Потом Эльман отвел меня в гардеробную. Если бы сюда попали наложницы отца, они бы умерли от счастья, ну, или зависти. Платья были на любой вкус и выбор: закрытые, откровенные, пышные и, наоборот, довольно скромные, но этим множество нарядов не ограничивалось. Про украшения я промолчу, если их все продать, можно купить столько кристаллов перемещения, что хватит до конца жизни.

Впечатление о Даниэль у меня начало складываться — любимая принцесса, которая не знала никаких ограничений в жизни. Вот только это не совсем вязалось с тем, что было во сне.

— Не делай поспешных выводов, — он точно не может читать мысли, стало как-то не по себе рядом с Магистром.

Потом была тюрьма, которая находилась под землей. Тут все было пропитано смертью и страхом, за восемьсот лет даже не исчезли следы крови, а в кандалах до сих пор были заключены скелеты.

Мы еще прогулялись по казарме и местам для тренировок солдат.

Я был приятно удивлен, Даниэль не простая принцесса. Возможно, если мне удастся ее найти, из нас может получиться хорошая пара. Вот только, Дени, придется тебе подождать, я не буду тратить усилия на поиски для того, чтобы бросить свою наречённую на поле битвы за трон. Какая бы она сильная ни была, ей придется еще узнать про смерть ее отца и брата.

Магистр уже собирался устанавливать кристаллы для возращения, как на лестнице появился силуэт.

— Стой, — почти шепотом сказал я, боясь спугнуть это.

Фигура с каждой секундой становилась более заметной, обретала черты и теряла свою прозрачность. Я оглянулся на Эльмана, по его лицу было понятно, что он ничего не видит.

Когда мой взгляд вернулся на лестницу, там уже никого не было. Вот только весь дворец изменился: горели свечи, разговаривали люди, слуги бегали по своим делам. Даниэль сидела на диване с огромным черным псом, нежно поглаживая того по голове.

— Эльман, как думаешь, мне стоит соглашаться? — спросила Дена.

— Это тебе решать, чтобы ты потом не обвиняла меня.

Обернувшись на голос, я увидела Эльмана, он был такой же, совсем не изменился, только наряд не такой официальный.

Через секунду все пропало так же внезапно, как и появилось.

— Что ты видел? — спросил Магистр. — Хотя не важно! Ты принял ее в качестве своей наречённой.

— Что ты имеешь виду?

— Посмотри.

Эльман порвал мой рукав, и на руке была видна ели заметная метка — дерево с разветвленными ветвями.

— А теперь уходи, — устанавливая кристалл, сказал Магистр. — И лучше пока не показывай ее никому. В следующий раз встретимся, когда уже все будет законченно.

Ответить я ничего не успел, меня вернуло ко мне в покои.

Как могла появиться метка без близкого общения?

***

Девушка лежала на кровати, если увидеть со стороны, можно подумать, что на просто спала. Если бы не ужасно бледное лицо и застывшие капли пота. Время вокруг нее остановилось, не давая очнуться от многовекового забвения.

— Я нашел его! Скоро ты вернешься. Все вернутся., — мужчина, взял ладонь девушки и с нежностью поцеловал. — Прости меня, Даниэль. Я обязательно тебе все расскажу, когда придет время.

Волосы мужчины, как и глаза, поменяли цвет с черного на золотой, и через секунду он исчез.

Элизабет.

Как вообще такое возможно!

Эта мышь из семьи Пурт оказалась нареченной второго принца, теперь еще больше свой большой нос задирать будет. Одно только успокаивало, Марон был похож на короля, и также был известен своей любвеобильностью.

Лара еще прольет немало слез, когда будет наблюдать красивых молодых девушек в постели своего мужа.

Вот только внутреннее умиротворение длилось недолго, девушка вспомнила, что у Зерака пара вообще простолюдинка, да еще и нимфа.

Драконы — самая сильная и прекрасная раса, так почему мы должны становиться парами для этих низших.

Даже оборванке Николь достался принц, а ее отец — всего лишь подчиненный деда Элизабет.

Настроение у девушки совсем пропало.

Род Ульфрет всегда был целеустремлён и желал власти и сто пять лет назад, когда в семье родилась девушка. Глава семьи поставил перед собой, во что бы то ни стало сделать свою внучку следующей королевой.

По каким критериям выбирались истинные пары, было никому неизвестно, в этом случае можно было полагаться только на судьбу. И она оказалась не на их стороне.

Элизабет была зла на всех, служанки боялись к ней приближаться, даже остальные члены семьи старались лишний раз не попадаться ей на глаза.

Единственную дочь рода Ульфрет воспитывали как настоящую королеву. Принцессы во дворце не смогли сравниться с ее образованием и уступали ей как в манерах, так и в красоте.

С самого детства ей внушали, что ее судьба — восседать на троне и управлять страной и королем.

А теперь все ее мечты разбились, и что больше всего злило — Максимилиан. Она влюбилась в него с первого взгляда: высокий, статный, красивый, а самое главное — хорошая родословная и титул. Также тут большую роль сыграло то, что он единственный законный сын.

Была ли это на самом деле любовь или же просто желание поскорее взойти на трон — неизвестно, но Элизабет свято верила в свои светлые чувства.

Да тут опять удача была не на ее стороне! Нареченная Максимилиана не только ни в чем не уступала ей, а, по рассказам деда, даже во многом ее превосходила.

Элизабет была в безвыходном положение, возможность стать королевой еще была. Вот только путь будет намного сложнее, чем она представляла. Ей необходимо войти в гарем и подняться с наложницы до законной жены.

Девушка в себе была уверена и даже представать не могла, что не сможет покорить сердце мужчины. Осталось только определиться, у какого из принцев больше шансов остаться в живых и стать королем.

В своих надеждах она надеялась на Максимилиана, но шансов было мало. У принца не было наложниц, да и всем известно, что король не питает к нему чувств, а отношения с советом у него тоже складывались хуже всех. Максимилиан никогда не склонял голову перед кем-то, а лесть презирал вот и не нашел себе поддержку среди дворян.

Размышления прервал стук в дверь.

— Убирайся, — Элизабет никого не хотела видеть, ей казалось, что все над ней насмехались и радовались ее неудаче.

— Будущая королева не должна так реагировать, — в комнату вошел пожилой мужчина.

— Дедушка… — в семье Элизабет боялась и уважала только его, даже к родителям она относилась как к своим подчиненным.

— У меня для тебя хорошие новости, садись, — глава рода улыбнулся и занял одно из кресел.