- Ой, Елен Санна, это ваш телефон играет? - спросил Слава. - А что за музыка? Что-то до боли знакомое! У кого-то из наших такая же...

Где играет?! Точно! В сумке, заваленной вещами... Я метнулась к этой куче, впервые за всю предыдущую и всю последующую жизнь за две секунды отыскала в своей сумке телефон и отключила вызов. Черт! Какого лешего я поставила эту песню на звонок?! Подняла глаза и увидела, как Дима подходит, держа в руках палки разной длины. Он ведь не слышал? Не слышал же?! Но как он мог не услышать? Может, просто не обратил внимание? Ну конечно, если «у кого-то из наших такая же стоит».

- Эээ... что-то не так? - спросил, оценив выражение моего лица. Если он слышал, если он понял, что на моем телефоне стоит единственная песня с его страницы и спрашивает «что-то не так?», то я просто мечтаю о таких нервах! Это сразу в разведку или в космонавты надо идти. Или в президенты. Или в разбиватели сердец. А вся моя многодневная настройка на спокойствие летела ко всем чертям! Я уронила телефон на пол, не сумев совладать с ватными от страха пальцами.

А он, не сводя с меня глаз, подошел ближе.

- Елена Александровна...

- Что тебе надо? Все в порядке! Что тебе надо?! - почти крикнула, боясь, что если он сделает еще шаг, то я разревусь. Он тут же развернулся и пошел сгружать палки на свободную парту.

Остальные шокировано смотрели на меня.

- Извини, - заставила я себя сказать, но получилось слишком тихо, и после этого повторила громче: - Извини. И вы, ребята, извините. Устала что-то сегодня. Я не хотела... быть резкой.

Благодаря близнецам и, как ни странно, Диме все быстро вернулись к веселой болтовне. Работу они закончили за неполный час, я только помогала привязывать листочки к палкам зелеными нитками.

Когда все было сделано, я почувствовала облегчение. Мне просто надо отдышаться. Вне его присутствия. Скорее домой! Кирилл и Стас уже убежали, а я, натягивая куртку, поспешила за ними. Но путь мне перекрыл Влад, вертя в руке ключ от класса. Но он может и сам сдать ключ на вахту - это обычное дело! Я удивленно уставилась на него:

- Еленочка Александровна! Я тут подумал, что у нас со Славкой по-любому пятерки будут по вашим предметам, так что рисковать нам нечем.

До меня дошло, что он задумал, когда Слава, понимающий брата с полуслова, встал в дверном проеме, не давая выйти Диме. Тот, видимо, тоже понял, потому что остановился, опустив голову.

Подарив нам две разные улыбки, эти два отброса общества вышли за дверь, которую тут же заперли.

- У вас полчаса! - сказал кто-то из них.

- Если будет мало, то оставьте в двери записочку. Мы - люди понимающие! - добавил второй.

Вот мерзавцы! Убью! Да что это вообще такое? Я учитель! Что они себе позволяют!

Дима снял сумку с плеча и присел на ближайшую парту, глядя на меня без тени улыбки.

Пауза затянулась. Я кое-как собралась с духом. Знаю, что я должна ему сказать! Я посмотрела прямо и произнесла:

- Дима.

И он наконец-то улыбнулся, а я заметила кончик его языка под правым клыком.

- Дима.

И он наконец-то улыбнулся, а я заметила кончик его языка под правым клыком.

Я неуверенно улыбнулась в ответ, а Дима тут же шагнул в моем направлении, заставив отступить и наткнуться на учительский стол. Я решила перехватить инициативу, испугавшись того, что он может сделать. Или что я могу сделать.

- Дима, может, давай уже, действительно, поговорим?

Он остановился и наклонил голову набок, продолжая смотреть прямо на меня.

- Тогда... это было ошибкой! - продолжила я. - А твоего Никиту вообще посадить за такое нужно.

После недолгой паузы парень выдал многозначительное:

- И?

- Что «и»?! Чего ты вообще хочешь?

- А разве похоже, что я чего-то хочу?

И вот теперь я точно почувствовала себя полной дурой. Ведь он, на самом деле, не сделал после того случая ничего, что могло бы хоть как-то ухудшить мое положение. Все делала я сама.

- Ты прав. Извини. И за то, что накричала раньше, извини еще раз, - я решила свернуть этот разговор и вообще эту тему. Навсегда.

- Елена Александровна, - я вздрогнула от неожиданной холодности в его тоне, - так ты... вы признали мое существование?

Что опять за пафосная ерунда?

- В каком смысле?

Он спросил очень серьезно:

- Я вам нравлюсь?

А вот в этом направлении мы разговаривать точно не будем!

- Я старше на пять лет! Я твой учитель!

- Я вам нравлюсь? - точно тем же тоном.

- Нет!

- Песенка на вашем телефоне... Скажите, что это совпадение, и я притворюсь, что поверил.

Ну, точно в космонавты! Или в президенты. Или в разбиватели... женских и мужских. Я окончательно разволновалась от осознания, что он все-таки заметил. И поняла, что мое волнение видит и он.

- Нет... Но... Это просто какое-то помешательство!

- Помешательство? - таким мягким голосом он может уговорить меня на что угодно! - Ну... так может, надо дать ему выход? У меня тоже... в некоторой степени помешательство.

Это что? Признание, что для него последние два месяца тоже не прошли бесследно? Да вот только почему-то руки трясутся у меня одной.

- Ты идиот?

- Не знаю. Вы мне скажите.

- Ты идиот!

Он наконец-то отвел глаза в сторону.

- Допустим. Но и вы тоже не образец адекватности, это уже даже близнецы заметили. Так почему бы нам...

Я перебила:

- Ты совсем больной? Если я... если... Да меня просто-напросто уволят!

Он перевел смеющиеся глаза снова на мое лицо.

- До сих пор не уволили. А у нас уже с вами все было, - сделал ударение на «все», а я под землю была готова провалиться.

- Да ничего бы не было, если бы не твой тупой приятель! - заметила раздраженно.

- Знаю.

Я решилась посмотреть на него. Сегодня, именно сейчас надо поставить точку во всей этой истории.

- Дима, - почему мне так нравится это слово? - Я действительно все это время не находила себе места,  - мне удавалось говорить все спокойнее и увереннее. - Но это от стыда, а не от симпатии к тебе. Да, ты привлекательный, если тебе нужна оценка для уверенности в себе, но для меня это не имеет значения. Ты моложе и совершенно не в моем вкусе, поэтому не придумывай ерунды. Мне вообще никогда не нравились блондины, если уж на то пошло.

- А мне никогда не нравились училки, если уж на то пошло, - спокойно констатировал он. - Но... я бы рискнул попробовать.