– Целых пять, – пояснил Юра. – Но там гулять не престижно. А если тебе кричат «горько» в стольном граде, пусть и в забегаловке на московских задворках, это… это… нет, не подберу сравнения. Круче лишь поехать отдыхать с президентом. Слушай, я еще вот что хотел сказать… У меня с Ольгой ничего особенного не было, никаких серьезных отношений. Я сразу понял: она абсолютно не мой человек, и быстро ушел от нее.

Во мне немедленно ожило злорадство.

– Оля утверждала обратное: она сама тебя бросила, потому что ты постоянно пропадал на работе. Но все равно надо ей помочь. Мы, как известно, в ответе за тех, кого приручили.

– Ага, – кивнул Юра, – согласен, если приручил, то да. Но я не собираюсь отвечать за того, кто мне навязался.

Около десяти утра Юра с переночевавшей у нас Олей уехали в управление. Шумаков уговорил Коврову честно рассказать, что случилось в офисе фабрики игрушек. Я обрадовалась, что одной заботой стало меньше, и села за рукопись. Полчаса грызла ручку и в конце концов выдала вдохновенный абзац: «Зимнее солнце ярко освещало труп молодой женщины, которая, несмотря на жаркую погоду, вышла из дома не в босоножках, а в коротеньких сапожках. Капли дождя падали на лицо и, стекая по щекам убитой, исчезали в обивке дивана».

Сначала рожденный в муках текст показался мне замечательным. Но потом я засомневалась. Если в романе зима, то почему жарко? Тело вроде находится на улице, так откуда там диван? Ладно, слава богу, что я не вырубаю слова на камне, легко исправлю ошибки. На переделку ушло четверть часа. Теперь начало детектива читалось на одном дыхании. «Стояла жара. Кто-то из москвичей выбросил на улицу диван, и сейчас на нем лежало тело мужчины, которого переехал самосвал».

Вновь возникли сомнения. Зиму я вычеркнула, дождь убрала, но каким образом бедный мужик очутился на диване? Его же переехал самосвал! Бедолагу отбросило ударом, перевернуло и уложило на подушки… Я молодец! Моему редактору Олесе понравится бодрое начало. Она не любит, когда в криминальном романе действие разворачивается вяло.

Не так давно я, поругавшись с гаишником на трассе, примчалась домой и вдохновенно написала двадцать страниц про службу ДПС. Но Олеся Константиновна недрогнувшей рукой вымарала их из книги, сказав: «Эта вставка не имеет ни малейшего отношения к развитию сюжета».

Вообще-то редактор, как всегда, оказалась права. Меня порой заносит не туда, всю правду о гайцах народ расчудесно знает и без творений Арины Виоловой. Но сейчас я умница! В первом же абзаце убила женщину! Хотя на диване-то лежит мужчина…

Пришлось еще раз перечитать текст. Так кто у меня труп? Он или она? Пожалуй, надо пойти на кухню и побаловать себя капучино…

Не успела я ткнуть в клавишу кофемашины, как в кухню вошла Варвара и с порога речитативом завела:

– Вилка! Юра сказал, ты писательница?

– Да, – гордо ответила я.

– Значит, начальников над тобой нет? – продолжала Варя.

Я засмеялась и, вспомнив, что вчера мы перешли с тетушкой Шумакова на «ты», сказала:

– Ошибаешься, руководителей у меня полно. Редактор, главный редактор, самый главный редактор, еще более главный редактор, суперредактор, начальник финансового отдела, хозяин издательства. Добавь до кучи директоров книжных магазинов, журналистов и читателей. Неслабая компания получается, и у каждого свое мнение о творчестве Арины Виоловой.

– Че, они проверяют, сколько времени ты сидишь у стола? – поразилась Варя.

– Конечно, нет, – вздохнула я. – Слава богу, так далеко никто не смотрит. Мне просто нужно сдать рукопись вовремя.

– Можешь в понедельник погулять, а во вторник побольше нацарапать? – оживилась Варвара.

– В принципе, да, – кивнула я.

– Тогда помоги нам с платьем, – попросила гостья. – Я Москву знаю плохо, в метро запутаюсь, таксист нас обманет, повезет кругом, чтобы побольше денег с провинциалов стрясти. А у тебя наверняка машина есть. Только не ври! Я видела ключи в прихожей. Бензин оплачу.

Не знаю, как вам, а мне, услышав чью-то просьбу, трудно ответить «нет».

– Ну… понимаешь… – замямлила я, – мне же надо работать…

Варвара склонила голову к плечу.

– Вижу, тебе влом по городу таскаться. Думаешь поди сейчас: вот противная баба, привязалась репьем! Но чем быстрее я Нинке платье добуду, тем скорее вон уберусь. В твоих интересах мне пособить. Одни мы десять дней проколупаемся. А с тобой – вжик – и мы в магазине. Второй раз вжик – мы уже в ювелирном. Третий вжик…

– Собирайтесь, – приказала я.

– Главное – подобрать хороший инцидент, – довольно усмехнулась Варя. – Готовые мы давно, Нинка с Генкой в прихожей топчутся. Мне лишь чапки натянуть, и айда. Давай, поспеши, сама нас задерживаешь.

Я порысила в ванную и живо привела себя в порядок. Варвара гениальный манипулятор. Ведь я не собиралась плясать под чужую дудку. Но не прошло и десяти часов после появления в моем доме тетушки, а я уже в ритме польки бегу к ключам от машины. Может, попытаться хоть чуть-чуть набрать очки? Сказать Варе, что она не к месту употребила слово «инцидент»? По логике должно было прозвучать – «аргумент».

– Куда едем? – спросила я, когда компания разместилась в автомобиле.

– В салон свадебных платьев на Скандальной улице, – объявила Варя.

Я постаралась не рассмеяться – хороший адрес для магазина, где продают одежду для новобрачных… Включила навигатор.

– Следуйте прямо. Через сто метров поверните налево, – четко произнес женский голос.

– Это кто? – всполошилась Варя.

– Где-то баба сидит, – предположила Нина.

Я указала на прибор:

– Не волнуйтесь, это всего лишь автоматический Иван Сусанин, он нас до места доведет.

– Интернет, что ли? – спросила Варвара.

Я решила не вдаваться в подробности:

– Вроде того.

Некоторое время мы ехали молча. Потом с заднего сиденья раздался приятный баритон:

– Разрешите спросить?

Надо же! Гена-то умеет говорить!

– Если он Иван Сусанин, то… – продолжал жених.

– Замолчь! – приказала Варя. – Без тебя нервно.

Геннадий проглотил язык. Я решила приободрить парня.

– Понимаю ваш невысказанный вопрос. Если он Иван Сусанин, то не крутимся ли мы, как поляки, в непролазной чаще? Я пошутила, навигатор замечательная штука.

– Ваще я про другое размышлял, – еле слышно произнес Гена. – Сусанин был мужчиной, а коробка почему-то женским голосом вещает.

– Хорош трендеть! – гаркнула Варвара. И добавила чуть потише: – Измучилась я вся. Вдруг платья дорогущие?

– Кто вам посоветовал этот магазин? – спросила я.