– Райское наслаждение! Люблю сочетание соленого и сладкого. Эх, научусь сама делать круассаны, мне еще мама говорила, что у меня талант кулинарки. А что? Была актрисой – стала кондитером. Главное, чтобы мне нравилось это занятие и тебе вкусно было, правильно?

– У нас режимное учреждение, и проверки занимают слишком много времени. Придется подождать. Но я постараюсь. Ты знаешь, если мне надо – я постараюсь. Главное, его убедить, что ему это надо. Чувства в данной ситуации не аргумент. Он мужчина с горячим темпераментом, амбициозный. Я сделаю упор на его будущую славу. Деньги и слава – вот главные стимулы роста. Деньги он сможет заработать халтурой, то есть частными сеансами. А слава придет. Есть талант – будет и слава. И статус массажиста «Гранд-театра» – это прямой путь наверх.

– Смотри, как тебя зацепило, – рассмеялась Лада, собирая посуду со стола. – А ты представь своего сексуального красавца в этом гадюшнике. Его же ваши стервы порвут на части. А ты будешь ходить и сопли мотать. Как тебе ТАКАЯ перспектива?

Роза мило улыбнулась и пальчиком, как маятником, покачала «нет».

– Если он не глуп, то будет вести себя как паинька. И не даст мне повода расстраиваться из-за мелких интрижек. Хотя я и к этому готова. Он молод и прекрасен. Конечно, в него будут влюбляться. Но он мой... как это называется?

– Протеже. Любовник. Смотря, что ты хочешь сказать...

– Он мой. И точка.

Лада в недоумении уставилась на подругу. Как можно так влюбиться на старости лет, что крышу снесло?

– Я всегда именно так влюблялась, до потери сознания. Первый раз я влюбилась еще в Вагановском училище. Мальчик со мною вместе учился – сумасшедшей красоты! Будто принц Дезире со страниц сказки сошел. Именно таким я его и воспринимала: отважным, безупречным, готовым умереть за меня. Когда мы танцевали в училище отрывок из «Спящей красавицы», не было пары красивее. Мы были счастливы уже оттого, что танцуем вместе и что просто танцуем. Это был праздник для всех, кто нас видел. Глядя на нас, хотелось влюбляться и создавать образцовые балетные семьи.

Лада внимательно слушала, стоя у мойки с губкой в руке.

– Почему вы не поженились?

Роза улыбнулась и загадочно произнесла:

– А мы поженились.

Лада удивленно приподняла бровь:

– Да? А ты мне никогда не рассказывала. И куда же он делся, твой красавец-принц?

Роза вздохнула и на выдохе произнесла одним словом:

– Мы развелись... Не нужно об этом. Только в сказке принц оживляет принцессу Аврору, и они живут долго и счастливо. В жизни все произошло беспощадно, грязно и мерзко. Прости, у меня сейчас совсем не то настроение, чтобы говорить о плохом.

Лада повернулась к мойке и начала мыть посуду.

– Эх, Розонька, дуры мы с тобой, что не родили в свое время. Сейчас бы все по-другому было. Смотрю на девчонок, подруг своих по сцене, и завидую им. У всех по одному, по двое детишек, а я все о карьере пеклась. А теперь вот одна живу в богадельне. Ты меня, как никто, поймешь. Больно ведь, согласись?

Роза неопределенно пожала плечами.

– Скажи, вот ты почему не рожала? Извини, если тебе неприятно об этом говорить, можешь не отвечать, – тактично добавила Лада.

Роза плавно скрестила руки на груди, слегка откинула голову назад и так замерла. Лебедь Сен-Санса.

«Живая фотография», – отметила про себя Лада.

– Нет, я отвечу. Ничего в этой теме для меня запретного нет. Я никогда не хотела иметь детей. Мне казалось, что они будут мешать моей карьере. Растить кого-то – это означает забыть о себе. А у меня на первом, втором и третьем месте всегда был балет. Нельзя одинаково хорошо заниматься несколькими делами. Что-то будет страдать. Я выбрала балет, и это мое детище, которому я посвятила всю жизнь.

– Не жалеешь? – с сомнением спросила Лада, вытирая руки бумажным полотенцем.

– Никогда не жалела. Не мое это.

– Вот и ладно, – подытожила Лада и направилась к двери. – Пойду я, мне сейчас к главврачу надо.

– А что у тебя? Язва обострилась? – участливо спросила Роза, поднимаясь, чтобы проводить.

– Не... Мы с ним в бридж на двоих играем, – рассмеялась Лада. – Хочешь, присоединяйся, только тебе пару найти нужно.

Роза шутливым жестом подправила грудь, подмигнула и встала в четвертую позицию:

– Спасибо. Я уже нашла! Оп-па!

Максим Михайлович Тузов стал главврачом совершенно случайно. У него даже не было медицинского образования. Начинал он свою деятельность профессиональным картежником в Хосте, где и родился. Каждое лето туда съезжались любители расписать пульку, и местные каталы традиционно облегчали их карманы. Максимка отличался от блатных – разводил феноменальной памятью и яркими способностями к математике. Судьба была благосклонна к малолетнему любителю преферанса, и пацан ни разу не получил в морду ни от друзей-катал, ни от обманутых лохов-отдыхающих. Чтобы и дальше не искушать судьбу, мама отправила его учиться в Москву в Институт управления на факультет автомобильного и воздушного транспорта. Институт он окончил с отличием, после чего работал директором музея прикладного искусства в Узбекистане, директором рынка в Махачкале и генеральным директором ООО «Вторсырье» по переработке отходов города Москвы. В результате приобрел ценный опыт нескольких жизней.

– Моя фамилия Тузов! Вы слышали? Не Тузов! Тузов, блядь, нет в ваших картах, а я Тузов, на «у» ударение! – кричал он в телефонную трубку, когда Лада незаметно просочилась в дверь.

– Вам не нужен эффективный управленец! Вам нужен доктор Пилюлькин, который угробит все дело и пациентов в придачу! Какое вам дело – есть у меня медицинский диплом или нет?! Я имею богатый административный опыт, в России нет специалистов, способных совмещать навыки менеджера и медика. А я...

– Можно войти? – стушевалась Лада и постучала в открытую дверь.

– Заходи... Что значит я хороший предприниматель?! Да, я отличный предприниматель и знаю, что делаю! Вы требуете от меня снижения себестоимости процесса и повышения цен на услуги. Да, предприятие станет доходным, и тогда вы тут как тут. Отберете, я и ахнуть не успею. Не надо мне рассказывать! Моя задача – эффективная работа врачей при высокой зарплате. Высокой! А откуда мне деньги брать? С пенсионеров моих? Они и так свои квартиры сдают, чтобы здесь проживать... Нет, вот сволочь, ты послушай, что он говорит...

Максим Михайлович включил громкую связь:

– ...людей, на практике не работавших с пациентами, нельзя допускать к управлению лечебным учреждением! Вы управляете не вторсырьем, а жизнями людей... – казенным голосом отвечала трубка.

Лада скромненько присела в конце длинного стола, упирающегося «языком» в кричащий рот главврача.

– Плевать я на вас хотел! – бросил трубку Тузов.