– Да уж, повезло бедолаге, – посочувствовала симпатичному юноше, на плечи которого господин в благодарность за спасение возложил столь тяжкую ношу. Любое доброе дело наказуемо!

– Но в город мы все равно возвращаться не стали, мало ли у прежнего губернатора знакомцев, жаждущих отыграться за потерю влияния на дружках магевы! – резюмировал мужчина.

– Да, недобитые сторонники прежнего режима – опасные твари! – согласилась я и выдала свежесочиненный афоризм: – Осмотрительность – мать долголетия!

– Очень правильные слова, не забудь! – осторожно, как ядовитую змейку, придерживая в седле иномирный пакет, посоветовал Кейр не без добродушного ехидства. Будь у мужика усы, непременно сейчас усмехнулся бы в них.

– Для того чтобы их помнить, у меня в компании имеются два очень полезных человека, называются телохранители. Так, к сведению, ты, Кейр, – один из них, значит, я теперь могу быть в два раза беспечнее! – нахально заявила под заливистый смешок Фаля.

– Упаси Творец! – «испугался» мужчина.

– У меня бывают провалы в памяти, – обронил с эдаким задумчивым намеком Гиз, остроумно, но тщетно пытаясь призвать меня к осторожности.

– Главное, чтобы ты ничего важного не запамятовал, к примеру, не забыл того, что отныне на меня не охотишься, а то начнут меня снова спасать и прятать, как дохлую мышь. Не хочу! – оповестила киллера и тут же хлопнула себя ладонью по лбу: – Да, кстати о забывчивости, я ведь балаганщикам с их куклами разобраться обещала. Ладно, после Лакса – они следующие в плане мероприятий.

Людная во второй половине дня дорога в Мидан (в том месте сливались в один два тракта: относительно обихоженный новый и старый, тот самый, каким я добиралась сюда в первый раз) вывела наш маленький отряд к городским стенам. «Осадившая» его ради добывания средств к существованию путем купли-продажи, развлечения и разведения лохов ярмарка бурлила вовсю. К счастью, внешний облик моей несравненной персоны не успел запечатлеться в памяти горожан. К тому же теперь на магеве были не шикарные эльфийские одежды или прикид от маэстро Гирцено, а иной, более диковинный наряд.

Блуждать среди массы прилавков, шатров и иных временных сооружений, пробиваясь верхом сквозь плотную массу народа, не пришлось, Кейр неплохо изучил местность за время вынужденного простоя. Телохранитель сразу направил коня по широкой, относительно свободной от толпы дуге на северо-западный край ярмарки, к одному из шатров-трактиров какого-то яростного оранжево-лилового цвета. Оттенок этот бил по глазам и невольно привлекал внимание. Наверное, владелец заведения следовал маркетинговому девизу: « Самое важное, чтобы обращали внимание. Какое – неважно!» Так, впрочем, поступали и «звезды» кино или эстрады в моем родном мире. А вот что двигало Лаксом, избравшим для дислокации столь умопомрачительный притон, так и осталось для меня загадкой. Может, мой вор с горя лишился цветного зрения? Говорят же о сильных душевных потрясениях: «мир стал черно-белым». Вдруг для особ эльфийских кровей это не иносказание?

Я мрачновато хмыкнула, соскальзывая со спины Дэлькора, мужчины тоже спешились. «Верхом» сидел лишь Фаль, так и не покинувший моего плеча. Похоже, сильф настолько соскучился, что не собирался отпускать меня ни на секундочку. Я не возражала, сама бы во всех вцепилась, коль не боялась бы походить на капризного ребенка.

Оставив лошадей у коновязи под присмотром щербатого паренька с художественно-кривыми зубами, вошли внутрь.

Полутемный после света дня шатер был примерно на треть заполнен народом. Среди столов, грубых, сколоченных из козел, и лавок столь же прозаического происхождения сновала подавальщица в пестром от пятен переднике. Такую одежду – в рамку и на выставку! Чистый сюр, любой любитель авангардизма оторвал бы с руками!

Завидев нас, женщина тут же поклонилась и вопросительно уставилась на меня, ожидая заказа. Все-таки лестно! Главной в компании сочли девчонку, сильно уступающую габаритами обоим мужчинам. Вот он, магевский авторитет! Я с достоинством качнула головой, дескать, погоди, пока ничего не надо, и огляделась в поисках субъекта, ради которого мы заявились в сие уникальное питейное заведение.

– Вон он. – Рука Гиза метко указала в самый темный левый угол.

Ну и зрение у киллера, просто сокол, «чому ж не летает». Там, куда показал палец, и правда, сгорбившись над столом в гордом, хотя, скорее уж, в каком-то потерянно-печальном одиночестве, сидел Лакс. Подойдя поближе, заметила на столе три кувшина. Один был пуст, второй опустошен наполовину, третий пока полон. Вор держал полупустой сосуд и бездумно хлебал из него глоток за глотком. Из закуски на столе стояла лишь миска с сухарями, обсыпанными мелкими семенами. Причем емкость оказалась почти полной: то ли ее регулярно досыпали, то ли мой приятель пил, не закусывая. Фаль, не слетая с плеча, потянул носиком ароматы выпивки и состроил брезгливую мордашку. Спиртного сильф не жаловал, во всяком случае, нам пока не попадалось такое, чтобы пришлось малышу по нраву. Впрочем, судя по запаху, глушил Лакс не «Хеннеси» или «Мадам Клико», а откровенную кислятину, годную только для помутнения в башке.

– In vino veritas! – остановившись в шаге у стола прямо перед уставившимся в кувшин вором, процитировала на плохом латинском и перевела спутникам: – Поговорка такая есть: истина в вине. Наверное, мужчины придумали, чтобы перед бабами пьянство оправдать. Похоже, наш друг ведет интенсивные поиски истины, и как только мочевой пузырь выдерживает!

Лакс, если и слышал мою сентенцию, даже головой не повел, похоже, был слишком пьян. Лицо вора, сроду не бывшее образцом округлости, теперь осунулось и истончилось до совершенно эльфийского состояния хрупкости, исчез последний намек на румянец, кожа стала белой, с нехорошим серо-зеленым отливом. Я неодобрительно цокнула языком и позвала подавальщицу. Женщина подлетела и присела в угодливом реверансе.

– Принеси, пожалуйста, кувшин чистой воды, заплачу как за лучшее вино, – попросила я.

Прислуга недоуменно заморгала белесыми ресницами, губы расползлись в заискивающей лягушачьей улыбке:

– Простите, почтенная магева, у нас не подают воду, если вы желаете, пошлю мальчика к колодцу!

Я подумала над тем, чтобы сыграть старинный прикол «наоборот». Жидкость, она и есть жидкость, если воду можно превратить в вино, значит, можно и из вина сделать воду, разложив его на составляющие, но, не будучи уверенной на сто процентов в конечном результате, вот так с ходу экспериментировать не решилась. Вдруг еще кто из здешних небожителей сочтет, что я в его епархию лезу, и накостыляет?

– Действуй, – разрешила, и «подавальщица» исчезла весьма проворно, готовясь исполнить любой каприз магевы за ее деньги. Впрочем, при здешнем уважении к представителям моей профессии дело было не только и не столько в деньгах, сколько в желании угодить. Небось и даром бы слетала.

– Между прочим о «заплачу». Кейр, этот прохвост еще не все наши деньги пропил? – осведомилась я походя.