довольно анекдотично. Здесь еще сижу я. Ты видишь?

— Да, конечно.

— Но ты не просишь меня ни о чем.

— Не прошу. Это очень трудно.

— Ясно…

— Помоги мне избавиться ото всех этих опасений! (Смеется).

— А как они сейчас поживают, эти опасения?

— Они меньше. Их почти нет!

— Тебе не кажется, что это способ избавляться от опасений — говорить о них с кем-то?

— Да, похоже.

— Может, ты поэтому и в кадр не попал? Решили, наверное: «Не будем беспокоить этого суперзанятого ответственного работника. Поболтаем лучше с координатором!»

— Ха-ха.:) Маме невозможно понравиться

— Сколько бы я ни старалась, меня никогда не хвалили. Маме невозможно было угодить! Она всегда была недовольна! Она всегда говорила: «Ты не дотягиваешь»…

— Ты плачешь и улыбаешься, рассказывая это.

— И даже смеюсь!

— Откуда этот смех? Почему?

— Хочу нравиться тебе.

— Хочешь нравиться? Что это за состояние? Скорее приятное или нет?

— Скорее неприятное. Как будто я все время в напряжении, а результат неизвестен.

— Результат — это если ты окончательно понравишься мне?

— Да.

— Как маме?

— Да.

— Но ведь на примере с мамой совершенно ясно, что желание нравиться — тупиковая вещь. Тебе ведь ни разу не удалось ей понравиться окончательно?

— Ни разу. Но желание добиваться этого сохраняется.

— (плачет) Зачем я так хотела им нравиться? Уроды. Так жалко себя, ужасно.

— Получается, что это совершенно безнадежная вещь!

— Я тоже так думаю. Ты либо нравишься, либо нет. А попытка понравиться кому-то сильнее — это некие утомительные и ненужные выкрутасы… А стоит ли напрягаться?

— Я никуда не могу ее отпустить. Я все время в напряжении. Я чувствую, что как будто должен контролировать каждый ее шаг.

— Зачем?

— Чтобы она не изменила мне.

— А если ты расслабишься и не будешь ее контролировать?

— Она тут же изменит.

— А когда ты напряжен, она не изменит?

— Тоже изменит.

— Тогда зачем напрягаться? Верю-не верю

— Наверное, у меня есть склонность подавлять и контролировать других людей.

— Согласна. Вы много говорите, но никогда не интересуетесь, есть ли у меня отклик, и какой он.

— Нет, я не согласен. Мне важно, какой отклик, но не важно, хороший он или плохой. Лишь бы был.

— А если я скажу, что не верю, что вам все равно? Вы ведь ничего не ответите, вам же все равно, какой у меня отклик…

— Ну, не верите — и ладно. Я же не собирался вас обманывать.

— Видите, вы даже не спрашиваете, почему я вам не верю. А говорите, что вам интересен мой отклик.

— И правда. Вы поймали меня! Лента Мебиуса

Диалог на группе

— Я хочу рассказать группе о своей проблеме. У меня есть молодой человек, и многие мои друзья его не принимают. Говорят, что лучше бы я с ним рассталась. Я не хочу так сильно зависеть от мнения других людей.

— А в группе ты что бы хотела с этим сделать?

— Хотела бы рассказать свою проблему и послушать побольше мнений.

— Чтобы что?

— Чтобы вы разубедили меня. Сказали бы мне: «Все это фигня. Никого не слушай!».

— Поразительный парадокс. Не замечаешь?

— Нет. Почему?

— Потому, что ты просишь группу убедить тебя, что чужое мнение не должно на тебя влиять. Но если группе удастся это сделать, то получится, что ты не излечилась. А если бы ты излечилась, то тогда зачем тебе групповое мнение?

— Ты опять делаешь то же самое. Снова прислушиваешься к мнению других людей. Только там ты слушаешь, когда тебе говорят «не водись с ним», а здесь хочешь услышать, что все скажут тебе «водись с ним». По сути же разницы никакой.

— Я поняла. Я могу решить это только сама.

Чтобы не возбудиться

Диалог на группе

— Когда Миша сказал, что на нем слишком много ответственности потому, что он единственный мужчина в группе, я разозлилась.

— На что?

— Я вовсе не считаю, что из-за этого у него много ответственности. Он просто невнимателен ко мне. Если бы он больше обращал на меня внимания, он бы заметил, что я воспринимаю его просто, как члена группы, а не как мужчину. Никакой особой ответственности у тебя, Миша, передо мной нет.

— Я так и не поняла, что тебя злит.

— То, что я совершенно не считаю, что он несет за меня ответственность!

— Лучше скажи, чего тебе не хватает от него. Тебе что-то нужно от него…

— Ничего мне от него не нужно!

— Если упростить твое сообщение, оно звучит так: «Миша, если бы ты уделял мне больше внимания, ты бы заметил, что ты мне безразличен!». Но если он тебе правда безразличен, то какая тебе разница, сколько внимания он тебе уделил?

— Я хотела сказать не это. Просто я не выделяю его, как мужчину в группе.

— Разумеется. И все это для того, чтобы не возбудиться. Ты — не моя мама!

— Я ничего не хочу. Ты ничем не можешь мне помочь.

— Ты говоришь это сердито.

— Да, я злюсь. На тебя, а не на себя.

— На меня? За что?

— За то, что ты ничем не хочешь мне помогать. Сидишь и молчишь.

— Я не молчу. Я все время спрашиваю, чем тебе помочь, но ты не отвечаешь мне.

— Потому что тебе все равно.

— Как ты узнала это?

— Потому что всем все равно, что со мной происходит. Всему миру наплевать. И все равно никто не даст мне Диму.

— Никто не даст тебе Диму, это факт. Но стоять ли лбом в угол в ожидании, когда мир даст тебе Диму, или рискнуть пожелать чего-то, что может сбыться — это твой выбор.

— Я же говорю — тебе наплевать на меня.

— Я все же думаю, что то, что ты говоришь — это не обо мне.

— А о ком?

— О какой-то очень важной тете.

— ?

— Много ли вариантов? О ком ты говоришь, как о черством, не слышащем, безразличном человеке? Кто этот человек, которому всегда было на тебя плевать?

— Ты, конечно, имеешь в виду мою маму? Тебе не надоело?

— На меня злиться проще. Я здесь, а мама далеко. Тем не менее, я думаю именно так.

— Да, вы похожи.

— Безусловно. Но предлагаю тебе другое упражнение. Может быть — даже веселое. Найди десять отличий между мной и своей мамой.

— Десять???

— Да, не меньше.

— Я вижу только сходство! У тебя двое детей — и у нее тоже.

— Да, у нас много общего. Но я предлагаю тебе найти десять отличий.

— Ты на двадцать лет моложе.

— Прекрасно. Еще.

— Ты брюнетка, а моя мама — шатенка.

— Так…

— Мама — экономист.

— Хорошо…

— Мама живет в Люберцах. Мама родилась в Молдове. Мама