Я смиренно вошла в его обитель, легла на диван к нему спиной и укрылась с головой. На дворе продолжилось выступление ансамбля "Волчьи песни и пляски". А потом раздался грозный рык Лешего.

— МАРТА, ЗАКРОЙ ПАААААААСТЬ! — рявкнул он.

Концерт окончен. Больше этой ночью я не слышала волчицу.

Утром, разлепив глаза, я не обнаружила своего угрюмого соседа на кресле. Поэтому быстро умылась, расчесалась, привела внешний вид в порядок, прополоскала рот сосновой настойкой, как это делает Леший и выглянула во двор. На траве у дома стоял стол с огромным самоваром и тремя блюдцами. За столом сидела невозмутимая Марта и что-то локала из посуды, держа ее своими лапами.

— Лапки, значит? — зло прошипела я и скрестила руки на груди.

Марта прочистила горло несколько раз и указала на резной стул.

— Присаживайся, пожалуйста.

— Какие мы сегодня воспитанные, — наигранно удивилась я, присаживаясь на предложенное место.

— Во-первых, хочу принести извинения за свое дикое поведение прошлой ночью, — она отхлебнула молока и продолжила, — в полнолуние я слегка дурею.

— Слегка? — откровенно возмутилась я, — да ты меня чуть не убила несколько раз.

— Ну не убила же, — невинно хлопала ресницами волчица.

— А во-вторых? — поинтересовалась я.

— А во-вторых, я не лгала про лапки. На тот момент у меня не было своих способностей.

— А сейчас есть? — зло зыркнула на Марту.

— А сейчас есть.

Я облокотила голову о руку и принялась размышлять. Силы возвращаются в хорошем темпе, но я ничего для этого не делаю. Я просто здесь нахожусь и все.

— Все способности вернулись?

— Абсолютно, — ответила волчица.

— А Леше?

— И ему в том числе.

— Почему он мне об этом не сказал?

— Не знаю, спроси у него, когда вернется. Он пошел прочесывать свои владения. Это надолго.

Я налила себе в блюдце чай и с довольным лицом отхлебнула. Теплая жидкость разлилась во мне, уводя мысли в другое русло.

— Как же хорошо!

День казался резиновым. Полз, как улитка в гору. После того, как Марта отправилась на охоту, я успела подмести и вымыть полы, протереть мебель, перемыть всю посуду в корыте и выбить половики. Единственное место, куда я не добралась в доме, это чердак. Я видела, что есть еще одна дверь, но куда она ведет не знала. И вот стою я сейчас посреди широкой, пыльной комнаты, захламленной старой мебелью и другой утварью. Увидела старую, деревянную кровать и в голове будто свет включили.

— Приберусь и буду тут спать. А Леша на своем законном месте.

Сразу после продуктивного разговора самой с собой, принялась за уборку. Переставила кровать с тумбочкой ближе к окну. Смела с них пыль и прошлась влажной тряпкой. Все лишнее вынесла на улицу. Нашла несколько половиков и, после того, как помыла полы постелила их на чердаке. Получилось довольно минималистично, но уютно. Постельное белье, которое имелось на кровати я замочила в ведре на улице, а весь хлам, нужный он или нет, пусть решает хозяин, я отнесла в сарай, что стоял у дома.

В этом самом сарае мое внимание привлекла одна очень интересная вещь, нет, даже две. Это зеркало в серебрянной оправе с ручкой и швейная машинка под колпаком. Решила отнести это все в свою новоиспеченную комнату и внимательно рассмотреть. Машинка оказалась довольно тяжелой, еле дотащила, зеркало в зубах несла, боясь обронить и разбить. Положила все на кровать и присела рядом. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы перевести дух и начать осмотр чужого добра.

Начала с зеркала. Повертела его в руках. Свиду обычное, но вот оправа. Складывалось ощущение, что ее выливали вручную, а это значит что в моих руках антиквариат. Только вот зачем мне зеркало? Я не крашусь, не прихорашиваюсь. Это Машкино любимое занятие.

Что-то в груди больно екнуло. Накрыла такая глубокая тоска. Я так скучала по ней, что стало безумно грустно. Рассказать бы ей, что со мной произошло.

— Интересно, как ты там, Маша.

Зеркало зазбоило. Мое отражение исчезло и появились помехи, как в телевизоре, у которого нет антенны. Я в испуге бросила его на кровать, а сама отошла к окну. Помехи прекратились и сейчас будто через окошко я смотрела на свою измотанную подругу. Выглядела она откровенно говоря неочень. Похудевшая, я бы даже сказала, высохшая, побледневшая Маша с синяками под глазами лежала на моей кровати, а рядом с ней Марк. Они о чем-то говорили. Очень плохо слышно. Я присела на кровать и взяла зеркало в руки.

— Маш, пора отпустить ее. Уже столько времени прошло, она бы вернулась. Но ее нет.

Марк гладил подругу по голове, а она рыдала в подушку.

Моя бедная девочка все это время она искала меня.

— Ася не могла просто пропасть.

— МЧСники прошарили весь лес, ее нигде нет.

— Но тела тоже нет, — отказывалась верить в плохое Маша, — мне бы только знать, что с ней все хорошо…

Я прижала зеркало к груди. Связь с нашим миром оборвалась. Слезы сами покатились из глаз.

Но, не время раскисать. Я обязательно придумаю, как с ней связаться.

Подняла крышку, под которой пряталась серебряная швейная машинка. Орнамент и узоры дали понять, что и машинку, и зеркало делал один мастер набором. Достала маток ниток, который прихватила с собой из сарая и насадила его на катушечный стержень. Крутанула ручкой и случилось что-то невероятное.

Машинка буквально выплюнула новый, легкий сарафан с цветочным принтом.

— Вот это волшебство, — обалдела я.

Быстро стянула с себя мамино зеленое платье и надела новый наряд. Село идеально. Ну, прелесть. Покрутилась вокруг своей оси, юбка в движении раскрылась солнышком, оголяя мои стройные ножки. Мечта, а не сарафан.

Как и всем девушкам одного платья мне было мало. Нужно еще хотябы два. На сменку. Крутанула еще раз ручкой, появилось голубое воздушное платье в пол. Крутанула еще и…. и ручка отвалилась. Посмотрела на машинку, на ручку в руках и ужаснулась. Колесо крутилось, не останавливаясь, создавая новые наряды. Каждые две секунды из шайтан-машины вылетало то платье, то сарафан, то фартушек. Сначала я пыталась это все раскладывать по полкам, но наряды лишь прибавлялись, а места для одежды больше не оставалось, тогда я принялась выбрасывать ее в окно, медленно пробираясь к машинке. Но она работала быстрее меня. Я не успевала за ней. И когда меня начало откровенно засыпать одеждой, стало понастоящему страшно. Не думала, что моя смерть будет такой нелепой. Умереть под тонной шмоток, мне могли бы позавидовать все модницы.

— Помогите, — кричала в окно, как ненормальная, сбрасывая вещи на землю.

Только кто мне может помочь? Леший еще долго будет на своей "работе". Марта на охоте.