– Ну, – протянул Эдик, – верно.

Я вытащила из сумки блокнот, вырвала листок,написала на нем цифры и протянула Ванде.

– Это мой номер мобильного.

– Ну?

– Вдруг вспомните, кто брал паспорт,позвоните.

– Ну?

– Я отблагодарю вас.

– Ну?

– Денег дам, поворочайте мозгами,напрягите память.

– Ну, – кивнула Ванда.

Я поняла, что диалог закончен, и встала.

– А фен? – напомнила женщина. –Отдашь его или соврала?

– Возьми, – протянула я ейкоробку, – пользуйся на здоровье.

Ванда схватила упаковку и воскликнула:

– Мы подумаем, авось чего в башку ивъедет. Ты с нами по-хорошему, фен вот не пожалела, и мы с тобойпо-человечески.

– Ну! – радостно закончилогрызок. – Ну!

Когда Кира узнала, чем закончился мой визит,она зарыдала с такой силой, что я испугалась за сохранность своего мобильного:

– Боже! Он обманул меня! Спер ожерелье!

– Ну в краже, боюсь, парня нельзяобвинить, ты сама ему драгоценность отдала.

– Господи, – стонала Кира, –делать-то что, а?

– Скажи Борьке, что потеряла.

– Где?

– Пошла на тусовку…

– Я на них не бываю.

– В гости.

– Не пори чушь! Что я, дура? Обронила укого-то в квартире ожерелье и не стала искать? И потом, с какой стати мнецеплять на себя такую ценность?

– Пофорсить захотела.

– Перед кем?!!

Я замолкла, из трубки донеслись судорожныерыдания.

– Борька меня бросит, он мигом поймет, вчем дело, – стонала Кира.

– Успокойся, – попыталась я привестиКиру в чувство, – все устаканится.

– Как?

Действительно, как? Ожерелье само собой непоявится.

И тут меня осенило.

– Твоя машина!

– А с ней что? – с легкимнедоумением поинтересовалась Кирка.

– Помнишь, как ты познакомилась сЭдуардом?

– Конечно, я стояла около заглохшейтачки…

– Дальше.

– Он притормозил…

– Дальше…

– Вызвал эвакуатор, сказал, чтонеподалеку сервис, где его приятель работает.

– Вот! Адрес помнишь? Ну куда автомобильприволокли!

– Да, – мямлила Кира.

– Быстро говори.

Нифонтова забубнила:

– Надо пересечь улицу НародногоОполчения, потом вниз, на светофоре налево, прямо, направо, снова налево ипопадешь на такую магистраль, длинную, всю в заборах. Никаких домов, одниограды. Та ремонтная мастерская последняя, у нее изгородь из бетонных блоков,покрашенных в желто-черную полоску, а на воротах голова тигра нарисована, оченьприметное место.

– И что, Малину там знали?

– Стопроцентно, – всхлипнулаКира, – вышел мастер и засюсюкал: «Ах, Эдуард Николаевич, здрасти. Что забеда случилась? Ой, хорошо, что не с вами, а то я прямо испугался!» Эдик точнотам постоянный клиент.

– Ладно, – вздохнула я, –скатаюсь к этому тигру, авось чего и разузнаю.

– Вилка! – снова громко, в голос,зарыдала Кира. – Спаси меня, дуру, найди мужика, отними у него квитанцию.Мне бы только узнать, в какой ломбард он ожерелье заложил.

– Разве их много? – вздохнулая. – Раз, два, и обчелся. В случае чего все объехать можно.

– Нет, – с отчаяньем воскликнулаКира, – закладных контор полно! Это раньше они наперечет были, а сейчасразвелось как собак нерезаных! Я кредит в банке возьму, в двух, в трех,выкручусь как-нибудь!

– Погоди, – попыталась я успокоитьподругу, – не гони лошадей. Может, твоя любовь еще объявится.

– Нет, – прошептала Кира, – мнеясно стало, он вор. И вообще…

– Что?

– Да так…

– Договаривай!

Кирка снова заревела.

– Чем дольше обо всем думаю, тем яснеепонимаю, с кем связалась. У него никогда денег не было.

– Ты о чем?

– Ну везде я расплачивалась, –объяснила Кира, – у Эдика карточка банковская была. Он ее протягивалофицианту, а тот через некоторое время возвращался и говорил: «Простите, платежне проходит, касса выдает отказ».

Я угрюмо слушала Киру, похоже, глупая,доверчивая Нифонтова и впрямь стала жертвой опытного мошенника. Услыхав пронеработающую кредитку, Эдик прятал ее в бумажник и говорил:

– Милая, посиди тут несколько минут, я вбанкомат сгоняю.

– У меня есть наличка, – отвечалаКира и быстро расплачивалась.

Ситуация повторялась с занудным постоянством.Любая другая женщина на третий раз сумела бы сообразить, что кавалер даетпустышку, на счету которой ничего нет, но влюбленная Кира только возмущенновосклицала: «Нет, просто ужасно! У нас очень плохие линии связи. Вот в Америке,там даже на дне Великого каньона можно за открытки при помощи кредиткирасплатиться! Да уж, России далеко до мирового прогресса».

– Ну и дура же я была, – стоналаКира, – вообще ничего не понимала! А еще у меня мобильный пропал,супернавороченный! Оставила его на столике, пошла руки мыть, возвращаюсь –аппарата нет, и Эдика тоже. Приходит потом, оказалось, тоже в туалет пошел. Онтак возмущался: «Ну и трактир! Мобильные прут».

– Что у тебя еще исчезало? – мрачнопоинтересовалась я.

– В бассейне часы, кошелек в магазине, –стала методично перечислять Кира, – на заправке сумочку свистнули. Толькосейчас до меня дошло! Это Эдик воровал! Господи, какой я была слепой. Значит,он вовсе не Эдуард Малина!

– Выходит, так.

– А ожерелье!!!

– Думаю, он его не закладывал, просто продал.

– Вилка-а-а! Помоги-и-и!