарушить эту тишину громким голосом. – Моя заколдованная вечность, вручаю тебе ключи от тайны моей судьбы. Ты тень моя, мое отражение, мое замещение. Что скажут для меня через тебя – да услышу я.

Переведя дыхание, как уже было когда-то, Лея напоила тень своей кровью. Та исчезла, а демонесса с трудом устояла на ногах. Пока остальные произносили текст клятвы, девушка пыталась понять, отчего на душе стало так нехорошо. Что именно изменилось…

Возможно, будь у демонессы немного больше времени, она смогла бы догадаться, но начавшееся дальше представление заставило ее забыть обо всем. Пять «стаканов» с силой двинулись в большой центральный круг. Их золотые края медленно растворялись, зато одновременно утолщались стенки круга. Сила, словно живая, растекалась, стремясь заполнить собой все.

В конце концов в центральном круге остался один золотой столб, пульсирующий в ритме чьего-то сердца. Потом он завибрировал, откуда-то донесся глухой рокот, и все стихло.

В напряженной тишине было слышно биение все того же сердца, а потом столб взорвался. Золотые всплески разлетелись по залу, превращаясь в маленькие монетки с профилем какой-то девушки.

Звезда же, словно очнувшись, изумленно рассматривала такие же монетки в своих руках.

«И? – уточнила мысленно Лея. – Что это такое?»

«В первый раз! – обрадовалась Карен. – Ура! В первый раз наша умница чего-то не знает!»

Демонесса обиженно нахмурилась:

«Все знать невозможно!»

«Глядя на тебя, иногда складывалось обратное впечатление, – пояснил Нейл, пряча монетку в нагрудный карман рубашки. – А вообще-то это монета желаний. Загадываешь желание, и его исполняет демиург. О, другая звезда зажигается! Смотрите! Поговорим, когда вернемся к себе».

«Обещаешь?» – спросила Лея.

«Тебе – безусловно».

– И не особо это было красиво, – констатировала Карен, пока Стар нес ее на руках по подземному ходу. – Ста-а-ар.

– Что?

– А что ты задумал?

– Не могу сказать. Просто немного потерпи и увидишь все своими глазами, мы почти пришли.

– Хорошо, – вздохнула девушка, уловив в голосе возлюбленного легкую нотку насмешки. – Дальше от любопытства изнываю молча.

– Не надо изнывать. – Вампир поставил девушку на ноги. – Можешь открывать глаза.

– Но здесь же темно! А через магическую тьму без заклинаний я видеть не могу!

– Верно. – Стар не отказал себе в удовольствии и прикоснулся к шее любимой вампирским поцелуем, зажал губами бьющуюся жилку, ощущая пульс Карен. – Волнуешься?

– Немного…

– Так и было задумано. – По голосу отошедшего в сторону мужчины чувствовалось, что он улыбается.

– У-у-у, – обиженно буркнула Карен. – Злой ты!

– Ну я же вампир. Мне положено. – Обняв стихиарию за талию, Стар привлек ее к себе, положил подбородок на ее плечо. – Смотри.

Повинуясь легкому щелчку пальцев, загорелись огоньки. Вначале осветился небольшой постамент, затем дорожка… и наконец стол с накрытым ужином.

– По условиям фанта тебе нельзя спать еще три часа. Так не соблаговолите ли, прекрасная леди, составить мне компанию за ужином?

Карен величественно кивнула, поджала губы, вздернула нос и нахмурила грозно брови, но тут же, не удержав гримаски, весело расхохоталась. Опустившись на выдвинутый для нее стул, с интересом огляделась по сторонам:

– Ну и?

– Что «ну и»?

– Зачем-то ты все это сделал.

Стар улыбнулся:

– Читаешь мысли?

– Нет. Просто немного тебя знаю.

Вампир сел за стол, посмотрел на Карен:

– Хорошо. Ты права. Есть еще одна причина, по которой я решил устроить нам такое свидание. Я попробую объяснить. Не обещаю, что это будет очень понятно и… лестно, но честно. Так что дослушай до конца.

– Конечно.

– После разрыва того хитрого заклинания Уны ты так меня ни о чем и не спросила. Не потребовала объяснений. Не задавала сложных вопросов. Ты просто приняла все так, как есть. Приняла меня таким, какой я есть. Немного холодным, немного взбалмошным. Провидцем и воином, магом и вампиром… Не раз и не два я хотел вернуться к нашему разговору, попытаться тебе все объяснить. Но в последний момент я находил кучу отговорок и успокаивался.

– Сейчас… что-то изменилось? – тихо спросила Карен.

– Дальше молчать нельзя. Я не хочу обнаружить однажды, что мое молчание обернулось против меня на каком-нибудь этапе выпускного экзамена. Я не хочу, чтобы ты покидала академию с тяжелым сердцем или гнетущими мыслями.