начал Данте, не зная, как продолжить. Всё шло не так, как он надеялся.

– Послушай, малыш, – сказал дьявол, не глядя прямо на Данте. – Хочешь верь, хочешь нет, но я проделал весь этот путь из Ада не для того, чтобы встретить какого-то надоедливого мальчишку. Я товарищ довольно занятой, и у меня важное дело, понятно? Тебе это понятно? – Его голос стал громче, а пылающие зубы, казалось, выросли и вытянулись. Он помахал вилами перед лицом Данте. – У меня впереди сложный день, и всё, чего я хочу, – это отдохнуть хоть пять минут, ладно? Так что иди-ка ты в школу и оставь меня в покое.

В этот момент дьявол топнул копытом, и вдалеке зазвенел школьный звонок. Данте был уверен, что до начала занятий оставалось по крайней мере десять минут, но вот звонок звенел, разносясь над домами и деревьями.

– Это вы сделали так, что зазвенел звонок! – воскликнул Данте, поняв, что лицезрел момент силы дьявола. – Это было… – Он хотел сказать «круто», но сдержался.

– Звонок означает, что ты опаздываешь, – ответил дьявол, – так что… – Дьявол указал вилами на коричневое здание школы в конце улицы.

Но Данте не собирался уходить. Пока нет. Он уйдёт только после того, как увидит ещё хотя бы несколько примеров этой силы, вроде пылающих зубов и звонка, прозвеневшего раньше времени. Поэтому Данте скрестил руки на груди и упёрся ногами в асфальт.

– Да ладно тебе, – взмолился дьявол, и его зубы сверкнули. – Пацан, что тебе надо? Как мне от тебя отделаться?

Данте задумался. Он хотел как-нибудь заставить дьявола вести себя ну… более… по-дьявольски.

– Три вопроса, – нашёлся Данте. – Ответьте на три моих вопроса, и я уйду. – Данте не знал наверняка, что именно он хотел спросить у дьявола, но был уверен, что, задав три вопроса, он сможет выудить несколько устрашающе тёмных подробностей.

Дьявол размахивал из стороны в сторону своим тонким заострённым хвостом. Он вздохнул. Медленно, почти как гипнотизёр, он раскручивал вилы. Данте наблюдал за пылающими кончиками, рисуя глазами круги.

– Хорошо, – согласился дьявол. – Три вопроса. Тогда ты уберёшься отсюда. – Данте не мог в это поверить. Ему дали три вопроса – три вопроса к Великому Разрушителю (который, конечно, был не совсем таким, каким его представлял Данте, но всё же). Мальчик сжал губы и потёр руки. Он хотел, чтобы его вопросы были стоящими. Он хотел раскрыть парочку тёмных тайн.

– Первый вопрос, – начал Данте. Но вдруг он затормозил. У него возникла мысль.

Мог ли он доверять дьяволу, будет ли тот честно отвечать на его вопросы?

В конце концов, он имел дело с Отцом Лжи и Обмана.

«Что ж, буду надеяться», – сказал он себе. И продолжил.

– Как выглядит Ад? – спросил Данте, задав этот вопрос первым.

Данте иногда представлял себе Ад. Он даже пытался время от времени рисовать его, с кипящими лужами масла повсюду и испепеляющими переходами.

– Ад, он… – начал дьявол, и Данте наклонился поближе в предвкушении ответа. Он почувствовал запах палёных волос, исходящий от дьявола, – …неприятный.

Дьявол замолк.

– А что ещё? – сказал Данте.

Дьявол покачал головой.

– Это был мой ответ. Следующий вопрос.

– Ну, нет, – возмутился Данте. – Вы должны рассказать мне больше. Настоящий Ад похож на ад в «Затерянной преисподней», с цепями повсюду и паром? Или он больше похож на ад во «Вздымающемся Аде», свой для каждого человека?

– Это второй и третий вопросы? – лукаво поинтересовался дьявол.

– Нет! – выпалил Данте. – Не отвечайте на них.

Дьявол улыбнулся своей пламенной улыбкой. А с ним не просто договориться.

Данте умолк на несколько секунд. Он подцепил большими пальцами лямки рюкзака на спине и сдвинул его, чувствуя тяжесть вещей внутри: учебник по алгебре, который он не открывал несколько недель, папку по географии, к которой он тоже давно не притрагивался, а на дне рюкзака – комок обёрток от шоколадных батончиков, которые он стащил у кучки пятиклассников.

Языки пламени на концах дьявольских вил, казалось, поднялись, и дьявол несколько раз небрежно крутанул вилами.

– Давай уже, – сказал дьявол. – Я не буду ждать весь день.

Данте на мгновение зажмурился, а затем сосредоточил взгляд на жёсткой коже на безволосой груди дьявола: казалось, что она тлела жаром даже в этом тихом утреннем свете; и на изгибе остро заточенных рогов на макушке дьявола, а также на его огненных зубах – особенно на огненных зубах. Конечно, этот дьявол был не таким, как надеялся Данте, но его огненные зубы всё-таки были что надо.

Словно прочитав мысли Данте, дьявол раскрыл рот шире, а его зубы вспыхнули сильнее. Крошечные языки пламени вытянулись вверх, и Данте окатила волна жара.

«Интересно, эти огненные зубы обжигают рот дьявола? – подумал Данте. – Может, это вечная агония для него?» Вот это было бы по-настоящему классно – вечное пламя, от которого невозможно сбежать. Круто.

Дьявол снова оскалил зубы, затем захлопнул челюсти.

– Ты это хотел увидеть, малыш? – нетерпеливо спросил дьявол. – Теперь ты доволен? Теперь ты уйдёшь?

Он опустил вилы остриём вниз. Он качнул ими, как маятником часов, и указал наконечником на школу вдалеке.

– Вы должны мне ещё два вопроса, – не сдавался Данте. – Итак, второй вопрос. – Он хотел снова увидеть зубы дьявола, хотел увидеть, как они полыхают и колышутся.

– Ваши зубы… они…

Но Данте не знал, как закончить вопрос.

– Обжигают ли они? – уточнил дьявол, слегка наклоняясь. – Причиняют ли боль?

Данте кивнул.

– Нет, – ответил дьявол. – Они не причиняют мне боль, малыш.

Данте был слегка разочарован.

Дьявол шаркнул по тротуару копытом.

– Раньше было больно, – продолжил он, – а теперь нет. Когда-то они жгли мне язык и доводили слюну до кипения. Но ко всему привыкаешь, Данте. Даже в Аду. Следующий вопрос.

Данте прикоснулся к своему рту и представил себе огонь внутри. И тут он кое-что осознал. Дьявол назвал его по имени – не малыш, а Данте. Дьявол снова начал ковырять свои когти.

– Вы знаете, как меня зовут? – с подозрением спросил Данте.

Дьявол посмотрел прямо на него. Впервые он смотрел Данте прямо в глаза. По шее мальчика побежал холодок.

– Конечно, я знаю, как тебя зовут, – медленно проговорил дьявол. – Я знаю о тебе всё, Данте Фредерик Коулман. Всё.

Дьявол раскачивал вилы туда-сюда, как гипнотизёр раскачивает часы.

«Рождённый от Греха назвал меня по имени», – подумал Данте, и на секунду он почувствовал гордость. Его сердце колотилось. Олли и Джесс ни за что в это не поверят. Ни за что.

Но вдруг что-то изменилось. Данте почувствовал, как к горлу подступил неприятный зуд. Это новое ощущение царапало и жгло, совсем немного, и, казалось, исходило откуда-то