но для любого из нас лишиться сил это ужасное проклятие. Наши способности и наше бессмертие — и есть боги, которым мы подчиняемся, и они не всегда к нам благосклонны…

— Я помогу.

В повисшей тишине Роджер почувствовал на себе взгляды не только Накира и старика, но и всех собравшихся в подвале несчастных ангелов. Безумная идея, пришедшая ему в голову, возможно, была их последней надеждой.

— Я могу помочь. У меня дома есть лекарства для вас, тëплая одежда, пледы и одеяла. Если сохранилось что-то из еды, тоже можете забрать. Но мне нужно, чтобы со мной пошëл Накир.

— Хорошо, — кивнул чернокожий ангел, — тогда поторопимся!

Они снова вышли на свет. Большую часть пути до дома Роджера они прошли в молчании. Накир чувствовал себя неловко после случившегося, а сам Роджер ничего не говорил, обдумывая план. Если предположение Натаниэля было верным и за домом следили, Накир поможет ему отбиться от Лилитты. Если же нет — у Роджера появится шанс забрать документы, деньги и некоторые личные вещи.

— Твой друг, отдавший тебе кольцо… Кто он? — наконец заговорил чернокожий.

— Такой же ангел, как и вы, — отозвался Роджер, — его зовут Натаниэль.

— Натаниэль? — с нескрываемым недовольством переспросил Накир, — мечник с металлическими крыльями?

— Да. А Вы знаете его? Может быть, он тоже сможет вам помочь.

— Помощь предателя это последнее, на что я стал бы полагаться, — отрезал ангел, но тут же смягчившимся голосом добавил, — а вот тебе я должен сказать спасибо. Одному мне было очень тяжело позаботиться обо всëм отряде. Никогда не думал, что вы через всë это проходите… Постоянно есть, спать, дрожать от холода и болеть… Кошмар. Командир храбрится, но на самом деле и ему не легче. И всë же я буду до последнего защищать их.

Но Роджер не слушал. Он уже узнал то, что было нужно. Предатель. Накир назвал Нейта предателем. Как можно было настолько слепо доверять одному из монстров просто потому, что тот до сих пор не пытался его убить?! Или пытался?.. В памяти снова всплыла история с демоном-охотником. Действительно ли Натаниэль собирался его спасать? Что случилось бы, не появись там Артур?

— Мы пришли… Идëм, нам на третий этаж.

В квартире всë было по-старому. Ни следа вторжения. Ни намëка на засаду. Они собрали и перевязали бечëвкой тëплую одежду и одеяла, сложили в рюкзак Накира остатки более-менее пригодных в пищу продуктов и кое-что из лекарств, Роджер забрал документы и личные вещи, и пришла пора возвращаться. На выходе из дома чернокожий ангел внезапно замер.

— Прости. Я сказал о людях много того, что могло тебя задеть. Но ты действительно выручил нас. Знаешь, если я смогу как-то тебя отблагодарить, только скажи.

— Не стоит благодарности, — отозвался Роджер и, опередив Накира, пошëл вперëд, — я просто поступил так, как подсказало мне сердце. Тот старик с яркими глазами, кажется, очень вас любит и заботится…

— Не называй так командира! — вспыхнул Накир, — он защищал каждого из нас так, как мать защищает детëнышей! И мы пойдëм за ним до конца, что бы ни случилось.

— Ладно-ладно, прости, — растерялся парень, — и всë же, неужели в окрестностях больше нет ангелов? Почему не попросить о помощи?

— Ни в коем случае, — отрезал Накир, — и ты, Роджер, никому о нас не говори! Мы не знаем, кому можем доверять, кроме самого господина Михаэля. Ведь именно ангел сделал всех этих гордых воинов такими… Ладно, мы на месте. Ещё раз спасибо за помощь. Помни: я твой должник.

И Накир с грузом скрылся во мраке подвала. Роджер застыл перед развалинами дома, который снова казался безжизненным. Сейчас он был готов ко всему, потому что для этих ангелов он внезапно превратился из букашки в героя.

Глава 4. Взгляд в лицо смерти

Вокруг растянулось бесконечное тëмно-синее, как спокойное море, полотно, и во всëм мире сейчас существовали только его глаза. Голубые, широко раскрытые и немного грустные. Они смотрели прямо в душу. С неба полился тихий голос, необъяснимо подходящий именно к таким светло-голубым глазам…

— Не бойся. Этот сон предназначен именно тебе. Остальные не станут со мной говорить. Одно лишь моë имя повергнет их в ужас. Они ни за что не отзовутся. Но ты — другое дело. Запоминай: меня зовут…

Роджер подскочил и огляделся. Всего лишь сон. И уже не первый такой! Проклятье: стоило ему справиться с безотчëтным страхом перед сверхъестественными силами, внезапно заполнившими мир, как его начали мучать эти кошмары! Но с другой стороны… Парень провëл рукой по лбу и прислушался к биению сердца. Что-то резко разбудило его, но ни намëка на испуг! Почему же вспомнить последнее сновидение ему никак не удавалось?

Он встал и вышел на кухню. Натаниэль сидел у окна, не стесняясь своей истинной формы, и смотрел на тëмное небо.

— Что, тоже не спится?

— Ангелы и демоны почти не спят. В нас есть биоэнергия, которой нет у людей. Она и является источником нашей силы. Пока эта энергия каким-то образом не покинет наше тело, мы чувствуем себя бодрыми.

— Тиферет, да? — вспомнил слово, произнесëнное Артуром-Абигором Роджер, — а если на вас, допустим, наложат проклятие, то вы можете и лишиться этой энергии? Стать обычными людьми?

— «Проклятие» это не совсем верное слово, — не отрываясь от окна, отозвался Натаниэль, — ненаучное. Магии и чудес тоже не бывает, и всë, даже наши способности, поддаëтся объяснению. Однако всегда есть то, чего мы пока что понять не в силах. Например, почему я могу часами смотреть на небо…

Он усмехнулся и соскочил с подоконника, снова обретая человеческую форму. Роджер задумался. Сейчас даже истинный облик ангела его уже не пугал. Если понять сверхъестественное, сделать его удивительным, но необъяснимым, уйдëт ли страх? Страх… Парень вспомнил о том сне, из-за которого вскочил. Он не пугал, но был как-то связан со страхом. Кто-то в нëм боялся… Или важнее было то, что он боялся кого-то.

— А ты как? Снова мучают кошмары? — рука ангела легла Роджеру на плечо.

— Ни в коем случае, — отшутился тот, — ведь рядом мой ангел-хранитель! Скажи честно, Нейт: зачем я тебе нужен? В мире ведь миллионы и миллиарды людей. Почему ты оберегаешь именно меня?

— Как сказать, — ангел отвëл глаза, — я ведь в некотором смысле виноват в том, что тебе приходится жить в этом жестоком мире. Я открыл тебе глаза, зная, что ты можешь этого и не вынести. Поэтому