Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На этом перечисление успехов Максима закончилось, и воспитательница со словами «ну вот как-то вот так вот» снова скрылась за дверью. Но спустя несколько секунд снова вынырнула из группы.
– И еще, пока не забыла, в понедельник не забудьте пожалуйста положить ему чистую футболку запасную, – она сделала упор на слове «чистую». – И форму спортивную. На этой неделе он занимался физкультурой в том, в чем в саду ходит. Хорошо?
– Хорошо… – ответил Игорь.
Спускались по лестнице тоже в тягостном молчании, которое Игорь снова попытался прервать.
– Может зайдем на площадку?
– Не, не хочу.
– Ты же любишь после сада на площадке поиграть?
Майя уже ощутимо вертелась на руках, кряхтела и возмущалась и в душе Игорь радовался тому, что сын отказывается.
– Хочу домой.
– Холодно на улице, да? – попытался Игорь найти причину и очень обрадовался, когда Максим угукнул в ответ.
***
Единственный человек, с которым Максим все еще чувствовал себя в безопасности – это была его бабушка Ира. Она все чаще стала приходить за ним вы детский сад, и эти вечера он любил гораздо больше, чем одинокие вечера в своей комнате.
В один из таких вечеров они шли из детского сада к остановке. Остановка стояла на небольшой площади, где уже сияла яркими огнями новогодняя елка. Макс любовался елкой, вокруг которой сновали машины.
– Тебе нравится Новый год, правда? – спросила бабушка.
– Да, очень! – ответил Макс и по лицу его пробежала улыбка.
– Что ты хочешь написать Деду Морозу в этом году? – снова спросила бабушка Ира, отвечая внуку улыбкой.
Максим задумался на мгновение, а затем ответил:
– Я хочу, чтобы моя мама вернулась.
– Максим… – задохнулась бабушка Ира и прижала ладонь ко рту. – Это невозможно, ты же знаешь.
– Знаю, – внук стал ковырять снег и грязь носком ботинка. – Тогда я хотел бы что бы папа меня любил как раньше. И что бы ты всегда любила меня.
Бабушка Ира прижала Максима к себе и обняла его.
– Ты мой самый любимый внук навсегда, я всегда-всегда буду любить тебя. И папа тебя любит очень. Просто ему сейчас трудно.
Максим ничего не ответил. Подъехал их автобус, и они продолжили путь. Сначала внук и бабушка просто молчали – Максим любил кататься на автобусе и просто получал удовольствие от поездки. Особенно в самом начале, когда большая машина делает полукруг рядом с елкой. Разговор возобновился ближе к нужной остановке.
– Бабушка, а ты купишь мне булку в том магазине?
– В кондитерской, – поправила его бабушка и тут же добавила, – конечно куплю.
Булочка была восхитительной. Именно в этой кондитерской булочки держали на специальном подогреваемом поддоне, и они всегда были горячими, сладкими и свежими. А со сладкой булкой в руках и разговор пошел живее. Они говорили про Новый год и ёлки, про Деда Мороза и подарки. Внезапно бабушка сменила тему:
– Ты сильный, Максим. Ты отлично справляешься.
Максим не понял, о чем она и ничего не ответил, продолжая наслаждаться булкой и бабушкой рядом.
Глава 4
В последний рабочий день перед Новым годом, тридцатого декабря, Игорь вел сына в детский сад сам. Какой-никакой, а режим у них выработался: прогулка после сада, дать поесть дочери и начать работать, потом приезжал то тесть, то тёща и брали обязанности по уходу за малышкой на себя. Сын три дня в неделю проводил у бабушки с дедушкой, часто еще и выходные. Это позволило Игорь привести в порядок дом, найти силы поставить в последние выходные перед праздником елку и даже купить и упаковать подарки сыну (письмо Деду Морозу написали с бабушкой и теперь Игорь не сомневался, что сможет порадовать сына) и дочери, про себя прославляя интернет-магазины и доставку.
Раз в две недели Игорь отдавал сразу двоих детей и ехал на кладбище. Могилка с прахом жены была самой маленькой среди всех остальных захоронений. Постоянный памятник пока не поставили и потемневший крест выглядел особенно угрюмым.
В последнюю свою поездку перед Новым годом к жене на кладбище Игорь долго сидел у могилки, глядя на крест и черно-белую овальную фотографию жены. Он чувствовал себя одиноким и беспомощным, словно бы никто и ничто не могло ему помочь. Но он знал, что должен быть сильным для своих детей.
– Прости меня, дорогая, – шептал он тихо, – но я не знаю, как мне жить дальше. Я не могу заменить тебя нашим детям. Я стараюсь быть им и папой и мамой, Нелли. Я очень стараюсь.
Плечи, припорошенные свежим снегом, тянуло к земле. Но не невесомые снежинки давили на Игоря неподъемным грузом. На кладбище он смотрел на себя глазами жены и казался себе ужасно жалким, несчастным и никчемным. А потом снова встречался с ее смеющимся взглядом на черно-белой фотографии. Она как будто говорила ему: «У тебя все получится! Теперь у тебя силы на двоих!» и он верил этим несказанным женой словам.
Он задумчиво вышел с кладбища и сел в машину. Ему трудно было ехать домой, зная, что дети ждут его, что предстоит провести с ними вечер и снова стараться быть веселым, придумывать развлечения на вечер и пытаться все-таки быть хорошим отцом. Он должен справиться.
Когда он зашел домой, Максим бросился его встречать, а Майя на руках у бабушки заерзала, заулыбалась папе.
– Где ты был? – спросил сын, как обезьянка, карабкаясь по папиной ноге.
– Я ездил в гости к маме, – ответил Игорь, слегка закусив губу. – Мы просто поговорили.
– Ты ездишь к маме? – Макс аж задохнулся от возбуждения. – Я тоже хочу!
Игорь видел, как нахмурилось лицо Ирины Васильевны.
– И ты съездишь к ней обязательно. Когда будешь готов.
Наконец Игорь взял сына на руки. Максим был уже взрослым, пять лет и на руках ему было даже не удобно. Но все же мальчишка вцепился в шею отца и не отпускал его. Игорь понимал, что ему нужно быть сильным для своих детей, что бы они могли продолжать расти в этом мире. Он знал, что это будет трудно, но он обещал себе и своей жене, что будет делать все, что в его силах, чтобы защитить Максима