Что тут только не было! Уколы, антибиотики, лекарства. По датам – все свежее – 2020 год. Значит, кто-то таскает их… из моего мира. Даже дефибриллятор (прибор, использующийся в медицине для электроимпульсной терапии грубых нарушений сердечного ритма) стоял в углу. Только вот как он работает, если электричества нет? Или магия? Столько вопросов, что терялась в догадках.

По приборам тут совсем немного, а именно самое важное для проведения хирургических операций: стойка для приспособлений и инструментов, светильник, операционный стол Боброва, тележка и стул для анестезиолога, шкаф-витрина, таз на подставке, стерилизатор и мойка. В отдельной коробке увидела средства для санитарной обработки операционного зала, содержащие спирты, щелочи и хлорные растворы. Новое, неиспользованное. Стащили, но вот использовать не смогли.

Да и зачем? Зачем им это в магическом мире?!

Ладно… это сейчас не столь важно. Главное – девушка.

Схватила стетоскоп и рванула к Златовласке. Нужно отметить, что умирающей пациентки уже не видела. Да, вид ужасный, больной, но не при смерти. Как-то она слишком быстро восстанавливалась. Подошла ближе и присела на корточки, внимательно осматривая руки и ноги. Закусила губу и поднялась, опускаясь рядом на кровать. Стоило начать, но не знала, как ей объяснить.

– Тебя как зовут?

Девушка начала отползать. Однозначно – видела во мне угрозу. Боялась.

– Мне нужно тебя послушать, – сказала, но тут же поняла, что она не понимает, о чем я.

– Ты… – сдавленно пролепетала она, дрожа всем телом.

– Я Наталья, а ты…

– Хелена, – стражница смотрела исподлобья, затравленно поглядывая по сторонам. И ведь не сказала бы я, что она пугливая и забитая. Нет. Но вот боялась… МЕНЯ.

– Отлично. Хелена, ты хочешь вылечиться?

Не сказала, но кивнула.

– Тогда… ты дашь мне шанс тебя послушать Хорошо?

Она думала, а я ждала. Потом она начала чуть придвигаться ко мне.

– Я помогу спустить лиф и послушаю тебя. Не бойся, тебе не будет больно, но это необходимо.

Заметив ее кивок, я улыбнулась и начала стягивать верх сорочки вниз, что у меня получилось. Воодушевленная маленькой победой, осторожно приступила к главному – к аускультации (выслушиванию) звуков, исходящих от сердца, сосудов, легких и бронхов.

Ни шумов, ни хрипов.

Получается, кашель ее – реакция на аллерген. Только вот на какой?

Тут девушка нахмурилась и устремила взор на окно. Создалось впечатление, будто она что-то слышала. Хелена повернулась и рукой начала водить по постели, нервно дергая простынь. Понимая, что она ищет маску, перехватила ее и тут же откинула на пол.

Не потому, что я корявая или брезгливая. Нет. Стоило прикоснуться, как виски сдавило с такой силой, что потерялась на мгновение от боли. Не могла сконцентрироваться. К горлу подступала тошнота.

Через мучительное мгновение, как отошла, посмотрела на стражницу. Пыталась понять, что происходит. Взгляд упал на маску. Неужели дело в ней? Подняла ее и, придерживая на расстоянии вытянутой руки, втянула запах, моментально ощущая, как стало нечем дышать.

«Какого черта?»

Легкий ветерок, и тряпку вырвали из моих рук. Девушка панически стала натягивать ее на лицо, а я отбирать, не желая, чтобы она дышала тем, чем она пропитана. Через секунды послышался кашель. Раздирающий, вызывающий дрожь по всему телу.

Разозлилась и дернула тряпку, отталкивая девчонку со словами:

– Перестань! Она отравлена! Ты умрешь, если будешь и дальше дышать через нее.

Не верила. Девушка вертела головой, не желая слушать. Да и я была смущена, учитывая, что такая же была на мне. Но вот подобных симптомов я точно не испытывала. Значит, ее хотели убить. Другого объяснения не видела.

– Кто тебе помог натянуть эту маску?

– Я… – хрипло прошептала она.

– На ней отрава… – сказала, наблюдая, как расширяются ее глаза. Она как-то скривилась и отпрянула от меня, вжимаясь в спинку кровати, отчего выглядела невероятно маленькой, хрупкой и больной.

– Это ты… ты мне ее дала перед тем, как закрыть в ледяном подвале.

«Вот как? Закрыла в ледяном подвале. Надо же…»

Все равно не то. Думала, пытаясь понять.

– Но у тебя не бронхит. Легкие чистые.

– Ты… это ты… – она начала задыхаться.

Придвинулась к ней и начала водить по спине и шее, желая успокоить, расслабить. Девушка притихла. Кашель прошел.

– Попробуй не думать обо мне. Забудь обо всем. Если легче, зови меня иначе. Только не думай о Давине. И тебе… нужно поесть.

– Я… не могу. Меня тошнит.

– Это понятно. Когда ты в последний раз ела?

– Не знаю… Давно. Я не могла…

– Понимаю, но если хочешь выбраться из этой кровати, нужно хорошо питаться… – осторожно уложила ее на постель, продолжая массировать. – Не знаю, что у вас там за обычаи с масками, то ты должна немного отдохнуть от нее. Попроси отдельную комнату с окном, чтобы никто не заходил. Пусть с закрытыми шторами, но чтобы проветривалось. Ты должна кушать. Первое время маленькими порциями, постепенно увеличивая дозы. Поняла? – отмечая, с каким волнением она смотрит на меня, пытаясь запомнить каждое слово, как-то успокоилась. Верила, что девочка неглупая, сделает все правильно. – И ты… не должна никому доверять. Не доверяй свою одежду, пищу, питье… другим.

– Почему?

– Кто-то тебя пытается убить.

– Ты…

– Поверь, если бы я, то тебя уже давно не было на свете, – решила пошутить, но, отмечая, как она вцепилась пальцами в ткань сорочки, отодвигаясь от меня, добавила: – Успокойся. Мне это не нужно. Тем более… после твоей смерти… сразу же организуют мою. Твой братец, например. Так что в моих интересах поставить тебя на ноги.

– Я выживу?

– Да ты здорова! Необходимо нормально питаться, дышать свежим воздухом, и будешь… ярче солнышка сверкать.

– Но у меня лихорадка… – сдавленно сообщила она. – Мне тяжело шевелить руками. Ноги не поднимаются…

«Еще бы! Чтобы у нее там поднималось, когда ее привязали к кровати… Ироды!»

– Да я тебя умоляю, какая лихорадка? И ноги с руками у тебя в порядке. Соблюдай то, о чем я попросила, и все будет отлично.

– А температура?

– Ну… а как ты хотела, когда дышишь отравой? По идее должно рвать. Но знаешь… там, откуда я, ты бы давно уже задохнулась.

Она медленно повернулась и минуту не отрывала взгляда от моих глаз, будто что-то проверяла. От такого внимания ощутила холод. Все тело покрылось мурашками. Кивнула вдруг, желая отвлечь ее, и проговорила: