– Никуда не уходи, – приказал он, ткнув Кейт в грудь телефоном, а потом сел за стол и вернулся к графикам продаж.

Кейт отчаянно пыталась придумать какой-нибудь ответ, но вскоре была избавлена от этой необходимости, Хит отошел к столу. Тогда она, повернувшись на каблуках, бросилась к ближайшему стеллажу и, схватив первую попавшуюся книгу, притворилась, что с увлечением читает. Но ни разобрать названия произведения, ни восхититься качеством бумаги не смогла, все плыло перед глазами. Случилось то, чего она втайне опасалась уже много лет. Оказалось, она недостаточно хороша для Хита.

Он даже не представлял себе, через какую боль, унижение прошла Кейт из-за того, что он высказал неодобрение. Потратив лишь несколько секунд своего драгоценного времени, Хит отказался принимать платье, над которым Кейт работала много часов. Неужели он не понимал, что, отвергая ее работу, отвергает ее саму, ее убеждения, идеалы?

Уже не раз она сталкивалась с подобным отношением, не раз слышала эти жалобы и требования, дескать, будь проще, не умничай, делай то же, что делают другие. Тогда, возможно, мы примем тебя, будем относиться к тебе серьезно. От одной мысли об этом сердце Кейт сжималось.

Даже родители считали, что ей следует приспособиться, принести оригинальность в жертву на алтарь банальщины, старья и посредственности. Кейт надеялась, что Хит поведет себя иначе, потому невероятно больно было выслушивать, как он ее отчитывает. От разочарования у нее подкосились коленки, и она недолго думая опустилась на ступеньку винтовой лестницы. Если бы она не сделала этого, то упала бы и выставила себя полной дурой.

Нужно уходить.

Дело сделано. Она привезла платье. Ее работа закончена.

Если ноги снова станут слушаться, Кейт может вернуться домой, запереться и от души посмеяться над тем, что когда-то давно влюбилась в мужчину, который оказался этого недостоин.

Хит всегда видел в ней лишь маленькую забавную подружку Эмбер, девчонку, к которой никогда не относился серьезно и которой помог потому, что любил сестру и хотел сделать ей приятное.

Пожалуй, это даже достойно уважения.

Но Кейт все равно хотелось скорее вернуться домой и вдоволь наплакаться над ведерком мороженого. С ее глаз наконец сорвали розовые очки, и она поняла: Хит вовсе не тот юноша, который проводил ее до крыльца много лет назад.

Странно, пора бы привыкнуть к разочарованиям в мужчинах. Она встречалась с дизайнерами, художниками и музыкантами, которые называли себя творческими людьми и говорили, что любят эксперименты, но на деле оказывались посредственностями и конформистами, готовыми отказываться от своих идей. И всякий раз она уходила, потому что желала большего. Мечтала найти человека, который примет ее такой, какая она есть, полюбит то, что она делает, и не будет пытаться ее изменить. Она надеялась, что именно Хит окажется таким заботливым и внимательным, каким описывала его Эмбер, но надежды не оправдались.

Что ж, значит, нужно снова уйти. Кейт сама решает, что ей делать, сама устанавливает стандарты и цели, и никто – даже Хит – не сможет заставить ее отказаться от своих идей. Пусть он по-прежнему считает ее маленькой подружкой Эмбер, зато никогда не узнает, каких усилий стоило ей подняться на ноги и, глядя на него, пройти через всю комнату.

– Хорошо, – расправив бумагу в коробке с платьем, сказала Кейт. Внутри ее бушевало море эмоций. – Я заберу платье. Но ты должен кое-что знать. Для твоего отца это третья свадьба, а для меня уже пятнадцатая! Да-да, четырнадцать невест доверили мне создание своих нарядов, а к концу лета это число перевалит за двадцать. – Она закрыла крышку коробки и крепко зажала ее под мышкой. Коробка выглядела просто огромной на фоне хрупкой фигуры Кейт. – Если передумаешь, знаешь, где меня искать. Удачи в этот важный день! Она тебе понадобится. Только что твоя драгоценная Оливия лишилась платья. Попробуй объяснить невесте, почему так вышло. Все, я пошла!

Сказав это, она повернулась на каблуках и, покачивая бедрами, вышла. Его голова была высоко поднята, ее каблуки громко стучали по деревянному полу библиотеки.

Хит Шеридан вышел из черного лондонского такси, одернул пиджак и, обернувшись, поблагодарил водителя. Машина тут же отъехала от бордюра, и он остался на тротуаре совершенно один. Он стоял перед студией Кейт и чувствовал себя, как подросток, который провожает родителей в первый день новой четверти в школе-интернате.

Эти ощущения были хорошо знакомы Хиту и потому пробудили сильное волнение. Прошло немало времени, прежде чем он расправил плечи и пошел вперед по залитому июльским солнцем тротуару.

Внушительное каменное двухэтажное здание, бывшее некогда складом, растянулось вдоль мощеной улицы. Здание напоминало типографию Шериданов, расположенную в старом районе Бостона. Оно совсем не изменилось за последние сто лет. В эпоху, когда еще не было пресс-конференций и интервью, которые Хит привык организовывать для своих писателей, такие грандиозные здания строили для того, чтобы произвести впечатление на посетителей и продемонстрировать им власть и богатство владельцев. Все это было понятно и близко Хиту. В таком мире вырос его отец, и потому казалось странным вдвойне, что он проглотил гордость и попросил о помощи. Еще одна причина сделать так, чтобы в субботу Элис Жардин к алтарю вели не три подружки, а четыре.

Пронесшийся мимо грузовой фургон вернул его к реальности. Он поднял голову и пошел к входу в дом.

Только одной девушке подойдет по размеру платье Оливии, и эта девушка Кейт Ловат. Так что Хит должен собрать все силы и изобразить раскаяние.

К стене была прикреплена табличка «Студия дизайна Кэтрин Ловат». Элегантный шрифт, классический, но не скучный, не пафосный. Это заставило Хита остановиться. Может быть, он ошибся, недооценил Кейт Ловат? Она произвела на него прекрасное впечатление, и это он все испортил, когда открыл рот. Удивительная, загадочная, невероятно привлекательная, она заключала в себе что-то особенное. Хит никак не мог понять, что именно, и корил себя за неоправданно грубое поведение.

Легкий ветерок поднял в воздух и бросил в него несколько сухих листиков. Это спустило его с небес на землю. Он должен действовать, причем действовать быстро, отец с Элис уже приехали в имение Жардин и украшали там все к свадьбе, которую обещал организовать сын.

Хит поднял солнцезащитные очки на макушку, и его черные дизайнерские ботинки застучали по вытертым каменным ступеням. Он уже был готов позво нить в металлическую дверь первого этажа, когда заметил, что к ней приклеен листок розовой флуоресцентной бумаги.

Кастинг проводится с десяти утра до двух дня. Мальчики – налево, девочки – направо. Трико и пачки перед уходом убрать! Все, что вы забудете, сдадим на переработку!

Пачки? Кастинг? Хит взглянул на часы. Девять тридцать.

Кейт шьет в основном для женщин, об этом рассказывала Эмбер, но про танцевальные шоу ничего не говорила. Для шоу существуют специальные агентства, не так ли? Может, ошибка в адресе?