Берти вывел их из рощи. Поскольку он и так почти ничего не видел, ему было все равно, ночь на дворе или день. Через пару минут друзья стояли у входа в лабиринт. Они ступили внутрь, и над ними склонились зеленые стены. В свете фонарика живая изгородь казалась непроницаемой. Льюис сверялся с картой и считал повороты.

– Как ты думаешь, что там? – немного погодя спросил Берти. – Что в тайнике?

– Не знаю, – ответил Льюис. – Это какой-то скрытый участок. Он почти квадратный и, похоже, пустой. Если карта не врет, он размером с комнату. Там может быть что угодно.

– Сокровище? – взволнованно спросил Берти.

– Конечно! – ответил Льюис. – Почему бы и нет? Может, Барнавельты спрятали семейные ценности, когда началась Гражданская война. Вдруг мы найдем драгоценные камни, золото и серебро? И тогда разбогатеем!

– Вот бы… – начал Берти и осекся. – Хотя нет, неважно.

– Что? – спросил Льюис. Они остановились на перекрестке, и он изучал карту, подсвечивая ее фонариком. – Выкладывай. У Холмса и Ватсона не было секретов.

– Ну, я подумал, что было бы здорово найти много денег, чтобы я мог поехать в Америку, – тихо сказал Берти. – Мама давно откладывает на операцию. Врачи говорят, что… что операция могла бы… – Он замолчал и шмыгнул носом. – Да какая разница…

Льюису стало неловко. Он несколько часов пролежал в темноте, набираясь храбрости, чтобы прийти сюда, а Берти не видит солнца уже много лет, и как только ему представилась возможность среди ночи отправиться в зловещий лабиринт, он тут же ею воспользовался. Вот это настоящая смелость! Льюис откашлялся.

– Если тебе сделают операцию, ты сможешь видеть?

– Да, – сказал Берти. – Хотя это не точно.

– Но для этого надо поехать в Америку.

– Да, – снова сказал Берти. – Видишь ли, в мире есть всего несколько докторов, которые могли бы за это взяться. Самый лучший специалист живет в Нью-Йорке. Но на такую поездку нам придется копить много лет, а с каждым годом шансов на успех все меньше.

Льюис глубоко вздохнул. Что ж, подумал он, лабиринт не такой уж страшный даже ночью, если рядом друг. Он хлопнул Берти по плечу.

– Вперед, Ватсон, – сказал он. – Ответы ждут нас в центре лабиринта!

Друзья бросились вперед по извилистым дорожкам и вскоре оказались в узком проходе перед замшелой каменной скамейкой.

– Отлично, – сказал Льюис. – Если верить карте, тайник как раз за этой стеной. Осталось туда проникнуть!

Но это оказалось не так-то просто. Живая изгородь была очень густая, и Льюису не удалось сквозь нее продраться. Они с Берти обошли весь участок по периметру, но безуспешно. Наконец они сели на холодную скамью и задумались. Батарейки в фонарике начинали садиться, и свет стал желтоватым.

– Похоже, единственный способ – прорубить изгородь насквозь, – сказал Льюис со вздохом. – Но лучше этого не делать.

– Да уж, – разочарованно отозвался Берти. – Мистеру Барнавельту это не понравится. Странно, что на карте не указан вход.

Льюис снова посмотрел на карту, но на этот раз кое-что заметил. Маленький прямоугольник, обозначавший каменную скамью, выглядел как-то странно. Линия стены лабиринта проходила прямо сквозь него. Так и должно быть, или он неправильно срисовал карту? Льюис задумался и решил, что вряд ли ошибся. Но что бы это значило? Скамья стояла вплотную к изгороди. Не могли же кусты прорасти сквозь нее!

Разве что… разве что с другой стороны изгороди была точно такая же скамья!

Льюис вскочил на ноги.

– Ага! – закричал он. – Я понял!

– Что ты понял? – воскликнул Берти, тоже вскакивая.

Льюис опустился на колени и раздвинул густую поросль травы и сорняков перед скамьей. Посветив туда фонариком, он увидел темное отверстие.

– Вот, – сказал он, – вот где вход. Надо залезть под скамью!

Берти на ощупь нашел край скамейки и тоже встал на колени.

– Я первый, – сказал он и исчез из виду.

Льюис остался один. Сердце у него заколотилось, и вся храбрость куда-то улетучилась. Темный узкий проход был похож на голодную пасть. Но его друг бесстрашно туда полез…

– Вот это да! – раздался голос Берти. – Тут какая-то постройка!

Льюис сделал глубокий вдох и собрал всю волю в кулак.

– Иду, Ватсон, – отозвался он и полез под скамейку в тайник.

– Ого!

За стеной оказалась небольшая площадка, посыпанная гравием. В отличие от всех остальных дорожек лабиринта, здесь не было ни травы, ни сорняков, но вряд ли благодаря садовнику. Похоже, сюда никто не заходил уже много лет. С этой стороны изгородь разрослась еще больше, хотя центр площадки оставался свободным. Почему-то нигде не было видно опавшей листвы, хотя гравий потемнел от времени. За спиной у Льюиса стояла каменная скамейка, точно такая же, как с другой стороны, только чистая, не поросшая мхом. В этом странном и жутком месте все словно замерло и перестало расти.

А самая большая странность была прямо у Льюиса перед глазами.

«Постройка», о которой говорил Берти, представляла собой небольшое сооружение высотой около метра, Льюису по грудь, из бледно-красного кирпича, который крошился от старости. Бетонный верх строения имел скругленные края, чтобы стекала дождевая вода, а в самом центре был купол, тоже бетонный, размером с большую кухонную миску миссис Циммерман.

– Как ты думаешь, что это? – спросил Берти, ощупывая кирпичные стенки.

– Не знаю, – признался Льюис. Может быть, какой-то амбар, хотя вряд ли – слишком низкий. Может, собачья конура или даже домик для собак, внутри их поместилось бы пять или шесть. А может, гробница? Льюис вздрогнул, чувствуя, как по рукам и ногам побежали мурашки. – Ты не чувствуешь ничего странного? – спросил он у Берти тонким голоском.

– Чувствую, – прошептал Берти. – Как будто… как будто весь мир затаил дыхание. Но надо получше рассмотреть эту штуку. Мы же за этим и пришли, верно?

– Верно. – Льюис стиснул зубы. Что толку было тащиться в такую даль и уйти ни с чем? Только бы батарейки в фонаре продержались еще немного. – Давай поищем вход.

Они медленно обошли вокруг кирпичной постройки. Она была размером примерно метр на полтора. Для гробницы маловата, подумал Льюис. По крайней мере, для взрослой гробницы. Берти бы поместился… Или сам Льюис. «Так, хватит!» – осадил он себя. Что бы это ни было, строение выглядело крепким и не имело ни входа, ни выхода – мальчики убедились в этом, обойдя вокруг него. Забраться через крышу тоже было невозможно.

– Ничего, – подытожил Льюис. – Ни дверей, ни решеток и никакого входа.