– После таких слов варенья точно не жалко, приходи! – крикнул вслед Евгению Рюрикович.

Евгений не лукавил, Руслан Рюрикович Бадыкман, – наполовину еврей, наполовину татарин, – действительно был большим мастером трупных дел. Он единственный работал на двух ставках – эксперта-криминалиста и патологоанатома, то есть, помимо вскрытия насильственно умерщвленных людей, он брался за вскрытие и тех людей, которые нашли более скучный и прозаический способ для встречи с Богом: болезни, старость и несчастные случаи.

После посещения столь печального места Евгений поехал на работу, в кабинет на Советской площади. Его главный начальник, Житомирский Александр Федорович, уже год, как возглавляющий региональное управление Следственного комитета, решил провести небольшое послеобеденное рабочее совещание. Обычно они проходили по утрам в кабинете патрона.

Кабинет грузного седоволосого Александра Федоровича, которому недавно перевалило за пятьдесят, располагался рядом с кабинетом Евгения, это совпадение многие посчитали неслучайным, а завистники приписали Евгению статус любимца начальника. Так оно, впрочем, и было.

За недостатки в работе Александр Федорович прилюдно Евгения не карал. Даже больше – по-отечески он заботился о нем и всегда был готов прийти на помощь, – дать необходимый совет, к примеру. Но, надо отдать должное Александру Федоровичу, его человеческое и теплое отношение к сотруднику никак не связывалось с быстрым продвижением того по службе, и наоборот, предвзятость к некоторым подчиненным не могла послужить препятствием для присвоения очередного ранга юстиции и получения должности. Независимо от симпатий и антипатий босса, у Евгения сложились нормальные рабочие отношения со всеми сотрудниками.

Помимо Евгения на оперативке присутствовал его коллега, начальник отдела № 2, в чью компетенцию входило расследование экономических и должностных преступлений, – Мурычев Вадим Ахметович, по прозвищу Мурка. Заместители Александра Федоровича – статная Кожемякина Антонина Николаевна и совсем молодой Калимуллин Айрат Асхатович, ему не было и тридцати лет.

Несмотря на свой молодой возраст, Айрат пришел в следственное управление сразу после окончания института права; благодаря своим амбициям, он добился многого. Этому немало способствовала и его внешность, – он выглядел намного старше своего возраста, в первую очередь из-за седины, заполонившей треть густоволосой головы. Серебряный отлив челки был его визитной карточкой, но в региональном управлении комитета его за глаза называли «Мальчиком».

Прозвище он получил от старших товарищей в первый год работы и в начале карьеры особо не обижался на свое «погоняло». Но, как только карьера резко пошла вверх, в один прекрасный день Мальчик, когда его назначили заместителем руководителя Следственного комитета, в приказном тоне объявил коллегам, чтоб они забыли прозвище, отныне для всех он – только Айрат Асхатович. Но наивно было полагать, что новоиспеченный начальник так легко сможет перевернуть страницу из прошлой жизни. Коллеги постарались, чтоб прозвище шло рядом с ним вверх по карьерной лестнице.

Мебель в кабинете патрона была обычной, неприметной, из фанерного светлого шпона. Помимо столов и стульев в углу за рабочим столом шефа стоял небольшой шкаф. Была еще и комната отдыха, но никто не знал про обстановку в ней, туда Александр Федорович заходил всегда один, даже приятелей предпочитал встречать в рабочем кабинете. Мало того, у него был только один ключ от комнаты, и уборщица, порывавшаяся навести там чистоту, всегда получала вежливый отказ.

Однажды Александр Федорович, в ответ на очередную назойливую просьбу об уборке, даже вскрикнул грозным командным голосом так, что бедная труженица вылетела в слезах, оставив ведро с водой в кабинете начальника, и потом долго не решалась зайти обратно, боясь гнева седоволосого руководителя. Это лишь подогревало слухи и домыслы – одни судачили, что там спальня со всеми причиндалами для сексуальных утех, другие шутили, что там комната пыток для сотрудников.

Других странностей за шефом не замечали. А еще он любил чесать большой красный нос. Орган обоняния выделялся на фоне других черт лица, хотя у Житомирского все было большим – рот, губы, уши. Утонченностью там и не пахло. Наоборот, утонченность на большом расплющенном лице мужчины – это уродство, и природа здесь сработала правильно, не позволив превратить внешность патрона в лицо диспропорционального гоблина. Хотя от гоблина у него что-то и было… наверное, гигантские кисти рук. Коллеги здесь тоже нашли место для шутки и объясняли привычку чесать нос необходимостью занять свои длинные руки с широкими ладонями.

Заслушав первые отчеты о деятельности своих подчиненных, Александр Федорович, сидевший во главе большого совещательного стола, дал слово Евгению. Все ждали от него доклада о маньяке-убийце. Но Евгений вначале решил доложить о двух делах, которые на днях завершили его подчиненные. Первое уголовное дело было в отношении торговцев оружием. Он рассказал, как группу из пяти человек сдал местный городской житель с многообещающим именем Гамлет.

Два года Гамлет предоставлял своим коллегам по бизнесу квартиру, где жил с семьей, под склад оружия. Периодически в домашнем арсенале хозяина числились автоматы Калашникова, пистолеты Макарова, глушители и патроны различного калибра. В основном преступная группа работала под заказ с доставкой на дом, минуя квартиру Гамлета. Но нередко попадался капризный покупатель, который отказывался приобретать оружие, частенько не устраивало качество орудий убийства, и против этого аргумента продавцы были бессильны. Ведь о низком качестве некогда самого надежного оружия в мире говорили повсюду, в массовой печати и на телевидении. Да и жаловаться на покупателя было некуда, лихие девяностые канули в прошлое.

Все остальное работало по правилам цивилизованного бизнеса. И Гамлету приходилось в основном складировать у себя нереализованную продукцию, от которой отказывались привередливые покупатели. Основу группы составляли выходцы с кавказских республик, откуда и шли караваны с оружием.

Евгений заявил, что расследование окончено, и сейчас все пятеро обвиняемых знакомятся с материалами уголовного дела, лишь один Гамлет избежал уголовного преследования. Закончив рассказ о первом деле, Евгений перешел ко второму, которое касалось убийства депутата городского совета из близлежащего города М., которое также было раскрыто.

Александр Федорович прервал его:

– Не выдержало сердце у датского принца, – иронично вымолвил он. – Дело депутата побыстрей передавайте в суд, там все понятно, убийца найден, организатор тоже, заказчик… Давай по существу, что там у тебя с тройным убийством?

Евгений поведал руководству о результатах экспертиз, о встрече с Баумистровым. И о трех основных версиях: первая и главная, что в городе завелся серийный маньяк-убийца; вторая, менее правдоподобная, что за убийством Екатерины Баумистровой может стоять ее бывший муж. Житомирский согласно кивнул, отметив, что вторую версию всегда надо держать в уме.

– Все-таки Баумистров – человек с возможностями, – со вздохом произнес патрон. – Внутри себя я уже задавался вопросом, по какой причине после десяти вечера и без сопровождения Баумистрова оказалась в «Ботаническом саду», на приличном расстоянии от дома.